Женщина Грез положила голову на грудь Таандэ. Их руки и ноги сплелись, они были как одно существо. Они еще тяжело дышали, бессильно откинувшись, изнуренные долгой любовной игрой. Их тела покрывала испарина.

– Ах, Таандэ! – пробормотала шепотом Хокуа Уна, заглядывая в глаза любимому. – Я уже забыла, каково это – ощущать любовь мужчины. – Она провела ладонями по груди, чтобы возродить в себе только что испытанную страсть. – Я так давно не чувствовала себя женщиной.

Таандэ приподнялся на локте и поцеловал ее грудь.

– Я рад, что ты выбрала именно меня, чтобы вновь ощутить себя женщиной.

Она рассмеялась и чмокнула его в щеку.

– Ты говоришь это так, как будто я одарила тебя. Но я хотела близости с тобой ничуть не меньше, чем ты.

Он нежно взял ее за руку, и она перестала смеяться, потому что его взгляд вдруг стал серьезен.

– Ты знаешь, я думал, что никогда не встречу мою женщину. Ту, которую я мог бы полюбить. И вдруг эта женщина в моих объятиях.

Женщина Грез лежала на спине и, все еще не веря своему счастью, рассматривала крепкое, молодое тело юноши, с которым только что стала близка.

– Не думай, – она покачала головой, – что тебе обязательно нужно признаваться в любви ко мне. Я все понимаю, Таандэ. Для меня вполне достаточно того, что мы просто близки с тобой, что мы можем наслаждаться любовными ласками время от времени. Я почти на двадцать лет старше тебя. Я всегда помню об этом и не жду признаний в любви. В моей жизни уже была любовь.

Таандэ внимательно посмотрел ей в глаза. В его взгляде читалась тревога.

– Но мне совершенно все равно, сколько тебе лет! – сказал Таандэ. – Мне важно то, что я чувствую вот здесь. – Он приложил левую руку к груди. – Ты пробудила во мне чувства, о которых я не знал. Я думаю о тебе день и ночь, Женщина Грез. Сколько я себя помню, я всегда втайне мечтал о сегодняшнем дне. Я так хотел любить тебя.

Женщина Грез с нежностью провела по его щеке.

– Сердце подсказывает мне, что это не пустые слова, что ты говоришь мне правду.

– Да, это правда. Ты живешь в моем сердце.

Глаза Хокуа Уна наполнились слезами. Она когда-то очень любила отца своих детей. Они жили так дружно, что она никогда не думала о том, что в ее жизни может появиться другой мужчина. Разве возможно, чтобы великий Манито снова послал ей такое счастье? Что это? Может, ее просто привлекает его молодое, сильное тело и скоро все пройдет? Это покажет время.

Женщина Грез привстала, чтобы налить себе немного медовой воды. Сидя скрестив ноги, она отхлебнула из чашки, совсем не стесняясь своей наготы. Может, у нее не такая крепкая грудь, как у девушек, а живот не такой плоский, как двадцать лет назад, но ей все равно. Если этот юноша любит ее, он примет ее такой, какая она есть.

Она протянула чашу с медовой водой Таандэ и с удовольствием смотрела, как жадно он пьет.

– Вкусно, – сказал он, допив до дна.

– Ты знаешь, а мой сын не одобряет наших отношений. – Хокуа Уна улыбалась, но глаза были грустными.

– Я уже думал об этом, – ответил Таандэ.

Хокуа Уна откинула назад великолепные волосы, которые не тронула седина.

– Ты хочешь сказать, что ты еще не говорил с ним об этом?

– Но как я мог? Что я мог ему сказать?! «Ворон, ты мой лучший друг. Но я люблю твою мать». Так?

– Нет, – расхохоталась она, – это никуда не годится. А между прочим, ты очень скрытный. Ты крутишься здесь уже давно. Но я всегда считала, что ты просто проявляешь уважение ко мне, помогаешь матери своего друга.

– Да я и сам так думал первое время. А когда понял, что не могу жить без тебя, то стал бояться, что ты меня отвергнешь.

Женщина Грез встала на колени и положила руки на плечи юноше. Он притянул ее к себе. Ее обнаженная грудь коснулась его тела. Он приник губами к ее шее, и она вздохнула.

– Эта женщина рада, что ты все же осмелился, иначе я никогда не узнала бы, как меня влечет к юному другу моего сына.

