Так уж сложилось, что куда бы Зак не шел, в Гаст ли, в Страну ли Этов, или в СОС, часть пути просто обязательно припадала на корабли. В принципе, в этом не было никакой загадки, если учесть, что и Иноземия, и Восточный мир занимали один не такой уж и большой континент, который в другом мире сошел бы и за просто ну очень крупный остров, и все остальное пространство планеты занимала океанская гладь. Так что как правило для навигации не надо было придумывать чего-то совершенно особенного, а просто плыть от, к или вдоль берега, и все. Этого хватало, как правило, чтоб довольно точно прибыть на место, а потому и морской транспорт развивался достаточно бурно, и перевозки грузов с пассажирами по рекам, озерам, морям и океанам в абсолютно всех странах были достаточно удобны. И не было никакого значения, Иноземия ли это, или Восточный мир — море, оно море и есть, соленая вода, да синева до горизонта, и больше ничего. Плыви сколько душе угодно, пока какой-то шторм не начнется, да и к тому же штормы как правило случались осенью и зимой, а не весной и летом. Короче, плавать, или ходить, как любят говорить моряки, по воде было приятно, удобно и популярно.

Не отличался от общих тенденций и рейс Святой Камнеград — СОС. Вернее нет, даже не так — не отличался в худшую сторону. При этом хоть и не особо значительных, но отличий в лучшую сторону тут хватало. Если раньше Зак всегда плавал на кораблях, где команда и пассажиры перепутаны, то тут все было не так — моряки старались держаться так, чтоб не нервировать своим видом заплативших порядочные деньги за билет пассажиров. При этом, конечно, главным оставался капитан, но тут он уже не командовал всеми, а лишь через своих посредников, приятного вида молодых девушек в форменных костюмах, лишь передавал пассажирам советы — не хорошо прыгать с борта, не рекомендуется затапливать трюм, поджигать запас пороха тоже совершенно не обязательно. То есть, что значит, откуда порох? Ах да, порох, он же после запрета Зака не горит… Ну так это не тот порох, к которому мы привыкли — это особый материал, который только внешне похож на порох, да еще и горит хорошо. Впрочем, это мы уже отошли от темы. А тема, напомню, положительные сторону рейса, на котором плыли наши герои. Кроме того, что уже было сказано, следует добавить и особую тихость хода. Тряска на судне вообще почти не чувствовалась, казалось, что вокруг не море, а твердая земля. Чем это достигалось? Ну естественно сусликами! Набрать достаточно сусликов, чтоб они крутили колеса и толкали корабль вперед, оказалось экономически невыгодно, потому как основная движущая сила использовались именно паруса, но все же и для сусликов на корабле нашлось применение. Как оказалось, суслики не просто быстро бегают, а еще и очень чувствительны к горизонтальной поверхности. Стоило судну хоть чуть-чуть отклониться, как они начинают бежать в сторону уклона, а если еще к этому добавить и особую систему кормушек, с которых еда падает лишь при сколь угодно малом крене судна на любой бок, да несколько боковых колес, да систему грузов… В результате получится просто венец инженерной мысли, гениальное творение человеческого разума, псевдогироскопическая система, которая предотвращала не только крен корабля на бок, но и гасила колебания судна в вертикальном направлении. И хоть данная система и заинтересовала Зака до чертиков, как раз тут Иноземия показала все свои клыки. Секрет устройство разведать Менскому так и не удалось.

Впрочем, и без этого Заку вполне хватало занятий. Дорога была не такой уж и короткой, занимала около восьми дней, и потому у Менского появилась прекрасная возможность не только отдохнуть, хотя это и основное, но и наконец познакомится нормально со своими спутниками. То есть не в критической обстановке, когда надо от кого-то бежать и куда-то спешить, а в спокойной, дружественной атмосфере, когда и с Авом, и с Оной можно было поговорить по душам. Как выяснилось из этих разговоров, спутники Зака были хоть и совершенно разными людьми, но все же при этом почти одинаковыми. Как так может быть? Спокойно. Ав. Уроженец Окраины, о предках своих не знал ничего, кроме национальности — не окраинцы, не великославцы, а кто-то из дальних стран. Однако кто бы они не были, когда Аву было всего пять-шесть лет его отдали в приют, а сами умотали в свою далекую родину. А значит людьми они были не очень хорошими. Там, в приюте, Ав быстро понял, что жить как все — это плохо жить, а жить против всех — это еще хуже. Потому надо жить между остальными, проскальзывая там, где другие побоятся пройти, и в то же время по возможности ни с кем не конфликтовать, никому не пересекать дорогу и жить вне общества, не нарушая нормы его поведения. Так что он еще живя в приюте умудрился параллельно с этим заочно выучится в престижном вузе на юриста, и после выпуска оказался на улице не просто голым и босым, а голым и босым но с хорошим дипломом в руках. Устроившись работать в небольшую юридическую контору, заработал достаточно денег, обзавелся определенным опытом, связями, красивыми бумажками, после чего все бросил и отправился в странствия по миру. Объездив пол континента он окончательно убедился — оставаться на одном месте ему категорически противопоказано, потому что того место, где бы он нашел себя, в мире просто не существовало. Так что он проехал вторую половину континента, побывал фактически во всех больших городах, осмотрел все интересные достопримечательности, побывал даже в южных странах, откуда вроде бы был родом, после чего вернулся на свою малую родину, Окраину. Покрутившись там еще годик, повторил свое странствие, осмотрев все то, что не достаточно запомнилось за первый раз, и опять вернулся домой. Когда же и в третий раз потянуло Ава в путь, по дороге ему попался Зак, и наш юрист решил — вот тот человек, с которым можно пустится вместе в путь. Ав почему-то увидел в Менском молодого себя, хотя совершенно не факт, что он был старше Зака, и сам себе поставил цель — помочь своему новому знакомому, показать, что закон, это хорошо, нарушать его не надо, но если вдруг понадобилось что-то, что этот закон не дозволяет… Можно его, мягко говоря, обойти, найти обходной путь, придумать что-то, чтоб и тебя не тронули, и цели своей ты достиг. Впрочем, как оказалось, это сам Ав может у Менского много чему поучиться, и данный факт отнюдь не выбил у него желание путешествовать и дальше с Заком. На комментарий Менского по поводу срезанных кошелей Ав еще раз извинился, признав, что это было ошибкой, впрочем — забрать что-то явно человеку не принадлежащее за преступление Ав не считал. И тогда, на вокзале, он действительно решил, что Зак — какой-то мелкий воришка, слишком уж подозрительно он шатался кругами, слишком уж неестественно смотрелся у него на поясе кошель, абсолютно не гармонирующий с остальной одеждой. Конечно, это была ошибка Ава, он ее признал, и пообещал впредь подобного не допускать. Хотя давать клятву, что воровать больше он никогда не будет, Ав тоже не горел особым желанием.

