Однако теперь Зак на них смотрел уже несколько другими глазами. Во-первых, теперь он понимал, что кроме Ивла, Корча и еще двух революционеров остальные девятеро принадлежали к одной касте, цветами которой были темно-бордовый, темно-синий и ярко-желтый. Сам Ивл и тот, кого мы договорились называть Третьим, принадлежали к касте черно-красных, Корч — бледно-розовых с бледно-желтым, Вильврат — коричнево-оранжевых. Во-вторых, из собравшихся тут четверо, включая Джэндэра, были из генералитета, Корч — из людей разума, Вильврат — из людей дела, остальные, включая Ивла, были управленцами. Подобный расклад в принципе согласовывался с тем, как думал Зак, вот только каст было подозрительно мало представлено и Вильврат был тут явно не к месту. Впрочем, исключение лишь подтверждает правило, и среди людей дела тоже наверняка были те, кому нынешний режим не особо нравился.

— Соратники, — начал Ивл, — Тот, кого вы знаете как Зака Менского, выслушал нашу историю, и теперь он готов внять нашим словам. Так ли это, Зак Менский?

— Да, я послушаю, что вы тут хотите мне сказать… Хотя… Впрочем, все равно послушаю.

— Это хорошо, Зак Менский. Быть может, мудрость еще придет к тебе с годами, и не все еще потеряно, — поделился своими соображениями Ивл, после чего продолжил, — Было сказано твое имя, и будет тебе сказано, как нас следует именовть. Знай же, Зак, что я — Ивл, это — Джэндэр, Стоун, Поммел, Стэмп, — для начала Ивл представил четырех генералов, — Корч, Вильврат, Трабл, Дизастр, Каламити, Мисчиф, Айэ-Рос, Энгер.

Тот, кого мы назвали Третий, на самом деле назывался Айэ-Рос, что, впрочем, никакого значения не имело.

— Мои спутники — Она, прошу любить и жаловать, и Ав, он сейчас отсыпается, — сообщил Зак, не дожидаясь, пока ему кто-нибудь решит дать слово. Впрочем, сбить Ивла и церемониала было не так уж и просто.

— Мы все собрались тут для того, чтоб объединив усилия наших умов решить ставшую пред нами непростую задачу. Как вам всем ведомо, тот, кто вел нас к нашей великой цели, Квэрт Менский, попал в плен диктатора и тирана, недостойно царящего на нашей великой родине. Мы были разбиты, мы думали, что все потеряно и ничто не сможет опять поднять наш дух, мы молились судьбе, и судьба услышала наши молитвы. Самой судьбой нам был послан сын и наследник Квэрта, Зак Менский, в чьих талантах великого человека меча вы все могли вчера убедиться. И говорю я вам — он был послан для того, чтоб занять место своего отца, чтоб стать нашим знаменем и повести нас к победе. Он молод, но верю я — с нашими советами он найдет верный путь, и его рукой будет свергнут деспот, несправедливо занимающий трон. Так сказал я, соратники, и теперь пришел ваш черед держать речь.

— А можно я? — попросил Зак, однако заметив косые взгляды решил еще немного подождать. Не потому, что испугался или застеснялся, а просто Менскому стало интересно, что сейчас скажут.

Впрочем, интерес довольно скоро угас. Потому как все, кто держали слово, говорили в принципе об одном и том же — какой был хороший Квэрт, какой молодой и неопытный Зак, к чьим именно советам он должен прислушиваться, чтоб не просто освободить своего отца, а и победить тирана. Ничего нового Зак не услышал, впрочем, те личности, кто, как он понял, имели право на собственную точку зрения, как раз молчали. Ни слова не сказал Джэндэр, промолчали и Корч с Аиэ-Росом, буркнул что-то невнятное Вильврат, то ли соглашаясь с предыдущим оратором, то ли просто прокашлял. Наконец, когда все желающие высказались, Корч предложил:

— Верна древня мудрость, у старости есть ум, у зрелости умения, у молодости — надежды. Зак Менский, ты слышал нас, не хочешь ли ты дать свой ответ?