Они слились в долгом поцелуе, потом, задохнувшись, отстранились, но, не в силах оторваться друг от друга, вновь соединили губы. Таандэ осторожно уложил ее на постель и стал нежно и страстно ласкать. Потом вдруг снова встревоженно заглянул ей в глаза.

– Так что же мы будем делать с Вороном?

Таандэ не переставал целовать ее тело, она задыхалась от восторга, голова кружилась, было трудно выговаривать слова.

– Что? Что ты сказал? – переспросила она.

– Ворон.

– А что Ворон? Ему придется привыкнуть к тому, что мы – друзья. Но пусть это произойдет постепенно. У него так много собственных забот.

Она поцеловала Таандэ.

– Так, значит, нам придется скрывать наши чувства и прятаться?

Женщина Грез рассмеялась глубоким, чувственным смехом. Она ощущала почти забытое возбуждение и сладкую негу внизу живота.

– Ну и что? Разве ты не хочешь немного поиграть со мной в запретные игры? – Она снова рассмеялась.

Таандэ уже был не в силах сдерживаться. Он перевернул ее на живот и, как наездник, уселся сверху.

Тэсс мерила шагами пол вигвама Женщины Грез, в отчаянии сжимая кулаки. Она злилась на себя, на Ворона, даже на Майрона.

Зачем Ворон поцеловал ее? Почему это ей так понравилось? Где, черт побери, Майрон? Как он может не искать ее, зная, что она жива? Эта индейская деревня такая большая, что просто невозможно не найти ее в лесу.

Тэсс снова и снова трогала губы, не в силах забыть то чувство, которое охватило ее, когда Ворон поцеловал ее. Она помнила, как бешено заколотилось сердце, как перехватило дыхание.

Но ведь этот человек – ее враг. Он украл ее. Он связал ей руки и тащил за собой по лесу. Как же она может чувствовать такое сильное влечение к нему? Надо убедить себя, что ей вовсе не нужен Ворон. В ее сердце нет для него места. Но тогда почему даже сейчас ей хочется, чтобы он снова поцеловал ее?

Надо отвлечься. Она вспомнила про Абби. Они связаны друг с другом на всю жизнь, сестренке не выжить без нее. Ей нет никакого дела до этих индейцев. Ну и что, что люди здесь спокойны, счастливы и так добры к ней? Она выйдет замуж за Майрона и забудет обо всем. И вовсе не важно, что поцелуи Майрона никогда не возбуждали ее. Она должна быть с ним. Он обещал послать за маленькой Абби – и это главное. Они заберут девочку к себе и будут жить в маленьком белом домике в колонии. Все будет хорошо. В ее жизни нет места этому краснокожему дикарю, одно прикосновение которого заставляет ее трепетать. Она справится с собой. Ее жизнь должна идти своим путем. Так, как она наметила.

Тэсс легла на спину и стала разглядывать потолок вигвама. Ее охватила паника. Что делать? Как она может строить какие-либо планы на жизнь, если уже столько времени торчит здесь? А что, если Ворон и не собирается ее отпускать? А если Майрон не найдет ее и не поможет? Может, он уже давно прекратил поиски? Наверное, он решил, что она мертва, как Джоселин.

Прошлой ночью Тэсс приснился странный сон. Ей снилось, что она вышла замуж за Ворона. Ей снилось, что она держит у своей груди пухленького младенца с миндалевидными черными глазенками и смуглой кожей. Даже во сне она не понимала, как могла так поступить. Как могла забыть про Абби, выйти замуж за своего врага? Этот человек – дьявольское искушение. Она может и должна принадлежать только Майрону.

Тэсс слышала раньше, что такое случается с белыми женщинами. Когда похищенная женщина долго живет среди индейцев, она начинает чувствовать себя среди них своей. Джоселин однажды рассказала ей о том, как одну девушку из соседнего поселка украли индейцы. Ее долго не могли найти, а когда нашли, то она отказалась возвращаться домой. Она хотела остаться с индейцами. Мужчинам из поисковой партии пришлось связать ее, чтобы вернуть родителям. Джоселин сказала, что в колонии целый год только и говорили, что об этой бедняжке. Оказалось, что она была беременна от какого-то индейца. Все кончилось тем, что ее пришлось поместить в сумасшедший дом в Англии. Она так никогда и не оправилась от потрясения.