Змиулан пригляделся к пламени, зачем-то принюхался, а затем молнией метнулся прямо в огонь.

— Где ж ты нашла такого шустрого приятеля? — витязь изумленно смотрел ему вслед, вопросительно посмотрел на Висту.

— Это долгая история, расскажу как-нибудь в другой раз! — она отвернулась, стараясь не встретиться с ним взглядом.

Какие-то смутные подозрения заворочались в глубине его памяти, но он не успел их разгрести, как из огня выскочил довольный Змиулан.

— Все отлично! Я знаю, где он! Этот дурень имел глупость воспользоваться огненной стихией для своей проекции! — Змиулан просто лучился счастьем. — Эх, чего только не сделаешь ради прекрасного!

Он попытался обнять девушку, но та отстранилась, заметила, как нахмурился витязь.

— Потерпи!

Змиулан пожал плечами, щелкнул пальцами и обратился в столб пламени, откуда тотчас донесся его голос.

— Прыгайте сюда и побыстрее!

— Прямо в огонь? — с опаской поинтересовался Лютый.

— Быстрее, я сказал! Я не могу удерживать проход вечно!

Первой решительно прыгнула девушка, затем витязь и, наконец, Лютый.

Они очутились на пологом склоне невысокой горы, сплошь покрытой густым лесом. Лишь самая вершина горы высилась обнаженной, словно грозя небу острым каменным клыком.

— Ваш ведьмак глубоко внутри. Туда мне не проникнуть, там сильная защита… — сообщил им Змиулан, плотоядно поглядывая на девушку. — Вход в его логово вот там.

Он не глядя махнул рукой себе за спину, а другой уже снова обнимал девушку, и в этот раз она уже не противилась. Глаза витязя грозно сверкнули, а рука легла на меч.

— Я скоро вернусь, ребята. Дождитесь меня здесь, — сказала Виста.

Она протянула обереги витязю.

— Возьми, может понадобится срочно волхва позвать…

Мстислав не шевельнулся.

— Ты куда это собралась? — процедил он, с ненавистью глядя в похотливую морду Змиулана. Он уже все понял, он вспомнил, кто такой Змиулан, и теперь чуял, как в нем нарастает буря.

— Мне надо расплачиваться, — просто сказала она. — У меня уговор с ним.

Она кивнула в сторону Змиулана и тот радостно ощерился.

— Расплачиваться? — прорычал витязь. — Но почему ты не сказала об этом раньше?

— А что бы это изменило? Нам надо было быть здесь!

— Это изменило бы все! — с яростью крикнул витязь, его глаза медленно наливались кровью. — Это моя миссия, это я спасаю князя, а не ты! И я не позволю!

Он прыгнул, готовый голыми руками рвать и душить это гадкое создание по имени Змиулан, начисто забыв о Лунном мече, забыв о князе, забыв обо всем на свете, кроме одного — эта нечисть претендует на Висту! На его Висту!

Глаза Змиулана полыхнули огнем. Не привычным, человеческим огнем гнева, а самым натуральным пламенем, Мстислава отбросило с такой силой, что он полетел далеко в кустарник.

— Мстислав! — испуганно крикнула Виста.

— Не волнуйся, — поспешил успокоить ее Змиулан. — С ним все в порядке! Отлежится малость, будет как новенький!.. Нам пора, девочка моя…

Он приподнял руки, готовясь произнести какое-то заклинание, но сделать это не успел. Лютый обрушился на него сзади, обхватил, сцепив руки в замок. Куда я полез, подумал Лютый, когда его уши заложило от рева Змиулана, ведь все честно, уговор есть уговор… Но вот беда — он не мог не влезть! Мстислав и Виста уже несколько дней сражаются с ним бок о бок, у них общий враг и общая цель, и вдруг какая-то нечисть посягает на его боевых товарищей! Бросается витязями направо и налево, гребет под себя красивых девок… Мразь какая-то! Он стиснул изо всех сил руки…

Сотней раненых медведей взревел Змиулан, ощутив через рубаху смертельный жар серебра. Серебряная кольчуга, та самая, что уже выручила атамана при встрече с покойной ведьмой, выручила его и в этот раз.

— Отпусти! — прокричал Змиулан. От него уже повалил дым. — Проси, что хочешь!

— Все выполнишь? — деловито уточнил Лютый.

— Все!!!

