– Вот, нашла! – вдруг воскликнула она.

– Что там написано?

– «Карла, любимая моя, я не нахожу себе места от беспокойства за тебя. Позвони Грейвью 6-9841 и просто скажи, что с тобой все в порядке. Меня волнует только это. Я все вынесу, все стерплю, лишь бы только у тебя все было хорошо».

– А как подписано? – спросил Мейсон.

– «Твой сладенький пупсик».

– Чертов ублюдок!

На парковке у обочины Мейсон заметил свободное место. Недолго думая, он свернул туда и остановился прямо у пожарного гидранта, потом сказал Делле:

– Здесь поблизости на углу есть аптека. Позвони в Детективное агентство Дрейка и скажи ему, что нам необходимо знать, на кого зарегистрирован номер телефона Грейвью 6-9841.

– Так ведь я и сама могу это запросто узнать. Позвоню в…

– Нет, – перебил он. – Дрейк специалист в этих делах и знает, как нужно действовать.

– И сколько это у него займет времени?

– Несколько минут, не больше.

– Значит, отсюда мы вернемся обратно в контору?

– Нет. Сперва мы нанесем визит Шиндлеру Коллу.

Делла поспешно вышла из машины, торопливо направилась в аптеку и вскоре вернулась.

– Он работает, – доложила она. – А отчет по вашему другому заданию уже готов. Я его застенографировала.

– Хорошо, прочтешь по дороге.

Он завел машину. Делла раскрыла свой блокнот, несколько страничек в котором было испещрено невразумительными закорючками и наклонными линиями, и принялась читать: «Пивис, влиятельный, удачливый предприниматель. В цветочном бизнесе с 1928 года. До того занимался подпольным производством и торговлей спиртным. Тогда же у него вышел конфликт с неким Фрэнком Лекленом, предпринявшим попытку похитить у него партию товара. Леклен получил две пули и попал в больницу, однако распространяться насчет случившегося не стал. Полиции же он заявил, что сам нечаянно подстрелил себя. Пивис навещал его в больнице и даже нанял ему персональную сиделку и хорошего врача. В настоящее время Леклен живет под именем Шиндлера Колла.

Эстер Дилмейер, двадцать три года, работает в ночном клубе, при котором имеется игорное заведение, помогает „раскручивать“ посетителей на деньги. У нее пестрая биография. Была уволена с кондитерской фабрики „Рокэвей Кэнди компани“ за неподчинение начальству и нарушение правил для работников – наверное, съедала больше конфет, чем позволяло ее жалованье. Какое-то время работала в компании по пошиву рубашек „Из-Эджаст“. На ее беду, у тамошнего босса оказалась чересчур ревнивая жена. После этого повстречалась с Ирмой Радин, работавшей в „Золотом роге“. Прежде Ирма работала вместе с Эстер на кондитерской фабрике. Ирма познакомила ее с Линком. Линку она понравилась, и Эстер была принята на работу, она должна была получать процент с суммы, на которую ей удавалось „раскрутить“ очередного клиента. Колл обратил на нее внимание около трех месяцев назад. Она же влюбилась в него по уши. В последнее время Колл начал к ней остывать. Наверное, у него появилась новая любовь, но он держит это в большом секрете. Судя по всему, никто не знает, кто его новая пассия».

Пол Дрейк сказал, что пока это все, но он продолжает работать. Ну как, шеф? Нам это может пригодиться?

– А черт его знает, Делла, – отозвался Мейсон. – С одной стороны, вроде бы все сходится… Значит, эта Ирма Радин хорошо ее знает… Именно поэтому она так странно вела себя, когда Трэгг допрашивал ее в «Золотом роге». Думаю, Колл ей тоже далеко не безразличен. Да уж, чем-чем, а женским вниманием он точно не обделен… Что ж, посмотрим-посмотрим. – Сказав это, Мейсон замолчал и полностью сосредоточился на дороге.

Остановившись перед домом, в котором проживал Шиндлер Колл, Мейсон сказал Делле:

– Тебе лучше подождать меня здесь, – после чего направился к двери и нажал кнопку звонка напротив таблички с фамилией Колл.

Ответа не последовало.

