Дениса обычно не очень радовало, когда его просили применить медицинские навыки, потому что он слишком хорошо знал, насколько ограничены его познания в этом искусстве. Однако страстное стремление угодить хозяйке не позволило ему колебаться. К тому же Денис знал, что годы, проведенные в услужении Эрдне, сделали его в этом отношении куда более опытным, чем хозяина или хозяйку. Поэтому он кивнул и склонился над раненым.

Лежащий на полу мужчина был уже далеко не молод; побледневшее из-за потери крови лицо огрубело от долгого воздействия солнца и ветра, а веером раскинувшиеся вокруг головы волосы поседели. Стоя, он оказался бы высок, с хорошо сложенным жилистым телом, искалеченным давней ампутацией.

— У него нет правой руки, — задумчиво пробормотала хозяйка, словно разговаривая сама с собой.

Денис пропустил ее слова мимо ушей: свежие раны требовали от целителя полного внимания. Было очевидно, что однорукий потерял много крови, темными пятнами пропитавшей мокрую от дождя одежду.

Денис начал быстро стягивать с мужчины одежду. Он срезал ее, когда так было проще, воспользовавшись ножом, который дал ему хозяин. Отбросил он и зловещего вида дубинку, найденную за поясом у раненого.

— Мне нужна вода и повязки, — бросил он через плечо. Ран оказалось две, и обе выглядели скверно. — И все лекарства для остановки кровотечения, которые у нас есть.

Он помолчал, вспоминая, и пробормотал слабенькое заклинание для остановки кровотечения, выученное в дни службы Эрдне. То было лучшее, чем располагал Денис в смысле магии, но этого совершенно недостаточно. Может, какая польза от заклинания и будет, но наверняка небольшая.

— Принесу все, что найду, — отозвалась хозяйка и торопливо вышла.

И вновь Денис удивился. В его сознании давно сложился образ ее как женщины, которой следовало потакать и которую нужно было всячески баловать… Так неужели он и в самом деле видел у нее в руке пращу?

Но теперь его полного внимания требовала более важная проблема.

— Его надо переложить на мою постель, — сказал Денис.

И Кортене, сильный как тяглозверь, отказался от помощи Дениса, поднял тяжелое обмякшее тело, словно ребенка, и терпеливо его держал, пока Денис сперва открывал дверь в свою комнату, а затем поправлял простыни на кровати.

Как только раненого уложили, его ресницы дрогнули, и он пробормотал несколько слов. Денис расслышал нечто вроде: «Бен из Пуркинджа», что явно прозвучало как имя. Может, так зовут раненого? Но спросить оказалось некого — тот снова потерял сознание.

Вскоре хозяйка вернулась с тем, что смогла раздобыть быстро, — водой и чистым полотном. Она прихватила также несколько склянок с лекарствами, но Денис не нашел среди них ничего такого, что могло бы ему пригодиться. Пока он промывал и перевязывал раны, хозяин подобрал брошенную на пол промокшую одежду и быстро обшарил карманы. Но что бы там Кортене ни искал, он этого, очевидно, не нашел. Вздохнув, хозяин бросил одежду обратно на пол и спросил:

— Ну, Денис, как он?

— Потерял много крови, господин. А кровь, текущую из ран, будет нелегко остановить. Бок я перевязал как сумел. — Говоря, Денис продолжал прижимать повязку к телу. — Хорошо бы положить в рану паутину, но я не знаю, где можно найти ее быстро и в больших количествах. Колено сейчас уже не так сильно кровоточит, но вид у раны очень скверный. Если он и выживет, то долго не сможет ходить.

Фонарь Прежнего мира положили на обычное место в нише, и теперь хозяйка принесла в комнату Дениса хорошую масляную лампу. При ее свете муж с женой как-то странно переглянулись, вновь удивив Дениса.

— Раны, по-моему, ножевые, — сказал господин Кортене, переведя наконец взгляд на Дениса.

— Да, господин, я тоже так думаю.

— В таком состоянии он не смог бы много пройти.

— И с этим согласен, господин.

Хозяин кивнул, повернулся и вышел из комнаты Дениса, оставив дверь за собой открытой. Он не сказал, куда идет, и никто не стал его спрашивать. Хозяйка осталась в комнате. Денис, проследив за направлением ее взгляда, принялся гадать, что такого интересного она нашла в культе ампутированной руки.

