Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Да, хотя он и не говорил слов любви, доказательств его нежности было достаточно. Раньше случалось, что иногда хмурым утром она обнаруживала на его лице следы былых сомнений, но эти времена прошли.

Застыв в его объятиях, Эннис думала, как же это странно – любить мужчину вот так. Временами ей казалось, что она сходит с ума от страха за него. Но она ни за что не выбрала бы другую судьбу, даже если бы могла. Наоборот, она всеми силами держалась за эту любовь, как за защиту от зла. Конечно же, ничего слишком страшного с ней не может случиться теперь, когда она обрела настоящую любовь.

Слезы заволокли ей глаза, и уже подступили рыдания к горлу, но что-то твердое толкнуло ее в бок. Вздрогнув от неожиданности, она оглянулась и обнаружила источник беспокойства: Бордэ снова ткнул ее своим холодным мокрым носом. Оторвавшись от Рольфа, она нагнулась приласкать собаку.

Рольф посмотрел на них с удивлением:

– Он к вам подходит здороваться?

Она улыбнулась:

– Да, с тех пор, как я ухаживала за ним, когда он был ранен, он, кажется, привязался ко мне. – Она потрепала его гладкие уши. – Кроме того, – пробормотала она, – он был ранен, напав на одного из тех, кто меня увозил.

Рольф молчал, затем проговорил:

– Мне не следовало удивляться, конечно. Вам удалось очаровать всех в этом замке, почему бы и не бедное животное тоже?

– Вы сердитесь за это на меня? Вы бы предпочли, чтобы пес меня ненавидел?

– Нет, не говорите глупости. Просто он… никогда прежде ни к кому не ласкался… – Он слегка улыбнулся и погладил ее по щеке. – Мне раньше никогда не приходило на ум, что даже собака поддастся вашим чарам, прекрасная волшебница.

– Пес скорее всего хотел уничтожить нарушителя границ дома, а не спасти именно меня. Я просто случайно оказалась здесь, когда он хотел вцепиться в глотку одному из моих похитителей.

– И он промахнулся? – Рольф взглянул на огромного мастиффа. – Я прежде не знал за ним поражений.

– Нет, он не промахнулся. Если бы другой солдат не ударил его мечом, то первый расстался бы с жизнью наверняка.

Как бы почувствовав, что его обсуждают, пес посмотрел на них и навострил уши, затем зевнул всей огромной пастью и затрусил прочь. Рольф улыбнулся.

– Кажется, мы ему надоели.

– Вне всякого сомнения.

Эннис повернула к себе лицо Рольфа, слегка надавив пальцем ему на челюсть. Его глаза выразили недоумение, и она улыбнулась.

– Милорд, если вам неприятна такая манера, скажите мне. Но не думайте, что я буду суетиться, выполняя ваши приказы, как какой-нибудь раб. Я – ваша жена. Я принадлежу вам. Но и вы, в свою очередь, принадлежите мне. Меня уважают здесь потому, что я ваша жена, но еще и потому, что я требую к себе уважения. Я не чаровница, не волшебница и не ведьма. Я – женщина, и у меня имеются простые средства для достижения моих целей. – Она остановилась, перевела дух и продолжила: – Все, что я делаю, я делаю ради вас. Я делюсь с вами моими заботами и жду, чтобы вы так же делились со мною своими. Я хочу помочь вам вернуть сына. Если я могу сделать хоть что-то, вы должны мне позволить это сделать. Разве вы не пойдете сражаться за меня и мои интересы?

– Да, – улыбка Рольфа застыла, – я пойду в бой за ваши земли во что бы то ни стало. Пусть король делает что хочет. Предательством было бы…

– Рольф! О мой лорд, я же не хотела…

Эннис беспомощно поглядела на него. Как объяснить ему, что она хочет всей душой разделить с ним его ношу, горечь от разлуки с сыном? Как ей сказать ему, что и она перенесла подобные потери и что не будет ущемлено его мужское достоинство, если он облегчит свою душу, поговорив с нею. Ее наследственные земли значили для нее куда меньше, чем сын для него, хотя, конечно, она хотела бы возвратить то, что принадлежало ей по закону… Но это имело куда меньшую ценность, чем один маленький мальчик, и она никогда не станет сравнивать ценность одного и другого…

Рольф притянул ее к себе, обняв нежно за плечи. Она спрятала лицо на его широкой груди. Его сердце под ее щекой билось сильно и ровно. Она закрыла глаза, полная беспокойства за него. Он не выступит против Иоанна, даже ради того, чего жаждет более всего. Но если он не имеет права противиться королю, то у нее насчет ее собственных прав ни малейших сомнений нет. Она никакой клятвой не связана. Есть пути, чтобы достигнуть цели, которые ничего общего не имеют с предательством и колдовством. Она улыбнулась в его бархатную тунику. Она знает, как вернуть все и разрушить планы Сибрука и короля. Но ей нужно все тщательно взвесить, спланировать. И потребуется вся ее храбрость.

