— Итак, — продолжил Зак, — У меня готов план действий, причем для его успешного выполнения от вас не требуется ровным счетом ничего. Я беру Ажау Джуниора на себя, ваша задача — мне не мешать. В принципе, мне бы ваша помощь не помешала, — вежливости ради добавил Зак, и тут же ему в голову пришла прекрасная причина, почему он так не может сделать, — Однако, к сожалению, я почти уверен, что среди вас есть предатель.
— Почему? — тут же отреагировал навостривший слух Джэндэр.
— Потому что, насколько я знаю своего отца, он не мог просто так попасться. Я не знаю, как это произошло, да и вы, судя по всему, не знаете, но все же я уверен — его предал кто-то из вас. И я не хочу, чтоб в отношении меня повторилось что-то подобное. Сделаю резюме — мне не нужно руководство над вашей организацией, так как оно мне лишь помешает. Однако мне не помешало бы, чтоб все вы или кто-то из вас все же время от времени меня консультировал по интересующим меня вопросам, впрочем, это лишь пожелание, а не требование. Также я бы не возражал, чтоб мы с Оной и Авом временно остались тут, а также мне необходимо какое-то транспортное средство, желательно вроде завза…
— Кого? — не понял Ивл, впрочем, как и все остальные.
— Зав… А, ну да, вы же не знаете, кто такие зазвы… Это те животные, которые бродят возле леса и сторожат непонятно кого от непонятно чего. Большие, с хоботом и рогами. Это возможно?
— Я отвечаю за снабжение войск восьмого округа, и мог бы… — начал Стоун.
— Значит возможно. Итак, советы, дом, завз. Также вы мне должны рассказать, что это за праздник будет, где я смогу увидеть Ажау, ну и, в принципе, все. Со своей стороны гарантирую его свержение с трона в ближайшую… Неделю — не гарантирую, но за пару точно справлюсь. Итак, ваше решение?
— Зак Менский, понимаешь ли ты… — начал Ивл.
— Да, я понимаю, что я говорю, что я беру на себя и что я требую. И за свои слова я держу ответ. Это не обсуждается. Обсуждается, готовы ли вы ничем не рискуя свергнуть нынешнюю власть или вам до этого дела нет, а просто нравиться собираться в этом доме и чесать языками.
— Зак, даже если остальные не поддержат тебя — я готов ради твоего отца обеспечить тебя всем, что ты хочешь, — подал голос Вильврат, — Но ты должен понимать…
— Повторяю в последний раз — я! Все! Понимаю! Достаточно.
— Хорошо, — наконец решился Ивл, — Мы будем держать совет, проведем голосование и скажем тебе наше решение. Будешь ли ты ждать его тут?
— Знаю я, как вы советуетесь… Я пойду в свою комнату, надеюсь, хоть сейчас нас нормально покормят… Когда что-то решите — скажете, — Зак направился к выходу, и уже возле самых дверей вспомнил о то, что его уже давно интересовало, — Кстати, а почему тот дом, где мы сидели вчера, был во-первых такой побитый, а во-вторых все его так обходили? — спросил он.
— Потому что тот, как и многие другие дома, принадлежали нашим братьям по вере, — пояснил Джэндэр, — Они тоже хотели лучшей жизни для народа, жизни, где не было бы места кровопийце-диктатору. И когда они попались, их было объявлено врагами всех живых, публично казнено, их память предана забвению, а дома объявлены рассадниками чумы. И любой, кто к ним приближался, должен быть вычеркнут из списка живых и предан самой лютой смерти.
— То есть если бы мы оттуда вышли…
— Если бы вы сделали такую глупость, вас бы разорвали на куски, — подтвердил Вильврат.
Зак понимающе покачал головой и вместе с девушкой последовал в свою комнату. Там Она первым делом поинтересовалась:
— Зак, что ты задумал?
— То, что и обещал. Сыграть на азартности Ажау и его уверенности в собственном превосходстве.
— Но тебе же сказали, он никогда на поединок не пойдет…
— Пойдет, — заверил Ону Зак, — Если это будет поединок не на мечах, а на выживание.
— То есть? — не поняла девушка, — Что ты ему хочешь предложить?
— Посоревноваться в альпинизме, — улыбнувшись, ответил Менский.
