И вот агенты очутились в направляющем узле, где соединялись многочисленные воздуховоды здания. Дорогу им преградил крутящийся двухметровый винт. Как и говорил капитан, о попытке проскочить между его лопастями не могло идти и речи.

Раамон посмотрел на ведомую, которая для него оставалась видимой, и молча кивнул. Мран вытянулась во весь рост и встала прямо напротив вентилятора. Пару минут ничего не происходило, винт по-прежнему размеренно крутился, гоня воздух по шахтам. Но тут небольшая плоская коробочка по ту сторону лопастей внезапно заискрилась, разбрасывая во все стороны светящиеся капли. Вращение винта стало замедляться, и он вскоре остановился полностью. Агенты продолжили путь, как ни в чем не бывало.

Когда они оказались в забаррикадированной зоне, Раамон осторожно срезал лазером крепления решетки и снял её. Две бесшумные, едва уловимые тени спрыгнули из воздуховода на пол небольшого помещения, служащего чем-то вроде хранилища для разнообразных мелочей: запасных ламп, лестниц, каких-то электродов, проводов и так далее. Света в помещении не было, но агенты безошибочно ориентировались в пространстве. Подойдя к двери, генерал напряженно слушал, что за ней происходит, пока не убедился в безопасности. Он аккуратно повернул ручку и юркнул в проход. За ним проследовала ведомая.

Биосканер скафандров моментально определил положение живых существ в пределах нескольких открытых помещений, одно из которых и было тем, что искали агенты — комнатой управления реакторами. Раамон пробежал небольшой коридор, точно ветер, заглянул за угол и заметил одного из террористов: вооруженного плазменной винтовкой мужчину, стоящего спиной к агенту. Меньше чем за секунду генерал подскочил к нему, и выскочившее из предплечья лезвие описало короткую дугу. Террорист рухнул на пол, а из его сонной артерии под напором лилась красная и липкая кровь.

Далее по периметру комнаты агенты обошли какой-то здоровенный агрегат, разойдясь в разные стороны. За агрегатом стояли ещё два террориста и о чем-то беседовали. Внезапно один из них умолк на полуслове, а другой увидел, как почти незаметное туманное лезвие сначала выскочило у того из горла чуть пониже кадыка, а затем юркнуло обратно. Но он даже не успел подумать, что бы это значило, как лезвие, принадлежащее второму агенту, сделало с ним то же самое.

Теперь от комнаты управления реакторами «невидимок» отделяла лишь закрытая дверь. В руках оказалось оружие — плазменные пистолеты-пулеметы, аналог земных огнестрельных «узи». Биосканер молчал, не в силах определить наличие живых существ за толстой бронированной перегородкой, поэтому дальнейшие действия зависели от скорости реакции агентов. Всё, что произойдет далее, должно произойти очень быстро, иначе не миновать беды.

Раамон отжал кнопку открывания двери. С легким шипением дверь ушла вверх, открыв довольно просторное помещение, в котором находились девять человек, вооруженных различным оружием. Пятеро сидели за сдвинутыми белыми столами и оживленно обсуждали какую-то проблему. Ещё двое шли из коридора напротив. На небольшом возвышении у ряда сложных терминалов двое контролировали работу реакторов.

Не задерживаясь ни на миг, агенты пулями влетели в помещение. Первым делом Раамон расстрелял людей у терминалов, а в это время Мран расправилась с идущими. На звук открывшейся двери пять сидевших террористов синхронно повернули головы, но, ничего не заметив, готовы были вернуться к спору, однако так же синхронно они издали возгласы изумления, когда вдруг их приятели начали валиться на пол с большими парящими дырами в телах. Постоянно перемещающихся агентов они не заметили, но догадались, что к ним проник некто посторонний.

— У нас проникновение! — так и сообщил в усик рации один из террористов, прежде чем горячие плазменные потоки сразу с двух сторон проделали в нём многочисленные дырки. Вместе с поверженными собеседниками он завалился на сдвинутые столы. Крови, впрочем, вокруг не было совсем: плазма слишком горяча, чтобы из обугленных ран смогло что-либо вытечь.