17

Октябрьские ветры свистели вокруг башен Драгонвика. Непрочный мир воцарился в стране после лета, наполненного борьбой. Дни стали короче, и холодный осенний ветер выстудил поля. Уже собрали рожь и пшеницу, и мясо уже было засолено на зиму. В это время в Англию возвратился король, и все замерло в ожидании его дальнейших действий.

В июле Иоанну пришлось пережить унижение, когда он во Франции отступил с поля битвы. Хотя осада Ларош-о-Муан, казалось, вот-вот окончится успехом англичан, сын Филиппа, Людовик [15], выступил на помощь осажденному гарнизону. Английские войска были значительно усилены наемниками и воинами недавно покоренных феодалов из Пуату и Анжу. Это внушило уверенность Иоанну, и он приготовился обрушиться на Людовика. Принц обнародовал публичный вызов, который Иоанн принял с нетерпением, поскольку имел превосходство в силе. Но предательство расстроило все его планы. Дворяне Пуату отказались сражаться против сына своего сюзерена.

Иоанн разразился оскорбительной речью, и они дезертировали. Королю пришлось отступить, опасаясь принца Людовика и полного поражения, если он застрянет в Анжу. Из Ла-Рошели неделей позже он написал в Англию, призывая всех, кто не сопровождал его в походе через Пролив, прийти ему на помощь. В письме содержались приманки и посулы, высказанные в самом мрачном и патетическом тоне: «И если кто из вас думает, что мы им недовольны, то самый верный путь к оправданию лежит для него через прибытие по нашему зову».

Даже Рольф не мог не обратить внимания на эту не очень скрытую угрозу. Он решил присоединиться к королю, призывая к оружию вассалов и рыцарей. Но еще прежде, чем он успел собрать своих людей, пришла весть, что силы короля полностью разгромлены в Бувине в воскресенье 27 июля. Все планы Иоанна были перечеркнуты. К ужасу своих сторонников, он отказался признать полное поражение. Более того, горя нетерпением взять реванш и разгромить Филиппа, король приказал трем сотням уэльских воинов присоединиться к нему до конца августа.

Тогда вмешался папа с молитвой о ниспослании мира между двумя королями и грозя церковным порицанием. Рольф не спешил с отправлением, уверенный, что хоть теперь-то Иоанн образумится и отступит. В середине сентября между ними был подписан мир сроком на пять лет, начиная с будущей Пасхи 1215 года. В середине октября Иоанн прибыл в Англию, страдая от сознания своего позора.

В дополнение к налогам, и без того взвинченным сверх меры, он ввел еще и сборы на погашение военных долгов. Как мятежные, так и лояльные вассалы короля возроптали под этим новым гнетом. Открыто велись разговоры о бунте. Королевство было на грани войны.

– Если бы не эти предатели из Пуату, – проворчал сэр Гай, когда они с Рольфом как-то задержались в зале после вечерней трапезы, – запад Франции сейчас принадлежал бы Иоанну. Вместо этого наши войска вернулись из Франции побитыми. И во имя чего? Во имя нового налога?..

Рольф нахмурился, глядя в огонь.

– Он, наверное, помешался из-за своего поражения, если рискует открытым восстанием.

Гай подался вперед, устремив на Рольфа внимательный взгляд:

– Вы думаете, будет война?

Немного помедлив, Рольф ответил:

– Не сразу. Многие слишком устали, и я верю в легкую руку Стефана Ленгтона. Сейчас архиепископ хочет созвать баронов. – Он поднял глаза и встретил взгляд Гая. – Встреча состоится в первую неделю следующего месяца в аббатстве святого Эдмунда. Повод – обсудить этот новый налог. И помолиться.

вернуться

15

Людовик (1187–1226) – будущий король Франции Людовик VIII (1223–1226).

55
{"b":"106842","o":1}