Когда писался “Иллюминатус”, я не испытывал ни малейшего интереса к Сириусу и не питал никаких иллюзий по поводу контакта с инопланетянами. Но сейчас выясняется, что за числом 23 и символом глаза в треугольнике — двумя самыми таинственными загадками в этом романе — скрывается долгая история, связанная с тайной иллюминатов и Сириуса.

Я не знал этого, когда работал над “Иллюминатусом”, но очевидно нечто такое, что было частью моего разума или находилось в контакте с моим разумом, об этом знало.

Итак, я бросился перечитывать Гурджиева. В “Рассказах Вельзевула внуку”, главной работе Гурджиева в прозе, рассказывается о стремлении межзвездного Высшего Разума поддерживать и ускорять эволюцию на Земле. Раньше я считал такую композиционную уловку просто аллегорией, удобными подмостками для изложения глубоких гурджиевских учений, но теперь я начал задумываться, а не прятал ли он свою истинную тайну там, где никто и не думал ее искать. Похищенное письмо с Сириуса?

Еще более меня заинтриговала его ступенчатая диаграмма уровней вибрации. Над человечеством Гурджиев размещал “ангелов”, “архангелов” и “Вечную Неизменность”. Член Королевского хирургического общества и серьезный ученый д-р Уокер в своей книге “Исследование учения Гурждиева” сделал странный комментарий об этих уровнях вибрации:

Если мы заменим на “планеты” и “солнца” концепцию “разумных, более эволюционировавших сущностей в других солнечных системах”, то получим теорию межзвездной телепатии, выдвинутую Лири в 1973 году.

Вкратце система Гурджиева исходит из положения, что люди эволюционируют от млекопитающих и достигают бессмертия. Все мы, за редким исключением (как он многократно повторяет с явным удовольствием, поддевая наше чувство собственного достоинства), по-прежнему находимся на уровне млекопитающих. Мы — роботы, управляемые кондиционированием. Мы считаем себя сознательными, но это не так. Мы усыплены, загипнотизированы, мы — лунатики. Метафоры могут меняться, но суть остается той же: мы ничего не видим за пределами нашего кондиционированного туннеля реальности. Когда мы начинаем пробуждаться, то ощущаем, что мир — это вовсе не то, что внушали нам мифы и легенды нашего общества. И если аллегорию Гурджиева воспринимать буквально, группа Межзвездных Разумов, которая уже прошла этап животного состояния, постоянно за нами наблюдает и время от времени вмешивается в нашу жизнь, чтобы ускорить земную эволюцию и “поднять” коллективный разум представителей земной цивилизации до своего уровня.

В этой связи уместно вспомнить, что в антропологии есть две великие тайны, которые касаются вовсе не мелких, а самых главных вопросов: как появился язык? и как возникла Цивилизация?

Есть дюжины теорий, но ни одна из них не разделяется большинством ученых. Во время бесед с антропологами меня не покидает ощущение, что у каждого антрополога есть на этот счет собственная теория, которая отличается от всех остальных. Другими словами, никто ничего не знает.

Но язык и цивилизация — это функции семантической способности, или способности оперировать символами. Она, в свою очередь, породила другую великую тайну — шаманизм, от которого произошла религия и вся паутина искусственных (придуманных человеком) Идей. Именно религия и эти идеи отличают нас от остальных земных млекопитающих.

Совокупное свидетельство таких книг, как “Священный гриб” Андриджы Пухарича, “Священный гриб и крест” Джона Аллегро, “Сома: Божественный гриб бессмертия” Р. Гордона Уоссона, переработанное четвертое издание “Белой богини” Роберта Грэйвса, “Плоть богов” проф. Питера Фарста, “Культ пейота и танец с привидением: Происхождение религии” д-ра Уэстона Лабарра, “Культ ведьм в Западной Европе” Маргарет Мюррей и др., — оставляет мало сомнений, что зарождение религии (осознания, или по крайней мере веры, в наличие некоего Высшего Разума) напрямую связано с тем фактом, что шаманы — в Европе, Азии, обеих Америках, Азии — еще за тридцать тысяч лет до н. э. научились вводить в свою нервную систему метапрограммирующие наркотики.

