Тэсс резко остановилась. Сумка упала с плеча на землю.

Ворон прошел еще несколько шагов и тоже остановился.

– Идем! – сказал он, не оборачиваясь.

Тэсс не может уйти вот так. Не может уйти теперь, не поняв, что же между ними произошло. Она молча ждала, пока он обернется.

Ворон резко повернулся к ней.

– Я сказал, идем! – рявкнул он.

– Нельзя же злиться на себя за то, что произошло. Ты сделал все, что мог, – тихо произнесла Тэсс. – Я знаю, что тебе обидно. Но они сами сделали свой выбор, Ворон.

Он отвернулся от нее и пошел вперед. Наверное, он думал, что Тэсс испугается ночного леса и побежит вслед за ним, но она не двинулась с места. Он забыл: однажды она уже провела целую ночь в лесу одна. Она даже убила человека, чтобы защитить себя. Это была уже другая женщина, не прежняя Тэсс, которую похитили могауки. Она больше ничего не боится. Ничего и никого.

Тэсс слушала, как шуршит трава под мокасинами Ворона. Он ушел примерно на сто футов [2], но потом все же остановился.

Заговорил он не сразу, но когда заговорил, голос его был бесстрастен и холоден.

– Я не хочу говорить о На-Ки. Я сказал, что отведу тебя домой, белая женщина. Разве это не то, чего ты добивалась?

В его голосе она слышала боль, и сердце ее разрывалось.

Тэсс понимала, что военачальником Ворону хотелось стать не ради власти, как На-Ки. Он хотел стать им потому, что считал, так будет лучше для его народа. Но кто в этой жизни знает, что лучше?

– Ворон, я не хочу, чтобы ты провожал меня домой сегодня. Я же сказала тебе. Давай вернемся в наш вигвам. Наш вигвам. Мы оба слишком устали, чтобы что-то решать сейчас. Мы оба не в состоянии понять, чего на самом деле хотим…

Но он не подошел к ней, он отвернулся и пошел вперед. Тогда Тэсс, не раздумывая, подхватила сумку и бросилась за ним через лес.

Она должна остановить его. Она была уверена, что не может уйти вот так, не поняв, что же с ней происходит. Завтра все станет ясно. Утро вечера мудренее. Если Тэсс решит уйти, то завтра она спокойно вернется в Аннаполис. Но только не сейчас.

Тэсс догнала Ворона на повороте. Луна едва проглядывала сквозь серые облака.

Боже, как красив был Ворон! Он был красив какой-то трагической красотой. Ворон остановился. Тэсс уронила сумку на землю.

– Мне очень жаль, Ворон, – тихо сказала она, глядя ему прямо в глаза. Голос ее слегка охрип от волнения. – Если бы только я как-то могла изменить все. Если бы я тоже могла голосовать за тебя!

Он отвернулся.

– Что решено, то решено. Я вернусь к своему народу и последую за нашим новым военачальником На-Ки. Если он поведет нас в бой, я пойду за ним и погибну, если так суждено. Если так нужно.

Его злость вдруг куда-то исчезла, пришла печаль, и Тэсс захотелось прижаться к нему, утешить. Она обняла его и поцеловала в губы.

Поцелуй был долгим. Когда она открыла глаза, то увидела, что Ворон с удивлением уставился на нее.

– Зачем ты это сделала?

Сердце Тэсс забилось быстрее. Она положила дрожащую руку ему на грудь.

– Я… Я не знаю. Мне хотелось поцеловать тебя с той самой ночи, когда мы поженились. А тебе?

Тэсс услышала, как мушкет Ворона упал на землю. Он обхватил ее рукой за талию. Он целовал ее так, что губы Тэсс разжались. Она почувствовала, как он ласкает ее своим языком. У нее перехватило дыхание.

Тэсс прильнула к нему, горячая волна возбуждения разлилась по ее телу. Ворон неистово ласкал ее грудь, она чувствовала его запах.

Внезапно он отпрянул и оттолкнул ее от себя.

– Надо идти отсюда. Нечего терять время, – сказал он хрипло.

– Пойдем, – ответила Тэсс, вновь приникая к нему и целуя его в кончик подбородка.

Теперь она знала, чего хочет. Может, чувствовала и раньше, но боялась себе признаться.

– Только не в Аннаполис, Ворон. Я вернусь туда утром, не сейчас. Не этой ночью.

