Элевсинские мистерии. Барельеф. 6 в. до н. э. Национальный музей. Афины.

Мисте'рия, жанр западно-европейского религиозного театра эпохи позднего средневековья (14—16 вв.). Наибольшее развитие получил во Франции. Содержание М. составляли библейские сюжеты. Авторами произведений были церкровные служители, учёные-богословы, врачи, юристы. Сцены религиозного характера чередовались с интермедиями — вставными комедийно-бытовыми эпизодами. Представления М. организовывались городскими властями совместно с ремесленными цехами во время городских торжеств, обычно в ярмарочные дни, на площади. Несмотря на руководство со стороны патрицианских и церковных кругов, М. была массовым самодеятельным искусством. В ней постоянно сталкивались и сочетались религиозная мистика и житейский реализм, вносимый исполнителями (главным обризом любителями-горожанами), набожность и богохульство. Яркие образцы М. — «Мистерия страстей господних» Арнуля Гребана (середина 15 в.), «Мистерия об осаде Орлеана» (пост. после 1429). Усиление реалистических и комедийных элементов вызывало нападки духовных и светских властей, а в 16 в. запрещение представлений М. В 19 — 1-й половине 20 вв. М. иногда ставятся в Обераммергау (Германия), в Париже перед собором Нотр-Дам. Ироническое осмысление средневековых М. отличает спектакль «История о преславном воскресении Миколая из Вильковецка» (1962, «Театр народовы», Варшава).

  М. с 10 в. существовала также в Иране, где входила в религиозный обряд шахсей-вахсей . От неё ведёт начало один из видов персидской трагедии — тазийе.

  Лит. : История западноевропейского театра т. 1. М., 1956.

Ми'сти (Misti), действующий вулкан в Западной Кордильере (Анды), на Ю. Перу. Высота 5821 м. Правильный конус; выше 5400 м покрыт вечными снегами. Последнее извержение в 1870. У подножия М. — г. Арекипа.

Ми'стии, мистоты (греч., единственное число místhios, misthōtēs, misthōtós, от misthós — заработная плата), наёмные работники в Византии. Термин «М.» ведёт начало от античного времени, когда он обозначал несамостоятельных свободных работников (как арендаторов, так и наёмных работников). В Византии М. занимали и на с.-х. работах (во владениях светских феодалов и монастырей), и в городе в ремесленных мастерских. Срок найма в мастерских в 10 в. ограничивался месяцем, зарплату М. получали подённо или за месяц вперёд. Были случаи (с 13 в.), когда М., получая от землевладельца небольшой участок земли, превращались в зависимых крестьян (проскафименов).

  Лит.: Сюзюмов М. Я., О наёмном труде в Византии, «Уч. зап. Уральского гос. университета», 1958, в. 25; его же, Трудовые конфликты в Византии, в сборнике: Византийские очерки, М., 1971; Каждан А. П., Рабы и мистии в Византии IX—XI вв., «Уч. зап. Тульского пед. института», 1951, в. 2.

Ми'стика (от греч. mystik'ós' — таинственный), религиозная практика, имеющая целью переживание в экстазе непосредственного «единения» с абсолютом, а также совокупность теологических и философских доктрин, оправдывающих, осмысляющих и регулирующих эту практику.