— Я? Ответ — не хочу, так как мне никто никаких вопросов не задавал. А вот сказать все, что я думаю по поводу — это всего пожалуйста. Итак. Для начала, все, что вы сказали, это, конечно, хорошо, но так мы поступать не будем. Я имею ввиду, что я не собираюсь лишь следовать вашим приказам, завуалированным под мудрые советы. Послушать, что вы посоветуете — это всегда можно, тем более вы тут действительно получше разбираетесь в местной жизни, чем я. Однако, если вы хотите сделать из меня послушную марионетку — не выйдет. И я так говорю не из гордости, а потому, что уверен на сто процентов — если следовать вашему плану, то ничего не получится. План этот, как я сам догадался, устроить войну между Северным и Южным миром, и во время этой неразберихи попытаться как-то устранить Ажау. Я верно догадался?

Корч, Джэндэр, еще три генерала и два чиновника кивнули. Остальные глянули в сторону Ивла, тот, после небольших раздумий, тоже кивнул, не решив опровергать очевидное, после чего и остальные подтвердили правильность догадки Зака.

— Я так и думал. Надо сказать, что даже если этот план и дополнить самыми мелкими деталями, он все равно останется неосуществимым. Вернее нет, как понимал Квэрт и как ясно мне, устроить войну как раз не очень сложно, я могу в принципе это за несколько месяцев сделать, особенно если задействую связи Квэрта и корпорацию Мен, я так думаю. Другое дело, что я сомневаюсь во всем остальном. Война может занять много лет, причем она не обязательно будет успешной для нас. И даже если так, даже если Ажау проиграет, то власть тут возьмут себе захватчики, для которых мы ничем не будем отличаться от былых сторонников Ажау. Потому этот план откинем сразу, он малоэффективен, слишком долог, рискован и ничего толком не гарантирует, — о основной причине, что так поступать негуманно, Зак умолчал, рассудив, что собравшиеся тут люди имеют о гуманности только весьма отдаленное впечатление.

— И что же ты предлагаешь? — поинтересовался Вильврат, — У тебя есть контрплан, что нам предложить вместо плана Квэрта?

— Есть, — без всяких зазрений совести почти солгал Зак, у которого никакого плана не было и в помине, а были лишь общие задумки, — Я собираюсь воспользоваться тем, что Ажау, по вашим словам, любит риск, любит ставить перед собой преграды и их преодолевать.

— Зак Менский, — перебил его Ивл, — Если ты задумал бросить тирану вызов, пригласив его на бой — у тебя ничего не выйдет. Хоть он и на много порядков сильнее тебя, но такого риска он не приемлет, и ты будешь схвачен сначала как изменник, потом как иностранный шпион казнен. Ажау Джуниор Гаст никогда не принимает чужые вызовы, и он рискует лишь там и тогда, где и когда решит сам.

— В принципе, мой план такое учитывает, — от чистого сердца признался Зак, потому как не имеющий даже общих очертаний план действительно может учитывать все, что угодно, — Но… Ладно, хоть мы еще и не договорились о том, кто и кому будет подчиняться, раз уж вы обещали мне давать советы, можете дать первый. А именно — есть ли у меня возможность напрямую увидеться с Ажау?

— Смотря что ты имеешь ввиду, — ответил Вильврат, — Если ты имеешь ввиду аудиенцию один на один — нет, таким правом из нас всех никто не обладает, да и самые его приближенные советники только в крайних случаях идут на такой. Если ты имеешь ввиду, попасть на аудиенцию во дворец, например во время одного из балов или других мероприятий, то это сложно, но, я думаю, возможно, хотя и требует длительной и усердной подготовки. При этом безопасность тебе не гарантируется. Если же ты имеешь ввиду просто увидеть Ажау Джуниора Гаста своими глазами — это реально, через четыре дня он поедет на праздник средины лета, и там его сможет созерцать каждый желающий.

— Раз вы говорите, что первые два варианта слишком сложны, меня, пожалуй, вполне устроит последний, — решил Зак.

— Зак Менский, ты так и не дал ответ, в чем состоит тот план, что ты нам желаешь предложить, — Ивл.

— Да есть у меня хороший план, — отмахнулся Менский, и вдруг понял — у него действительно есть очень хороший план.

Хороший на столько, что был почти выполним, причем не просто гарантировал успех, а и, в случае успешного выполнения, успех почти стопроцентный. Причем Заку не требовалось больше от совета ничего — все, что надо, ему уже было известно. Единственный недостаток — Зак никогда особо не увлекался альпинизмом, но зато вроде им занималась Она, а значит… Значит можно было начинать действовать.