Пальцы Ворона утонули в густых волосах Тэсс. Она знала, что он понял, о чем она говорит. Он все понял еще до того, как она сказала об этом.

– Тэсс… – начал Ворон.

Она приложила палец к его губам, заставляя молчать.

Она не понимала, почему хочет близости с ним, просто чувствовала, что больше никогда не будет так хотеть ни одного мужчину. Она знала, что касание других рук никогда не сможет дать ей такого неземного наслаждения.

– Но, Тэсс… – Ворон поцеловал ее в макушку. – Может, лучше не надо?

Она обхватила его шею руками и заставила его взглянуть ей прямо в глаза.

– Разве ты не хочешь меня? – прошептала она. – Это потому, что я – белая? Может, потому, что я – англичанка, а вы теперь на стороне французов?

– Нет-нет. Ты же знаешь, что это не имеет значения для этого человека. Только…

– Что только?

Тэсс взяла его руку и положила себе на грудь. Ей снова стало жарко. Стало тяжело дышать. Она прижалась лбом к его подбородку. Она была уверена, что все делает правильно. Она знала, что, если ничего не произойдет сегодня ночью, она никогда в жизни не простит себе этого.

– Этой ночью я хочу преподнести тебе подарок, – тихо сказала она. – Я хочу подарить тебе себя.

Эти слова она услышала как бы со стороны. Это говорила не Тэсс, а сама судьба.

– Ведь у вас не принято отказываться от подарков? Правда?

Ворон пристально смотрел ей в глаза. Тэсс снова тонула в этом черном омуте, как тогда, когда он целовал ее впервые.

– Сердце мое, – начал он тихо и неторопливо, еще раз давая ей возможность передумать. – Понимаешь ли ты, что ты предлагаешь этому человеку? Понимаешь ли ты сама свои слова?

– Я хочу, чтобы ты любил меня, – взмолилась Тэсс, запуская пальцы в его волосы. – Пусть хотя бы только этой ночью. Пожалуйста…

– Давай вернемся домой, в наш вигвам, – прошептал Ворон. Дыхание его было горячим. Он весь дрожал.

У Тэсс кружилась голова от возбуждения, она была просто не в состоянии рассуждать благоразумно.

– Нет! Здесь, сейчас. В лесу. Ведь мы с тобой встретились именно в лесу. Здесь нас только двое и больше никого в целом свете. – Тэсс ласково провела рукой по его щеке. – Пожалуйста.

Ворон нежно поцеловал ее в лоб. Она расслабилась в его объятиях, и они стали медленно опускаться на мягкий травяной ковер. Тела их все время соприкасались, как будто они боялись хоть на миг потерять тепло друг друга.

Когда Ворон оторвался от нее, она почувствовала почти физическую боль. Он расстелил подстилку. Огромное мудрое дерево шелковицы укрывало их своими старыми сучковатыми ветвями.

Ворон протянул руку Тэсс. Она взяла ее и поняла, что уже ничего нельзя изменить. Что бы ни происходило вокруг – гроза, землетрясение, потоп, – сейчас случится то, что должно было случиться. Тэсс тонула в омуте черных глаз.

– Тэсс… Моя Тэсс, – шептал Ворон. Голос его прозвучал, как шорох ветра в летнюю ночь. – Сколько ночей я не спал, мечтая об этом! С того самого дня, как я увел тебя от могауков. – Он поцеловал ее в висок, затем в ухо, потом в ложбинку на шее. – С того самого дня, как я увидел тебя, я мечтал о том, чтобы ты стала моей. Я хотел касаться тебя, гладить, ласкать, как сейчас. Вот так.

Тэсс задохнулась от удовольствия, когда Ворон медленно провел пальцами по ее позвоночнику вдоль спины, вниз, туда, где была завязка на юбке. Он медленно распустил ее и стал страстно ласкать ее бедра. Только небольшая кожаная полоска замшевого нижнего белья отделяла его руку от самой потаенной части ее тела.

Тэсс подняла голову, чтобы поймать ртом его губы. Она обвила руками его шею в страстном поцелуе.

Теперь она вся была в его руках. Он ласкал ее, и от каждого прикосновения она вздрагивала всем телом.

Ворон стал медленно раздевать ее. Он обнажил ее грудь. Потом наклонился и поцеловал ее правый сосок. Тэсс застонала, спина ее выгнулась.

– Другую, другую… тоже, – прошептала она.

– Так? – спросил он и сначала дотронулся до левого соска пальцами, а потом лизнул его языком.