— Хорошо. Тогда, во-первых, освободи Висту от ее опрометчивого обещания…

— Освобождаю Висту от нашего уговора! Она больше ничего не должна мне! — проревел он. — Отпусти!

— Во-вторых, обещай не преследовать всех нас из мести…

— Обещаю не преследовать всех вас из мести! — с готовностью откликнулся Змиулан. — Отпусти же!!!

Атаман разжал руки. Еле живой, дымящийся Змиулан бросил на людей полный ненависти взгляд и исчез, не проронив ни слова. Тем временем из кустарника выполз встревоженный Мстислав, и, заметив невредимую девушку, поспешил к ней, хромая и спотыкаясь.

А девушка задумчиво стояла, уставившись в землю и вычерчивая там что-то носком сапога. Мстислав подскочил к ней и, ничего не говоря, заграбастал в свои объятия, сжал с такой силой, что у нее внутри что-то хрустнуло. Но ни звука не вырвалось из ее уст…

— Ничего себе! — ахнул атаман, глядя на целующуюся пару. — Он, значит, в кустах отлеживается, пока я ее спасаю, рискую жизнью, а вся благодарность — ему!.. Уйду я от вас, злые вы!

Овал магического портала призывно замерцал голубым светом и Кащей Бессмертный решительно шагнул вперед. Жилище ведьмака встретило его прохладой и сыростью подземной пещеры, а хозяин — радушной улыбкой. Кащей изобразил на лице самое благостное выражение, на которое был только способен, в то время как его чувства распустились букетом любопытных щупалец, осматриваясь, оглядываясь, ощупывая.

Стены пещеры были удивительно ровные и в этом, несомненно, была заслуга не ведьмака, как понял Кащей. Пещера, по всей видимости, была выплавлена в недрах горы еще в незапамятные времена. Оттуда же, из тех допотопных времен, были и огромные каменные изваяния, что стояли вдоль стен. Они изображали каких-то чрезвычайно древних существ, которых не встречал за всю свою долгую жизнь и Кащей. Похоже, что они стали историей еще до его появления на свет.

Едва Кащей появился в пещере, портал мигнул в последний раз и погас. Заметив поспешность, с которой ведьмак закрыл портал, Кащей презрительно скривил губы. Ведьмак по-прежнему боялся его, боялся, несмотря на пенившийся от обилия подвластных ему сил воздух, несмотря на смиренно застывшее под его ладонью Яйцо — смерть Кащеева. О его страхе свидетельствовал и мягкий рассеянный свет, равномерно освещавший подземелье, и являвшийся результатом невероятно сложного заклинания. Таких причудливых заклятий Кащей никогда не умел плести, да и не старался научиться. Его мощь и сила были известны всем и он никогда не испытывал необходимости произвести на кого-то впечатление, как это делал сейчас ведьмак.

Бессмертный приблизился, неторопливо уселся за небольшой, инкрустированный крупными самоцветами столик, напротив надменно восседающего ведьмака. Заметив с каким трудом Кащей оторвал взгляд от заветного Яйца ведьмак усмехнулся, и Кащею пришлось приложить некоторое усилие, чтобы подавить вспышку гнева. Разговор предстоял нелегкий, и хотя ведьмак заметно боялся его, следовало проявлять крайнюю осмотрительность. С испуга ведь можно было и Яйцо раздавить! А уж потом посмотрим, кто будет усмехаться последним!

Ведьмак сразу почуял колебания магических сил возле гостя, но никак не воспрепятствовал этому. Любой колдун на его месте, оказавшись в незнакомом месте, поступил бы точно также. Это было предсказуемо и потому неопасно. Да и вряд ли Кащей рискнет напасть на него здесь, в его жилище, насквозь пропитанном защитной магией.

— Должен признаться, — начал ведьмак, — что наш план успешно работает! Все южные земли Руси уже охвачены праведным гневом Древних! Дороги опустели, торговый люд без охраны и носа не кажет из города, а хваленые княжьи дружины бесследно исчезают в лесах!

Глаза ведьмака разгорелись, а голос был исполнен торжества.

— Во многих городах начинается голод!.. А когда Древние подымут голову на севере — хаос заполнит Русь! Хаос, который захлестнет все земли и поставит людей на грань жизни и смерти!.. И только от меня будет зависеть — в какую сторону они шагнут!