Схема одна и та же. У наших пещерных предков и у американских индейцев, на элевсинских пирах и у доведичес-ких индусов, в племенах, разбросанных по всему миру от южного до северного полюса, и в современных обществах, — подводит итог своим исследованиям д-р Уолтер Хастон Кларк в книге “Химический экстаз”,— после приема таких мета-программирующих веществ люди утверждают, что вступили в контакт с Высшим Разумом.

Как пишет Лабарр в книге “Танец с привидением”, шаманы Северной и Южной Америки употребляли более двух тысяч различных метапрограммических веществ; интересно отметить, что европейские и азиатские шаманы использовали лишь двести пятьдесят. [73]. В Старом Свете самым распространенным священным наркотиком был Amanita muscaria (гриб “мухомор”), а в Новом Свете — кактус пейот.

За последние тридцать — сорок тысяч лет великое множество шаманов было обучено старшими шаманами (в знаменитых книгах антрополога Карлоса Кастанеды его обучал брухо, или маг, дон Хуан Матус) употреблять эти химические вещества. Шаманы, подобно д-ру Лири и д-ру Лилли, употребляли эти вещества для метапрограммирования нервной системы, чтобы улавливать сигналы, которые обычно не сканировались. (Еще со времен Ньютона хорошо известно, что в одном только оптическом спектре мы обычно воспринимаем менее половины процента всех известных пульсаций.) Можно с полной уверенностью расширить масштабы сказанного и утверждать, что самым вероятным объяснением происхождения религии служит связь между приемом новых сигналов при высокочувствительном сканировании и личной верой в Высший Разум.

В “Сказках о силе” шаман дон Хуан Матус, учитель Карлоса Кастанеды, прямо утверждает, что одурманенное наркотиками сознание приобретает космические масштабы:

(Курсив РАУ).

Когда проф. Кастанеда спросил его прямо: “Ты имеешь в виду другие планеты, дон Хуан?”, — старый шаман безоговорочно согласился: “Конечно”. [74]

Как однажды заметил капитан Джеймс Т. Кирк: “Может ли все это быть просто случайностью? Или же за этим стоит Космический Разум?”

Примерно на этом этапе нашего повествования близился мой сорок второй день рождения, и я вступал во второй год жизни на пособии. “Иллюминатус” был по-прежнему не опубликован. Иногда, глядя на себя в зеркало, я представлял, как на моем лбу проступают слова: НЕУДАЧНИК, ПОЛНЫЙ, ЖАЛКИЙ И ЗАКОНЧЕННЫЙ НЕУДАЧНИК. Я глубоко прочувствовал смысл знаменитого афоризма Мэя Уэста: “Я был богат и я был беден, но богатым быть лучше”.

Я ежедневно выполнял суфийские упражнения для сердечной чакры, чтобы все больше и больше открываться любви ко всем живым существам. Не то чтобы я действительно хотел или надеялся стать святым, а просто без такой работы над собой я легко мог впасть в паранойю и начать жалеть самого себя. В эпоху никсоновской “контрреволюции” паранойя и жалость к себе стали неизменными спутниками многих идеалистов. Временами сердечная чакра открывалась, и, как и говорилось в руководстве, излучала свет. В этот момент Мистик испытывал любовь ко всем существам на земле. Весь мир становился моим телом. Это было потрясающе.

Но через два дня, несмотря на непрерывную работу по открыванию сердечной чакры, Бедного Глупца вновь начинало одолевать беспокойство из-за денег, и я ощущал появление первых признаков классического синдрома патологической тревожности — головокружение, потные ладони, учащенное сердцебиение и приливы крови.