В отличие от него Она имела прекрасное детство, богатых родителей, престижное образование сначала в хорошей Мосгавской школе, потом — в Мосгавском вузе. По специальности она, как ни удивительно, оказалась математиком, хотя, по ее же признанию, цифры были всегда именно тем, в чем она совершенно не разбиралась. И когда в тот год, когда она поступала, самым престижным вдруг стал математический факультет — она спокойно отнеслась к выбору ее родителей, поступила туда, проучилась три года, не выучив ни одного предмета стала лучшей выпускницей, примером для всего вуза, после чего, обретя наконец почти полную свободу, занялась тем, чем фактически и занималась все годы своей учебы. Она продолжила развлекаться. Хотя ее развлечения и отличались, причем заметно отличались, от того, что считали за подобное все ее сверстники. Ону совершенно не интересовали гулянки, концерты, дискотеки, «дни рождения», и прочие поводы пойти и напиться. Намного больше ей нравился риск, адреналин, свежие ощущения. Ну и, конечно, «работа» с людьми. Оне нравилось то, что пару слов, пару легких движений бровями, и человек забывал о своих планах, начиная делать то, на что она его провоцировала. Так что Она пробовала все, что только могла, при этом очень осторожно стараясь не перейти грань дозволенного. Она понимала, что ее жизнь, как и жизнь Ава, все время идет по краю — один шаг вбок, и всего за пол года хороший человек может превратится в растение, которое без очередной дозы вообще не чувствует окончательным мир. От подобный экстримов Она держалась всегда на некотором отдалении, но зато автостопом объездить в одиночку всю Великославию, взобраться на считающуюся до этого неприступной скалу или прыгнуть с чем-то вроде парашюта — это был как раз ее стиль. Как и Ав, она побывала во многих странах, при этом часто ее родители были совершенно уверены в том, что их любимая дочурка сидит на даче и, завалившись грудой книг, ваяет очередную гениальную математическую теорию. И дочурка оправдывала их ожидания, став самым юным кандидатом математических наук во всей Великославии, и, вполне возможно, скоро станет и самым юным доктором, а то и академиком. При этом, естественно, и дня не посидев за формулами — для этого были нужны настоящие ученые, которые и включали ее в списки соавторов, а то и вообще презентуя свои неплохие работы от имени молодой и жутко перспективной девушки. Как она этого добивалась? «Работая» с ними. В принципе, многие девушки делает примерно то же самое, достигая цели в жизни методом красивых глаз. Но Она была не одной из многих. Не обделенная природной красотой, как раз ее она старалась использовать по минимуму, предпочитая всего добиться именно умом, а не внешностью. Она прекрасно сознавала, что красота не вечна, что красота сводит многих с ума, а ей хотелось, ей было интересно общаться с теми, кто был в трезвом рассудке. Ну можно убедить кого-то что-то подписать, напоив его до одури вином и развлекая по полной программе, но разве это интересно? Вот убедить того же человека подписать ту же бумагу, причем добровольно, при свидетелях, это да. Или выманить у очередного мультимиллионера две трети его состояния, при этом не проведя с ним ни единой ночи, став лучшей подругой его жены и детей, да чтоб потом они все еще и боготворили тебя как спасителя… Именно это было интересно Оне, и хоть общество вокруг считало бы ее аферисткой, если бы случайно узнало хоть о половине ее подвигов, Заку подобное отношение к жизни понравилось. Как и Ав, Она не признавала абсолютной власти писаных законов, считая, что если слушаться всех предписаний, то жизнь будет не жизнью, а чередой однообразных мучений и страданий. Потому, увидев того же Зака, Она воистину женским чутьем поняла — с этим не поскучаешь, а потому без всяких раздумий и пошла за ним.