Простояв под дверью в ожидании еще несколько минут, Мейсон нажал на звонок, помеченный табличкой «Управляющий». В ответ раздался сигнал, свидетельствующий о том, что дверь открыта. Мейсон вошел, пересек холл, повернул налево и позвонил в квартиру управляющей. Миссис Фармер открыла дверь и, тотчас узнав его, расплылась в улыбке. Судя по всему, она совсем недавно вернулась из парикмахерской, и эта подтянутая дама в модном платье с затянутым в тесный корсет торсом ничем не напоминала ту бесформенную фигуру в наспех наброшенном халате, что вышла к ним прошлой ночью.

Мейсон изобразил на лице удивление:

– Вы выглядите… изумительно!

На ее лице появилась жеманная улыбка.

– Вы очень любезны, – игриво сказала она.

Мейсону же оставалось уповать лишь на то, что его предыдущее появление здесь в компании Трэгга придает ему значимости в глазах этой дамы.

– Вы знаете, где Колл?

– Кажется, его нет дома.

– Мне тоже так кажется. На звонки он не отвечает.

– По-моему, его сегодня весь день не было дома. Он ушел еще утром, часов около девяти.

– Один?

– Нет. С ним был какой-то мужчина.

– А вы не знаете, куда он направился?

– Нет.

– Мне бы хотелось заглянуть в его квартиру, – сказал Мейсон. – Универсальный ключ у вас с собой? – Его просьба прозвучала как нечто само собой разумеющееся, и миссис Фармер восприняла ее как должное.

Квартира Колла являла собой типичный пример подобных однокомнатных меблированных жилищ, сдаваемых за умеренную плату. В обстановке комнаты не было ничего особенного, что указывало бы на характер или привычки квартировавшего здесь жильца, равно как не оказалось в ней и ничего такого, что давало бы хоть малейшее представление о том, куда мог отправиться Колл.

– Горничная у него убирается? – спросил Мейсон.

– Да. Ежедневно.

– Судя по всему, он не возвращался сюда со времени последней уборки.

Управляющая взглянула на вычищенные пустые пепельницы и кивнула.

– Он курит?

– Да, кажется.

На полочке рядом с дверью Мейсон заметил телефон и как бы невзначай бросил взгляд на номер. Саутбрук 2-4304.

Однако, оказавшись в квартире, управляющая, видимо, все же сообразила, что если Колл вернется домой и застанет их здесь, то получится очень неудобно и что в своем стремлении помочь она зашла чересчур далеко.

– Вообще-то я предполагала, – поспешно сказала она, – что вы хотите лишь заглянуть сюда. И мне бы не хотелось, чтобы вы здесь что-либо трогали.

– Ну что вы, у меня и в мыслях этого не было, – заверил ее Мейсон. – Ни в коем случае. Просто я подумал, что он… ну, что с ним могло что-то случиться.

– Да, понимаю.

Она открыла дверь пошире и многозначительно кашлянула, как бы давая тем самым понять, что он и так задержался в квартире дольше, чем следовало бы.

Мейсон понял намек и покорно вышел в коридор. Управляющая же поспешно захлопнула дверь.

– Полагаю, – сказала она, – мистеру Коллу знать об этом вовсе не обязательно. Он не одобрил бы такое самоуправство.

– Вам вовсе не обязательно обсуждать это с кем бы то ни было, – отозвался Мейсон. – А насчет меня можете не сомневаться, я уж точно никому ничего не скажу.

В холле он снова поблагодарил ее, а потом сказал: «Извините, мне нужно позвонить» – и направился к телефонной будке. Набрал номер агентства Дрейка. Самого Пола Дрейка на месте не оказалось, но его секретарша была в курсе дела и ответила ему:

– Мы «пробили» ваш номер телефона, мистер Мейсон.

– И чей же он?

– Номер зарегистрирован на имя Эстер Дилмейер и установлен в «Молей-Армс Апартментс».

Мейсон даже присвистнул от неожиданности, но потом спохватился и сказал:

– Хорошо. Огромное спасибо.

Он нажал на рычаг и тут же набрал еще один номер. Теперь он звонил в кабинет доктора Уиллмонта.

– Доктор, где наша больная? – спросил он.

– Это которая? Та, что с больным сердцем? Я с утра ее не видел. Откуда мне было знать, что вы…

– Нет, не та, другая. Та, что наелась отравленных конфет, Эстер Дилмейер.

– Все еще в больнице.

– Вы в этом уверены?