– Господи, – стонала Сенчукова. – Что ж делать-то? Новое место работы искать?

Призрак безработицы, витавший в стране, коснулся и бывших сотрудников «Кураре», но все ещё не верилось, что доброжелательный русофил Куравель выкинул такой фортель, которого от него просто невозможно было ожидать.

– Мужчины! – в отчании закричала кассирша Жанна. – Ну, что вы стоите, как тряпки?! Сломайте дверь хотя бы!

– Зачем? – деловито спросил её механик Петраков.

– Посмотрим, что внутри! Может все начальство убитое лежит?!

Такое в Москве тоже случалось и предположение Жанны никого не ошарашило.

– А ты ответишь за этот взлом? – осведомился Петраков.

Жанна отвечать не собиралась, а мужчин обозвала, тем не менее, недоносками и «облаками в штанах».

Потом обнаружили, что на автостоянке нет ни одной машины, а гараж заперт на висячие замки. Уныние достигло крайней степени, когда во двор вкатился алый «фольксваген», а из него выскочил Илья Фраков, свежевыбритый, пахнущий крепким одеколоном, в широкополой шляпе, веселый и энергичный.

– Что тут происходит?! – напористо осведомился он и к нему кинулись словно к чудотворцу-спасителю. Сенчукова заголосила.

– Илюша, фирма порушена! Президент по домашнему телефону не отвечает! Двери заперты!

Фраков на миг замер, застыл статуей, но оценил обстановку за секунду и тут же истерично захохотал так, что у него шляпа с головы упала.

– Что вы смеетесь, Илья Николаевич?! – завизжала Жанна. – Мы же за прошлый месяц зарплату должны были получать! Тут какая-то афера прокручена, а мы все остались без работы!

– Стоп! – Фраков пришел в себя. – Это какой-то бред! Не может такого быть. Спокойно. Вся наша зарплата слишком маленькая сумма, чтоб президент на неё соблазнился. Домой к нему ездили?

– И там никто двери не отпирает! – прокричала Сенчукова.

Фраков думал менее трех секунд, после чего сказал коротко.

– Топор.

– Что?

– Топор и лом. Принесите со стройки. Будем ломать дверь.

Инструменты доставили вмиг. Лене вручили топор, а Мартынов и Петраков принялись орудовать ломами, так что на вскрытией стальной, патентованной двери ушло менее десяти минут. По ходу этой яростной и громовой работы, Фраков шепнул Лене.

– Это что-то не обьяснимое, неправоподобное, даже для меня, Леня. Я теряю веру в свой ум!

Леня не успел ответить, что в свои мозги он уже давно потерял веру дверь рухнула и сотрудники толпой ринулись на штурм родной фирмы.

В офисе всех ожидал очередной оглушительный сюрьприз. Там ни то что святых икон и пузатого самовара не было, но исчезла мебель, мыло и туалетная бумага из сортира! Все кабинеты были выметены, вычищены, линолиум коридора протерт. Безрадостная картина повергла в шоковое состояние даже Фракова.

– Странно. – сказал он задумчиво. – Ведь сейф у нас был старинный, на сорок пудов, привинченный к полу...

– И деньги в нем были! – бледнея на глазах, подтвердила Жанна и тут же нашла выход. – В милицию звоните!

Но опять же – как звонить, если нет ни одного телефонного аппарата? Фраков достал из кармана свой мобильник и заколебался.

– Господа, а что мы скажем милиции?

– Как что?

– Именно – что?! Владелец фирмы провел ликвидацию, вывез все свое имущество и это его право в системе рыночной экономики! Мы же не в государственном секторе работали!

Простейшая мысль словно всех в чувство привела. Только теперь дошло до сознания, что три года благоденствия фирмы вовсе не гарантировало её пожизненного процветания, это вам не Госбанк и ни Министерство обороны, те то – вечны!

– Илюша, – жалобно позвала Сенчукова и ухватила его за рукав. – Но что ж нам делать? Это же... Это же...

Фраков не успел ответить.

– Нашел! – закричал из торца коридора Мартынов. – Нашел, мужики! Портфель в шкафу уборщицы нашел!

Он размахивал пухлым кожанным портфелем и Жанна тут же его опознала.

– Это для денег пОртфель! Открывайте! Там деньги лежат!

Кассирша – угадала. Когда Сенчукова, срывая ногти, отомкнула оба замка портфеля и раскрыла его, то внутри обнаружили аккуратные пачки сторублевок и мало того:

– Ведомость! – задохнулась Сенчукова. – Ведомость на зарплату! Жанна – выдавай!

