— Сходи косого подстрели, будет тебе и свеженькое, — посоветовал Илья Муромец, усмехаясь в бороду. Он уже понял, к чему клонит Попович, но не собирался облегчить ему разговор. Тем более что повторялось это с завидной регулярностью. А теперь, после отъезда княжеского гонца, Лешак, конечно же, усилит натиск.

— Зайца?! Да он надоел мне пуще пареной репы! Мяса на один укус, а беготни… — Алеша махнул рукой. — Не поверишь, я же худеть стал! Да-да, меня скоро девки узнавать перестанут!..

Он сокрушенно вздохнул.

— В Киев бы, хоть на пару деньков, отъесться малость, — он с надеждой заглянул в нахмуренное лицо Ильи. — Правильно князь гонцов шлет! Сколько можно на заставах стражу нести? А стольный град кто будет бдить? Надо почаще его проведывать, проверять все ли там тихо-спокойно… Вот в прошлый раз, я ж не зря наведался, князя от Тугарина спас!

— Может ты и прав, Алеша. Пожалуй, пора и проведать. Кажется, дольше всех в Киеве Добрыня не был… — вспомнил Илья.

Богатыри дружно посмотрели на Добрыню, застывшего на дозорной вышке.

— Добрыня, слышишь что, Илья говорит, в Киев пора ехать! — прокричал ему Попович.

— Отчего же не съездить. Ежели надо, значит, съезжу.

— И охота тебе, Добрыня, по жаре такой тащиться! — крикнул Алеша. — Это же не степь, это же сковородка раскаленная…

Добрыня внимательно пригляделся к Поповичу.

— Ты никак, Алеша, в Киев рвешься? Так ты бы так прямо и сказал, а то ходишь вокруг да около, обхаживаешь меня словно красну девицу!

— Так ведь он больше с ними общается, Добрыня, а не с нами, — заметил Илья. — Он же только из Киева вернулся, и месяца не прошло, а мы его назад гоним. Где уж тут научиться с мужчинами разговаривать.

Алеша вспыхнул и насупился.

— Сами, небось, в мои годы нагулялись вволю, — выпалил он и тут же пожалел. Добрыня, может, и нагулялся, а вот Муромец, на печи-то сидючи…

Муромец хлопнул легонько Алешу по плечу.

— Ладно тебе, не обижайся на шутки стариковские, езжай.

Алеша расцвел и, потирая ушибленное плечо, пошел собираться. Он и не думал обижаться. Все насмешки уже наперед их может говорить! Но надо же уважить стариков, подыграть им, разжалобить.

Внезапно с вышки раздался встревоженный голос Добрыни.

— Гляньте-ка, не иначе змей летит!

Муромец пригляделся к еле заметной точке в небе и хмыкнул.

— Добрынь, после Путятишны тебе везде змеи мерещатся! Хлеба не надо, дай Змея удавить. Так ведь скоро все выведутся, что тогда делать будешь?

— Да, точно говорю, змей летит!

— Да ты совсем плохой стал. Змея от горного орла не отличишь!

— Откуда же в степи горный орел возьмется? — удивился Добрыня.

— Сейчас поближе подлетит, вот тогда и спросим его, откуда он…

Гигантский орел завис над заставой и стал нарезать один круг за другим. Попович поспешно достал лук.

— Сейчас мы ее поспрашиваем… Птичку эту… — он быстро прицелился, и стрела взметнулась ввысь.

В последний момент орел подался в сторону и стрела ушла в небо.

— Ты не заболел часом, Алеша? — поинтересовался Муромец. — Это же не заяц, как в такого крупного промазать можно?

Попович сжал зубы. Для него из лука промахнуться и без чужих насмешек оскорбительно! Он послал семь стрел, плотно, одну за другой. Не вырваться птичке, никто еще не уходил из-под его стрел!

Однако, птица, похоже, не догадывалась о непревзойденном искусстве Алеши. Легко, без резких движений он ушел один раз, другой… Последнюю, седьмую стрелу орел выловил клювом, щелкнул и ее обломки посыпались вниз. Тут уже богатыри опешили не на шутку.

— Да это же колдун! — крикнул Добрыня.

— Какую проницательность дают людям книги, — съехидничал Алеша. — Нам бы вовек не догадаться!

Будто поняв, что его раскрыли, орел ринулся вниз, прямо во двор заставы, и, ударившись оземь, тотчас обернулся высоким, высушенным стариком. Старик щелкнул пальцами, его скелетообразное тело вмиг укрылось одеждой, из-под капюшона которой выглянула только костистая нижняя челюсть.

— Кащей… — одновременно выдохнули Добрыня и Алеша, хватаясь за оружие.