  Мировоззренческие основы М. могут резко различаться в зависимости от социальных и религиозно-конфессиональных условий. В ортодоксальных системах теизма (иудаизм , христианство , ислам ) абсолют — это личный бог, и «единение» с ним — это диалогическое «общение», которое требует согласия партнёра и потому не может быть достигнуто механически односторонним усилием. В ересях «общение» может переосмысляться как «слияние» (так, исламский мистик аль-Халладж был казнён в 10 в. за то, что в экстазе сказал «я есмь Истинный», т. е. бог). Наконец, в системах нетеистической М. место личного бога занимает безличное трансцендентное начало (даодаосизма , шуньята буддизма , «единое» неоплатонизма и т. п.). Однако все мистические доктрины имеют некоторые общие черты. Все они тяготеют к иррационализму , интуитивизму , намеренной парадоксальности; они выражают себя не столько на языке понятий, сколько на языке символов, центральный из которых — смерть (как знак для опыта, разрушающего прежние структуры сознания). Представители М. всех времён и народов, всех вероисповеданий и направлений в совершенно одинаковых выражениях заявляют о полной невозможности передать смысл М. иначе, чем в неадекватном намёке или через молчание (ср. «благородное молчание» буддистов). Теология М. обозначается в христианских традиции как «отрицательная» («апофатическая», «негативная»), поскольку она описывает бога посредством отрицаний, не оставляя места для утвердительных характеристик. Практика М. предполагает ту или иную систему психофизических упражнений (дхьяна и йога в индийских системах М., «умное делание» православных монахов), обычно включающую гипнотическое сосредоточение ума на простейших фигурах («янтры» и «мандалы» в индийской традиции, крест у христиан), на простейших сочетаниях слов («мантры» индуизма , «молитва Иисусова» в православии, молитв, восклицания в католицизме, повторяемые тысячи раз подряд), на отдедбных словах и т. д. В некоторых системах М. для таких «медитаций» рекомендуются оптимальные позы и регуляции дыхания (йога, исихазм ). Приёмы могут быть самыми разными — от бешеной пляски дервишей до тихого «умиления» христианских аскетов. Но в любом случае М. не может обойтись без психотехники аскетизма (или, как в некоторых видах гностицизма и тантризма, а также в сатанизме, без аскетизма навыворот, ритуализированного нарушения этических и сакральных запретов, создающего предпосылки для психологического шока и транса). Поскольку М. предполагает движение через неиспытанные психологические состояния, «посвящаемому» ничего не остаётся, как слепо вверяться руководству «посвященного», который испытал всё на себе. Отсюда значение наставников типа «гуру» в индуизме, «пира» в суфизме , «старца» в исихазме, «цаддика» в хасидизме .

  Хотя исторический аналог и прообраз М. можно усмотреть уже в глубокой древности в шаманско-оргиастических культах, имевших целью экстатическое снятие дистанции между человеком и миром духов или богов, однако М. в собственном смысле возникает лишь тогда, когда религиозное умозрение подходит к понятию трансцендентного абсолюта, а развитие логики делает возможным сознательное отступление от логики в М. Поэтому самый ранний расцвет М. происходит в странах с философской и логической культурой — в Индии (веданта ), Китае (даосизм), отчасти в Греции (пифагореизм , платонизм ). Дальнейшие волны М., проходящие, как правило, поперёк национальных и вероисповедных рамок, отмечают эпохи общественных кризисов: крушение Римской империи в первых вв. н. э. (мистерии, неоплатонизм, раннее христианство, гностицизм, манихейство ), конец средневековья в 13—14 вв. (суфизм, каббала , исихазм, Иоахим Флорский , Майстер Экхарт и его последователи), становление раннего капитализма в 17—18 вв. (кружки янеснистов, квиетистов, методистов, пиетистов, квакеров, хасиды, хлысты). При определённых исторических условиях М. становилась формой протеста против церковной и социальной иерархии (такова, например, роль М. в мировоззрении плебейских сект времён Крестьянской войны в Германии). При других исторических условиях парадоксы М. давали импульс идеалистической диалектике (Ф. Энгельс, имея в виду развитие идей М. в классическом немецком идеализме, называл немецкого мистика Я. Бёме «...предвестником грядущих философов...» — см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 18, с. 574). В условиях кризиса современного буржуазного общества в полуинтеллигентских кругах получили распространение эклектические и наукообразные системы внеконфессиональной М. (теософия и антропософия ), а также крайне вульгаризованная практика обретения «мистического опыта» — от старомодных спиритических сеансов до радений хиппи. Мистические мотивы присущи многим течениям современной идеалистической философии, обнаруживаясь даже в таких сугубо рационалистических, «сциентистских» (см. Сциентизм ) направлениях, как неопозитивизм (интерпретированный в ряде высказываний Л. Витгенштейна как род «апофатической» М., аналог «благородному молчанию» буддистов).