Денис прожил в этом доме уже полтора года, и к нему почти всегда относились как к члену семьи. Поэтому он набрался храбрости и спросил:

— Вы узнали его, госпожа?

— Я никогда его прежде не видела, — ответила она, и ее слова прозвучали для Дениса как правда, которой прикрывают другую правду. Она добавила: — Как думаешь, он выживет?

Но не успел Денис придумать ответ, звучащий словно мнение эксперта, а от задней двери вновь донеслись звуки. Однако теперь они были другими: требовательные крики, дополненные энергичным и столь же требовательным стуком в дверь.

Выйдя следом за хозяйкой в главное помещение мастерской, Денис прикрыл дверь в свою комнату. Хозяин, снова держа в руке фонарь Прежнего мира, уже подходил к задней двери. Едва Кортене включил свет и прильнул к глазку, как стук раздался снова. На сей раз он сопровождался грубым хриплым голосом, слегка приглушенным толстой дверью:

— Эй, в доме, откройте страже! Именем лорда-мэра, открывайте!

Хозяин все еще не отрывался от глазка.

— Их трое, — негромко сообщил он. — Фонарей у них нет. И все же это настоящие стражники… я так думаю.

— Открывайте! — вновь взревели за дверью. — Открывайте, или мы выломаем дверь!

Стук раздался снова, но им следовало бы колотить намного сильнее, чтобы дверь восприняла эти попытки всерьез. Хозяйка тихо сказала мужу:

— Мы ведь не хотим… — Она смолкла, но у Дениса создалось сильное впечатление, что ее следующими словами стали бы: «вызывать подозрение».

Какой бы смысл ни уловил хозяин в этой недосказанной фразе, он согласно кивнул. Взглянув на Дениса, он приказал:

— Ничего им не говори о нашем визитере. Сегодня ночью мы никого не видели.

— А если они захотят обыскать дом?

— Предоставь это мне. Но топор свой возьми. На всякий случай.

Когда трое внутри приготовились, Кортене отодвинул засов и снова открыл дверь. В следующее мгновение ему пришлось продемонстрировать поразительную для человека с его весом подвижность — отскакивая назад и уклоняясь от удара короткого меча.

Трое ворвавшихся в дом мужчин, хотя и носили серо-зеленую форму стражников лорда-мэра, стражниками явно не были. Вооруженный топором Денис сумел сдержать первый натиск одного из них, держащего в каждой руке по длинному ножу. Второй направился к госпоже Софи, но ее правая рука уже раскручивала длинные кожаные ремни пращи. Через несколько секунд заложенный в кожаную чашечку снаряд вышиб каменные осколки из стены возле головы фальшивого стражника. Тот на мгновение замер, предоставив ей возможность перезарядить пращу.

— Бен из Пуркинджа! — крикнул третий, вновь замахиваясь мечом на господина Кортене. — Привет из Синего храма! — Этот был высок и выглядел внушительно сильным.

Господин Кортене, посоветовав Денису вооружиться, сам оказался застигнут врасплох и без оружия, да еще в дальнем от стены с оружием углу мастерской. Ему пришлось импровизировать, и он выхватил из кучи лежащих возле горна инструментов литейный ковш с длинной железной ручкой. Оружие выглядело неуклюжим, чтобы защищаться им от меча, однако хозяин дома обладал поразительной силой, а теперь продемонстрировал и хладнокровие. Пока что ему удавалось держаться в одиночку.

Тот, кто напал было на госпожу Софи, теперь нерешительно повернулся, явно размышляя, не помочь ли напарнику с мечом, и это стало для него роковой ошибкой. В следующее мгновение второй камень, выпущенный из пращи, ударил его в затылок. Мужчина рухнул с таким звуком и с таким видом, что сразу стало ясно — для него схватка закончена.

Успех госпожи отвлек Дениса — к несчастью для него, потому что кончик одного из кинжалов противника пронзил мышцу предплечья. Пальцы Дениса разжались, топор упал на каменный пол. Увернувшись от ножей, Денис Шустряк перекатился и нырнул под низкую скамью, оправдав свое прозвище в достаточной степени, чтобы сохранить себе жизнь.