Не долго думая, Жанна тут же примостилась на подоконнике, вытерла слезы и приступила к своим обязанностям.

Находка денег как-то притупила горечь минуты, публика даже развеселилась, хотя с точки зрения Лени, ситуация ничуть не улучшилась, если говорить о будущем. Как оказалось, такого же мнения был и Фраков. Он отвел Леню подальше от очереди, выстроившейся к Жанне, и сказал невесело.

– Да, Ленька. Это конец. Нам сунули отступного в зубы и дали пинка под зад. Жаловаться некому.

– Подожди, – у Лени происходящее в голове не укладывалось. – Но если президент смылся, то зачем ему эти деньги нам отдавать?

– А чтоб мы поменьше орали и не заводили скандала. Фирма лопнула, расчет сделан, все вы вольные птицы. Неужели не соображаешь?

Коридор огласился ликующим воплем Жанны.

– Подождите, подождите! Здесь ещё и ведомость на премию за полугодие! Всем нам премия!

Фраков бледно улыбнулся и сказал Лене сквозь зубы.

– Убедился, как все чисто проделано? Ни у кого никаких претензий. Могу тебя заверить, что на квартире нашего президента ты обнаружишь такую же пустоту и новых владельцев жилплощади.

– Но зачем, Илья?! Если Куравель умирает... Если для него всему на этом свете конец...

– Вот именно. Решил гульнуть на прощанье на максимальные обороты. Иной причины просто нет. Но в башке у меня это не укладывается... Хотя бы подал знак близким людям.

– А он подал знак. Подал, Илья. – Лене показалось, что наконец-то все собюятия увязались в одну цепь – Сперва Лимонову придушили, Акмалову бадья на голову упала, со мной всякие события и теперь вот этот крах.

– Какие события с тобой? И с какой стати ты валишь все в одну кучу? раздраженно спросил Фраков.

– Не знаю. – признал Леня. – Подумать надо.

– И думать незачем. Хорошо разработал свою аферу Куравель. Просто первоклассно. – он судорожно хохотнул и сдавленно прошептал. – Да нет же! Дураки мы! Не умирает он, Леня! Врет! Купил меня, как сосунка! Он эту операцию давно задумал, может лет десять назад. Ну, аферист! Высший класс! Даже молодую жену свою мне подсовывал, что доверие внушить! Ах гад! Как по нотам разыграл. – он передохнул, сунул в рот сигарету и закончил ожесточенно. – И боюсь, Леня, как бы мне, вице-президенту, не пришлось за все отвечать! Вот какую он модель выстроил! Ты меня понимаешь?

Лицо у Фракова было бледным и страх выражался в предельной сосредоточенности.

– Тебе отвечать? – спросил Леня. – За Фирму?

– Да. Мне, вице-президенту. Он, гад, меня красиво подставил. Если в этом деле заложена силовая, крупная афера, то сяду – я! И ты! Тоже шансы имеешь. Ах, чорт, да меня-то он зацепил на крючок ещё год назад, как ребенка! Благодетель паршивый, из тюрьмы выручил, из петли вынул, сволочь! Это, Ленька, крупная, давно задуманная операция с многоходовой стратегией! Куравель наш – ворюга международжного масштаба. Не нам чета. Уже небось отдыхает в Майями и похохатывает!

Мимо поспешно проскочил Мартынов, оторвался от пачки денег, которые пересчитывал на ходу, кинул возбужденнно:

– Я не успокоюсь, пока всю банду за решоткой не увижу!

– А ты эту банду в лицо знаешь, обезьяна?! – с яростной издевкой засмеялся Фраков.

– Не твое дело, Куравельский холуй! Я всех знаю! Недолго жулью жировать! – он исчез в коридоре, все так же рьяно пересчитывая последнее пособие, выданное исчезнувшей фирмой.

– Пойду ему морду набью. Может расслаблюсь. – нервно ухмыльнулся Фраков и тоже ушел прочь.

Леня получил свои деньги последним – как раз к тому моменту, когда мужчины обвалившейся фирмы уже «скинулись» и, по русскому обряду, праздник то или тризна, всё одно причина – сбегали за водкой, притащили откуда-то столы, в кафе заказали пиццу, так что горечь утрат быстренько растворилась. Тем мы и сильны, среди прочих народов и басурманов – все нипочем, если можно отметить событие.