— Альпинизме? — удивилась Она, — Я и не знала, что ты занимался альпинизмом…
— Я и не занимался никогда, — признался Зак, — Так, по горам ходил, иногда от нечего делать забирался на не особо высокие вершины, а так, чтоб особым профессионалом быть… Не довелось.
— Тогда я не поняла, как ты собираешься…
— Вот надеюсь, что ты меня научишь. Тем более, что пару дней у нас есть, а точнее — четыре, так что прямо завтра с утра едем заниматься.
— Куда? — саркастически поинтересовалась Она, — Ты что, без года неделю тут прожил, а уже знаешь все местные туристические пути и маршруты?
— Все — нет, но один точно знаю. И тебе я о нем говорил, гора Убийственная, она же Сердечная.
— То есть ты хочешь попытаться на нее…
— Я не хочу ничего пытаться, Она. Я собираюсь сделать то, что не удалось Ажау — залезть на нее. Я думаю, что когда мне это удастся — у него не будет никакого выбора. Его гордость будет задета, как же, пришел неизвестно кто, и покорил гору, до этого считающуюся неприступной. А значит он забудет о благоразумии, и потом… Собственно говоря, что будет потом я точно не знаю, но у меня есть как минимум несколько сценариев развития событий. Например, он может попытаться подняться вслед за мной, или просто решит выяснить, кто я такой и откуда взялся. В любом случае, мы останемся один на один, а уж тут, где нам не будет мешать его вездесущая охрана, мы и поговорим по душам…
— Зак, это безумие! — совершенно справедливо заметила Она, — Если ты не альпинист, то как тебе тягаться… Впрочем, то, что ты безумец, я поняла уже давно. Хорошо, посмотрим, чему тебя можно научить…
— Вот-вот, так и надо было начинать. Тем более, я, честно говоря, не вижу другого способа решить наши проблемы столь оперативно, а время поджимает…
— Зак, — решила наконец раз и навсегда выяснить Она, — Ты все время спешишь! Почему? Нас никто не ограничивает во времени, и его у нас столько, сколько мы сами себе позволим. Конечно, я понимаю, твои родители в тюрьме, и…
— То, что мои родители в тюрьме, как раз меня не торопит. Не казнили сразу — не казнят вообще, на то мы и Менские, чтоб так просто голову не терять. А поджимает меня совершенно другое — мне на все про все было изначально дано порядка трех месяцев, и хоть времени еще полно, я совершенно не уверен, что тут наши поиски подойдут к концу. И я не удивлюсь, если Квэрта тут уже не будет, и след опять уведет куда-нибудь в далекие края…
— Но почему три месяца! — не унималась девушка.
— Потому что потом дышащая пещера опять сомкнется, и сколько лет через нее нельзя будет пролезть — никто не знает, — честно ответил Зак, убедив Ону, что ничего она от него не добьется.
Тем временем похоже кто-то все же вспомнил, что наши герои уже давно обходятся без еды и питья, а потому их старый знакомый в одной набедренной повязке с на этот раз уже четырьмя подносами принес обед. Он же ужин. Он же просто еда. С трудом растолкав сладко спящего Ава, путники принялись за еду, коротко поведав о прошедшем совете и о плане Зака. Взявшись за голову, Ав лишь ею покачал, оставив идею Зака без комментариев.
Подносы уже были пусты, а тройка путников сыта и довольна, когда проведать их, а заодно и донести решение совета, пришел Ивл.
— Зак Менский, — в своем традиционном стиле начал Ивл, — Готов ли ты выслушать наше решение? — не дождавшись от Зака ответа Ивл продолжил, — Суть нашего решения такова — мы сожалеем о том, что ты отказался прислушаться к гласу разума и внимать тем, кто знает больше тебя, однако из уважения к твоему отцу мы согласны оказать тебе ту помощь, которую ты просишь. Мы готовы содействовать тебе в твоих начинаниях, но ты должен понимать — мы не несем никакой ответственности за поступки твои, и по прежнему предлагаем отказаться от необдуманных решений и внять…
— Короче, решили посмотреть, чего я тут понаделываю, но если что — вы тут ни при чем, вы отдельно, я отдельно, и вообще мы друг друга не знаем. Достойная уважения позиция, в принципе, большего мне и не надо, — ответил Зак, — Что-то вроде благодарности вам выносить, или обойдетесь? Впрочем, обойдетесь — это вы мне должны быть благодарны, что я за вас всю работу сделаю. Что-то еще, Ивл?
