На тот случай, если смысл сказанного Эддингтоном не вполне вам ясен, процитирую несколько более поэтическую версию из его сочинения, перепечатанную в «Мире математики» под редакцией Джеймса Ньюмана:

«Мы обнаружили странные следы на берегу Неизвестного…Одну за другой мы разрабатывали сложные теории, которые могли объяснить их происхождение. Наконец нам удалось воспроизвести облик существа, которое оставило эти следы… И, о Боже! Им оказались мы сами».

Недавно я воспользовался эддингтоновским подходом при выведении соотношения масс протона и электрона. (На самом деле, если быть точным, я незначительно модифицирую эддингтоновский подход). С точки зрения групповой теории Эддингтона, существа, для которых пространство-время имеет четыре измерения, находят алгебраические структуры, в которых фундаментальную роль играют множества из 10 или 136 элементов.

Эддингтон безуспешно пытался вывести соотношение масс протона и электрона на основании этих двух чисел (10 и 136) и числа единства, равного единице. Не трудно вычислить, что если у вас есть 136 элементов и вы хотите каждый раз переставлять их парами (т. е. один элемент — это протон, а другой — электрон), то вы получаете 18360 способов перестановки этих 136 элементов. А поскольку я хочу что-нибудь сделать с эддингтоновским числом 10, я делю наше число перестановок на 10 частей (для десяти измерений кривизны в пространстве-времени). Получается 1836, что приблизительно оставляет искомое соотношение масс протона и электрона.

Подобно большинству данных, приведенных в этой книге, мой пример может показаться «простым совпадением». Но после того, как я провел эти вычисления, мне попался в руки старый номер журнала «Сайентифик Эмерикен» со статьей Дирака, который утверждает, что «Гравитационное поле — это тензорное поле из десяти компонентов.

Считается, что для описания всей физики достаточно шести компонентов, а остальные четыре можно выкинуть из уравнения. Однако мы не знаем способ, при котором можно вынуть шесть важных компонентов из десяти, чтобы не нарушилась четырехмерная симметрия».

Дирак, один из основателей квантовой теории, пытался примирить квантовую механику с обшей теорией относительности — и крепко увяз. Его экстремизм указал мне путь. Ранее я получил соотношение масс протона и электрона, разделив 18360 на 10. Ознакомившись с методикой Дирака, я решил посмотреть, что получится, если я разделю 18360 на 9, на 8. на 7 и на 6. То. что я получил, оказалось величиной электронных масс других барионов: лямбда, кси. сигма и омега. Дирака беспокоило нарушение пространственно-временной симметрии которое возникает, если он использует менее десяти тензоров: но я стремился именно к этому.

Сейчас я готовлю статью, в которой показываю, как можно получить из калибровочной симметрии обшей относительности сильные взаимодействия. (Фактически это уже сделано Абдусом Саламом и Джеком Сарфатти. Я просто привожу больше веских доказательств в защиту этой теории.)

Но события начинают принимать странный оборот, когда вы замечаете, что эддингтоновские числа 1. 10 и 136 — это члены известного математического ряда 1, 10, 45, 136, 325… и так далее. Следующее число в этом ряду — 666.

Беркли, Калифорния