– Доброе утро, Хелен. Как спалось? – Роберт появился весьма кстати, и покалывающие ощущения на коже от взгляда Марка тут же исчезли. – Марк, доброе утро.

– Замечательно спалось, – солгала Хелен.

– Очень рад.

Хелен не чувствовала в себе ни сил, ни желания продолжать обмен ничего не значащими любезностями. К счастью, появилась Мелисса с кофейником, и Хелен уткнулась в чашку, надеясь, что на некоторое время она будет избавлена от обязанности поддерживать разговор. Однако ее чаяниям не суждено было осуществиться.

– Какие у тебя планы на сегодня, дорогая? – поинтересовался Роберт, намазывая теплую булочку медом.

– Я пока не думала об этом.

– Может, прогуляешься по магазинам? – Роберт бросил красноречивый взгляд на ее одежду, и кусочек тоста встал Хелен поперек горла.

– Возможно, – выдавила она, пытаясь глотком кофе залить отчаянное першение в горле.

– Тебе стоит отдавать предпочтение более женственным вещам. Я вообще не сторонник этой ужасной моды на джинсы и брюки. Женщина должна всегда оставаться женщиной.

– Конечно, – поддакнула Хелен, чувствуя, что сейчас просто зайдется в кашле.

– И не слишком обращай внимание на ценники, – посоветовал Роберт, отпивая кофе. – Ты вполне можешь себе это позволить.

Хелен только кивнула, боясь, что любой изданный звук тут же превратится в неудержимый кашель. Ее взгляд беспомощно обежал столовую и наткнулся на Марка Макиавелли. Хелен застыла, теперь не в состоянии не только издать звук, но даже дышать. Марк рассматривал ее – внимательно и спокойно. Рассматривал так, словно делал для себя какие-то суперважные выводы. Когда их глаза встретились, он нисколько не смутился, а лишь слегка приподнял брови. И тут Хелен прорвало. Она едва успела прикрыть рот ладонью и, пробормотав невнятные извинения, вылетела из-за стола.

Прокашлявшись, она решила, что вернуться в столовую больше не сможет. Немного позже она придумает объяснения для Роберта. С этими мыслями Хелен выскользнула из дома.

– Ах, вот ты где, Хелен. Ты так стремительно удалилась... Что-то не так?

– Простите, дядя, я поперхнулась кофе.

– Это пустяки, Хелен. Но почему ты не вернулась? Ведь ты так и не успела позавтракать.

– Я не голодна.

– Ну хорошо. Мне нужно кое-что показать тебе, Хелен. Пойдем.

Роберт неторопливо двинулся вперед, а Хелен пристроилась рядом. Через пару минут девушка поняла, что они направляются к гаражу. Роберт достал из кармана пульт дистанционного управления, и створка ворот медленно поползла вверх, открывая ряд машин.

Сначала показались колеса и бамперы. Потом сияющие хромом радиаторные решетки... Хелен стояла неподвижно, недоумевая, зачем дядя привел ее сюда. Дорогие машины были его слабостью, и, возможно, он хотел похвастаться своим новым приобретением... Наконец ворота поднялись и застыли, и Хелен оглядела ряд машин. Так и есть, новые приобретения были. Дядин «ягуар» стоял на своем обычном месте и смотрел все так же презрительно и немного снисходительно, а его соседи обновились. На месте прежнего БМВ теперь стоял сияющий и надутый как индюк «мерседес», а соседствовал с ним «лексус» последней модели самого модного в этом сезоне цвета металлик. «Лексус» вообще не удостоил ее вниманием, оставаясь высокомерным и равнодушным. Четвертой машиной был новенький, сияющий вишневый «додж». Он притаился за квадратной колонной, и Хелен даже показалось, что он хитро выглядывает оттуда.

– Как тебе? – спросил Роберт, не отрывая восхищенного взгляда от машин.

Хелен не была уверена, какой именно автомобиль Роберт имел в виду, но, на ее вкус, все представленные экземпляры были великолепны. Поэтому девушка, нисколько не покривив душой, сказала:

– Они великолепны.

– А «додж»?

– Замечательная машина.

– Он твой!

– Что? – От неожиданности Хелен попятилась. – Вы... шутите?..

– Нет. Я купил эту машину для тебя.

– Но я не могу принять такой подарок!

– Глупости, Хелен, конечно можешь!