Муромец молча ухватил меч, и в воздухе грозно зазвенели, покидая ножны, три богатырских клинка. Но боя не получилось. Да и какой может быть бой с магом, способным обращать живых существ в камень?..

Кащей не спеша обошел три каменных монумента, застывших во дворе заставы. Три здоровенных валуна, некогда бывшие славными русскими богатырями. Он криво усмехнулся. Сейчас опознать в них богатырей смог бы только очень могучий маг. Такой, как он. Но где они, такие маги!

Кащей медленно обходил валуны, но его внимание занимали не окаменевшие витязи. Там, у деревянного тына таился полевик, следивший за каждым его шагом. Жалкая, степная тварь, он мог бы убить его одним движением мизинца, да что там, одной мыслью! Но он знал, что не сделает этого, потому что эта мысль будет означать смерть не только этого жалкого создания, но и его! Он снова усмехнулся, но теперь в его усмешке стыла горечь и, пожалуй, затаенный гнев.

Мог ли он думать, что ему, Бессмертному, величайшему из ныне живущих магов, будет угрожать гибелью какой-то смертный, какой-то жалкий колдунишко!.. Как быстро летит время, как быстро меняются люди.

Еще совсем недавно они прыгали с ветки на ветку и не смели даже подумать о том, чтобы попасться ему на глаза, а теперь вот, пожалуйста. Сначала неисчислимыми ратями двинулись к нему герои, обуреваемые маниакальным желанием его смерти. Они все шли, шли и шли, каждый час, каждый день окружая его жилище все новыми и новыми валунами. Но теперь, похоже, за него возьмутся и маги… Во всяком случае, один из них уже взялся. И взялся довольно крепко, исхитрившись завладеть его смертью и заставить его, Кащея Бессмертного, действовать по его указке!

Кащей аккуратно прощупал мысли полевика, припавшего к земле в тщетной попытке укрыться. Его маленькое тельце сотрясали волны страха. Он так боялся, что Кащей заметит его и сотворит с ним что-нибудь ужасное! Ему было и невдомек, что Кащей уже давно наблюдает за ним, изучает содержимое его не слишком вместительной головки.

Да, полевик увидел то, что должен был увидеть, а именно превращение могучих воинов в камни. Но Кащея интересовали его дальнейшие планы… Он сорвал пленку страха, заполнившую все его мысли, проник поглубже, и, наконец, нащупал нужное — полевик собирался отлучиться отсюда, кажется, в гости к родичам! Что ж, Кащей улыбнулся, никто и не ждал от него, что он будет сторожить здесь эти камни. А это значит, что Кащей очень скоро вернется сюда.

Надо было признать, что замысел ведьмака оказался весьма неплох. Быть может, веков двадцать назад Кащей бы и сам заинтересовался им. Но никак не сейчас!

Вечер они встретили в Киеве, на постоялом дворе. Но торжественного ужина по случаю своевременного прибытия, на что рассчитывал Мстислав, не получилось. Виста пожаловалась на головную боль и торопливо удалилась в свою комнату. Оставшись в одиночестве, витязь загрустил, и вскорости тоже ушел к себе.

Наученный горьким опытом, он тщательно заперся, придирчиво осмотрел свое оружие и бронь, разложил все рядом с постелью и лег спать в одежде, не сняв даже сапог. Прохлопать письмо здесь, у самого княжьего порога было бы верхом глупости! Незваные гости должны получить достойный отпор!..

Звук хлопнувших ставень заставил его подпрыгнуть с постели и схватиться за оружие прежде, чем он увидел противника. И только перегородив дорогу к открытому окну, он окончательно проснулся, разглядел застывшую посреди комнаты темную фигуру.

— Опять ты! — прорычал Мстислав.

Спросонья ему померещилось, что он снова видит того самого вора, который стянул у него письмо в первый раз. Далеко не сразу он вспомнил, что тот вроде как погиб в деревне мертвяков. Если, конечно, это был он…

Однако их молчаливое противостояние затягивалось. Вор по-прежнему стоял на месте, не пытаясь ни нападать, ни бежать. В затылок витязя дунул прохладный ночной ветерок, и ему стало зябко. Но не от сквозняка — Мстислав вдруг понял, что этот человек не мог хлопнуть ставнями. Витязь поднялся так быстро, что тот не успел бы спрыгнуть с подоконника, не то, что пробраться вглубь комнаты. Спина Мстислава взмокла. Он медленно повернул голову, стараясь не упустить из виду ночного гостя, и одновременно заглянуть себе за спину. Как и следовало ожидать, смотреть сразу в двух противоположных направлениях у него не вышло. На одно мгновение Мстислав оторвал глаза от ночного гостя, а когда вернул их назад, кровь в его жилах вскипела — гостя не было…