Их носят качели И в вихре и в дыме — И солнце средь елей Качается с ними… ЗИМНЯЯ ДОРОГА Кончил в далях Бога Вал свой шумный бег… Зимняя дорога Стелет тихий снег… Миг и миг — две тени… Равен часу час… В их жемчужной смене Искрится алмаз… День и ночь средь снега — Два глухих звена, Два немых побега Белого зерна… Вскрыла в далях Бога И в груди людской Белая дорога Белый свой покой… Кротче вздох угрюмый В блеске зимних дней… Усыпляет думы Ровный скрип саней… Смутно и безбольно Снится даль весны В веяньи раздольной Белой тишины. ДЕРЕВО Тянутся ветви к области горней, К звездам в бестрепетной мгле… Скрыты глубоко темные корни Тайною сетью, в земле… Не потому ли в пору недоли Светит душе синева — В свете беспечном, не оттого ли Сумрачно шепчет листва! В вешнюю пору, в час быстротечный, В сладостный миг полноты, Пир преходящий, пир вековечный, Ярко пируют цветы… В зимних сугробах скорбны побеги… В зимних ветвях — тишина… Сказка о солнце, сказка о снеге — Два неразгаданных сна… То-то с тревогой, в час изумрудный, Зыблет сиянье росу! To-то порою больно и трудно В божьем великом лесу! КОРМЧИЙ В ярости бурь, в океане, Старец ceдой у руля Держит в бестрепетной длани Жребий и бег корабля… В строгом служении дали, Вечны в случайности дней Древние пальцы из стали, Пламя под снегом бровей… В беге сквозь пену, сквозь брызги, Взрытые синею тьмой, Строен в их свисте, в их визге, Кормчий глухой и немой… Только в смятении диком Вскинутых к небу валов Чудится, слитый с их криком, Хохот проклятья без слов, Волею, с бурей союзной, Мчит молчаливый Старик Утлый, громоздкий и грузный, Дрожью охваченный бриг,— Мощью, не знающей меры, В море, не знающем дна, Гонит Он трепет Галеры К берегу мира и сна… ДЫМ В древнем храме Жертвы вечной, Пред волхвом седым, Ярко пламя, бесконечно Реет легкий дым… Точно зыбкий и ленивый Бег часов и лет, Льются синие извивы, Зыбля тьму и свет… Миг и век, струй святая Длит свой ток живой, Строясь к солнцу, рея, тая, Слившись с синевой… Носит в пламя Жрец упорный Смолы и елей, Воск и чаши крови черной, И цветы полей… В древнем храме вечной Дани, Точно зыбь в волне, Тает плоть, теряя грани В жертвенном огне… Реет пламя, неустанно Зыбля свет и тьму, Завершая мир, венчанный В жертвенном дыму… ВОЗВРАТ Брожу опять по старым ступеням И — только в миг иной — Шепчу привет и свету и теням, В далекий день мелькавшим предо мной… Как новый сон, воскресла явь в былом, Сплетая жизнь, ее покой и спор В таинственный, таинственным жезлом Начертанный, узор… И явен в часе жребий дней и лет, И меря вновь их дрожь, Я узнаю, что гроба в мире нет, И чувствую, что призрак смерти — ложь… Как лик луны средь бега облаков, Пылая, хмурясь, зыбок миг во мне, Но дремлет быль в бессмертии веков, Как новый цвет в зерне… Из вихря в вихрь, в просторе ледяном Скользит мой дух живой, И я на час, на явь, что будет сном, Беспомощно качаю головой! БЫСТРОТЕЧНОСТЬ Час — как легкая стрела… Миг в нем — будто взмах крыла… Вспыхнул свет, и снова мгла! |