– Нет, не могу. – Она лихорадочно раздумывала, как ей оправдаться, и тут в голову пришел гениальный, как ей показалось, аргумент: – Это новый и дорогой автомобиль, а я неопытный водитель! Я просто не могу подвергать эту прекрасную машину риску!

– Думаю, Марк сможет дать тебе несколько уроков вождения.

– Буду рад услужить, мисс Гамильтон, – тут же отозвался Макиавелли, будь он неладен.

Он возник внезапно, как чертик из табакерки. Хелен не успела взять себя в руки и бросила на дядиного помощника беспомощный и растерянный взгляд.

– Вот видишь, Хелен, все вопросы решаемы... Дорогая, это всего лишь машина, она твоя, и не нужно комплексовать по этому поводу. Ты моя племянница, ты Гамильтон и должна жить в подобающей обстановке, тебя должны окружать соответствующие твоему положению вещи. Понимаешь, Хелен?

Голос Роберта зазвучал слегка укоризненно, и Хелен мигом почувствовала себя самой неблагодарной племянницей на свете. Ей захотелось очутиться как можно дальше от дяди, гаража, полного дорогих машин, от этого дома и этого города. Где угодно, только не здесь.

– Хелен, дорогая, с тобой все в порядке?

– Да, кажется. Да... Извините, дядя, но все это слишком неожиданно.

– Тебе пора привыкать, Хелен. Скоро это станет для тебя обыденностью.

Связка блестящих ключей блеснула хромированными гранями и перекочевала в безвольную ладонь Хелен. Роберт сжал ее руку, так что ключи впились в ладонь, но Хелен даже не дрогнула.

Никогда! – горячо пообещала она себе. Никогда это не станет для меня обыденностью! Я проведу здесь пару недель, как обещала, и исчезну. Боже, как мне будет трудно эти две недели, гораздо труднее, чем если бы Роберт остался прежним: холодным, равнодушным и едва замечающим меня! Я уже чувствую себя ужасно, самой настоящей приживалкой, решившей сесть на шею богатому дядюшке. Но ведь я ни о чем не просила его, мне от него ничего не нужно!..

Но Роберт... Что вдруг с ним случилось? Хелен скорее была готова поверить в то, что ее дядя немного тронулся умом, чем в то, что он внезапно стал совершенно другим человеком и его щедрость распространяется так далеко... Но так ли он бескорыстен, как хочет казаться? Хелен в этом сомневалась, однако иного объяснения происходящему у нее не было, хотя она принимала во внимание полное отсутствие у Роберта склонностей к альтруизму. Сможет ли она поверить в искренность его поступков и чувств или ей так и придется все время быть настороже, ожидая подвоха и ища подстроенные ловушки в его словах и поступках? И разве сможет она жить, взвешивая каждое слово, продумывая каждый шаг и все время боясь оступиться? Выдержит ли она подобное напряжение или ей это не по силам?

Хелен чувствовала себя так, словно эта новая забота нужна дяде только для того, чтобы Хелен увязла еще глубже, чтобы она еще отчетливее чувствовала себя обязанной. Но, принимая во внимание данное Роберту обещание, у нее пока не было выбора...

– Хелен, я не хотел тебя смущать.

– Нет-нет, все в порядке.

– Я хочу, чтобы у тебя было все, чего ты была лишена все эти годы. Чтобы мы были одной семьей, Хелен. Я много думал об этом...

Хелен почти не слушала Роберта. Все ее обостренные до предела чувства теперь были сконцентрированы на стоящем за ее спиной Марке Макиавелли. Любое волнение в этот миг совершенно вывело бы ее из равновесия, а как, скажите, можно не волноваться, когда за спиной стоит черный ангел – огромный, сильный, темный и ощутимо опасный – и пытается взглядом просверлить дыру в спине?! Сейчас даже мысли о розовом белье с кружевами и носках в разноцветный горошек не помогали. Ее расправленные плечи и прямая спина одеревенели от напряжения, а по коже бегали миллионы мурашек.

– Да, кстати, Хелен, я хотел тебя предупредить, что несколько дней меня не будет. Я уезжаю сегодня и вернусь в конце недели. Все возникающие проблемы ты будешь решать с Марком.

– Хорошо, – выдавила Хелен.

– Ты можешь идти, дорогая, а мне еще нужно обсудить пару вопросов с Марком.