Продолжая движение, агенты ринулись в коридор на противоположной стороне, подсознательно стараясь опередить радиосигнал. Выбежав из комнаты управления, они недолго петляли по коридору, пока не уткнулись в баррикаду: от пола до потолка в беспорядке валялась гора всякого хлама: столы, стулья, шкафы, сейфы, разные приборы и прочее. Всё это прочно сплавили специальным плазменным устройством и заминировали.

«Где они?», — мелькнула мысль у генерала. Он рванул назад и только теперь заметил две двери. Ведущий ударом ноги вышиб одну из них и оказался в самом обычном туалете. Ведомая взяла на себя вторую дверь.

Туалет на четыре кабинки оказался не пуст. В одной из них на унитазе сидел молодой человек. В одной руке он держал направленный дулом на себя пистолет, а в другой небольшую коробочку с несколькими кнопками, как на спутниковом телефоне.

— Сайонара, придурок! — сказал человек победным голосом и выстрелил себе в лицо.

Раамон моментально оценил ситуацию: и что это была за коробочка с кнопочками, и почему самоубийца выражался таким гордым тоном… Он выбежал из туалета и направился в соседнее помещение, куда ворвалась Мран. На ходу он почти кричал в шлемофон: «Мран, у нас проблемы!»

Соседнее помещение оказалось комнатой отдыха и столовой для персонала. За длинными столами сидели заложники, а четыре человека лежали на полу. Троих Раамон идентифицировал как террористов по обугленным ранам на груди и животе. Из четвертого мужчины, лежащего лицом вниз, шла кровь. Точнее, она когда-то шла, а теперь уже запеклась и потемнела.

Мран стояла среди поверженных врагов, сняв шлем. Маскировка скафандра была отключена. Она не слышала предостережения ведущего о проблемах, потому что связь осуществлялась только посредством шлемофонов.

— Мран! — успел крикнуть генерал, бесплодно пытаясь быть услышанным напарницей, и тут пол под ногами ушел куда-то вниз. В этот же миг Раамон потерял сознание.

Да, всё это случилось двенадцать лет назад. Террористы заминировали важнейшие области реактора, и когда заряды взорвались, последовало его самоуничтожение. Атомный взрыв, мощностью едва не доходящий до двадцати девяти мегатонн, полностью стер с поверхности планеты комплекс санаториев «Гринлэнд».

Естественно, все заложники погибли.

Однако генерал выжил. В этом ему помогла броня спецскафандра, разработанная для сверхсложных операций и рассчитанная на подобные случаи. Ядерный смерч оказался не помехой для «невидимок».

Но Мран погибла.

Потому что не соблюдала устава и техники безопасности. Она сняла шлем, тем самым обнажив тело. Взрыв оставил после неё лишь сам скафандр, пустой и почерневший. Женщина испарилась…

Операция по освобождению заложников и обезвреживанию террористической группы оказалась неудачной. Но, не смотря на это, консул Вигам, непосредственный начальник Раамона, счел действия своих подчиненных корректными и не стал отстранять генерала от дальнейшей работы в СБС.

Полгода Раамон провел в клинике на Лаоки-Джи. Всё-таки эпицентр атомного взрыва — штука страшная. Ни одной целой кости, обильные внутренние кровоизлияния, повреждение всех внутренних органов, разрыв большинства мышц, психологический шок… Таковыми оказались последствия страшного эпизода в биографии генерала.

Но самой большой и болезненной раной была смерть Мран.

Да. Раамон в деталях вспомнил ту операцию. И снова постарался забыть прошлое. Но разве от прошлого можно уйти? Оно как тень: постоянно следует по пятам, не отставая ни на шаг. И ст*ит на миг забыть о его существовании, оно тут же напоминает. Хорошо, когда оно напоминает улыбкой; плохо, когда — болью в сердце…

Лаки, новая ведомая генерала, была его ученицей. В Академии Службы Безопасности Раамон преподавал почти двадцать лет — с того времени как стал генералом, и веселая, находчивая девушка была его лучшей и любимой ученицей. Он сам говорил, что она очень быстро достигнет высокого профессионального уровня и соответствующей должности. Так оно и вышло. Сержант Лаки стала ведомой младшего генерала.