— Ну и что? Нотр-Дам ежедневно фотографируют тысячи людей.

— Двести сорок детальных фото одного участка стены здания с разных направлений и разных дистанций, — возразил Норман, — Никто не будет этим заниматься, если только…

— Не выдумывай, — перебила Элис, — Их интересовала химера и все.

— А если химера — просто прикрытие?

— А если вон тот воробей на заборе — агент исламского джихада?

— А если четыре араба в Люксембургском саду сами себя замочили?

— Ладно, даже если ты прав, и химера — прикрытие, хотя я в это ни минуты не верю, твои ребята уже всех спугнули своим приездом.

— Я не привык рассчитывать на то, что бомберов можно так просто взять на испуг.

— Ты неисправим, Норман. Ну, хочешь, я завтра с утра займусь Лакомбом?

— Наверное, хочу. Я — параноик, да?

— Ты просто забыл, что здесь — Франция, а не Сомали и не Бирма.

— Мадридский вокзал взорвали не в Сомали и не в Бирме.

— Ладно, я же уже сказала: начну утро с Лакомба.

— Вот и замечательно. А я покручусь вокруг Нотр-Дам. Так, на всякий случай.

Клеман Турние, начальник локальной полиции 4-го округа, был на редкость приятным дядькой, похожим скорее на булочника, чем на ажана. Возможно, такое впечатление возникло из-за целого блюда круассанов, которое он поставил перед гостем, в качестве «легкой закуски к кофе». Кофе был со сливками, вернее, сливки были с кофе, если иметь в виду пропорцию.

— У меня такая привычка, полковник, — пояснил он, — заедать плохие новости чем-нибудь вкусным. Как бы для баланса. Иначе оглянуться не успеешь, как превратишься в хмурого типа, от которого шарахаются прохожие, и которого не любят женщины.

— Да, хороший метод. А скажите, Клеман, вы не замечали в последний месяц чего-нибудь странного вокруг Нотр-Дам?

— А, и до вас дошла история с этой американкой?

— С американкой? — переспросил Норман.

— Да. Она, видите ли, решила показать сынишке Париж, вот и сняла номер в Нотр-Дам. Не знаю, чем она там занималась, но мальчишке стало скучно, он решил побаловаться, залез на подоконник, поскользнулся и выпал с 4 этажа.

Полковник Олле отхлебнул из своей чашки (ну как можно лить в кофе столько сливок!) и сочувственно произнес:

— Чертовски скверная история.

— Еще бы! Но этой американской дуре повезло. Внизу бежала девушка, спортсменка. Она просто поймала ребенка в воздухе. Упитанного пятилетнего мальчишку. Представляете?

— Не представляю, — честно признал Норман, — это что-то запредельное.

— Да, девушка здоровая, как дьявол, и такая же прыткая. Говорят, она из нашей сборной по легкой атлетике. Метает там что-то, молот, или диск, не знаю. Представьте: американская мамаша выбегает из отеля, а наша девушка сунула сынишку ей в руки, щелкнула дуру по носу, мол, больше так не зевай, и дальше побежала. Она же спортсменка, тренируется.

— А как ее зовут?

— Неизвестно. Когда приехала полиция, ее и след простыл. Мы, честно говоря, не очень-то искали. Если она такая застенчивая, то зачем? Вопросов у нас к ней никаких, так что…

— Да, на редкость скромная девушка. А ее приметы есть?

Турние сконфуженно почесал в затылке.

— Приметы… Приметы… — он подвинул поближе клавиатуру компьютера, набрал что-то (видимо, дату), пощелкал мышкой, и радостно сообщил, — Ага, есть! Вот!

«Со слов очевидцев: лет 25–30, рост несколько выше среднего, лицо круглое, черты лица твердые, глаза голубые, нос прямой, губы полные. Кожа смуглая, гладкая. Волосы черные, стрижка короткая, телосложение спортивное. Одета: спортивный костюм темно-красный, пестрая бело-черная головная повязка. Судя по характеру движений — профессиональная спортсменка…».

— А где написано, что она в сборной по легкой атлетике? — спросил Норман.

— Нигде, — Клеман пожал плечами, — Может, просто так подумали. Ну, знаете, это самое простое объяснение.

— Да, наверное. А откуда известно, что она поймала ребенка в воздухе?

— Так это же было посреди дня. Свидетелей целая толпа. Можете там щелкнуть мышкой, «показания очевидцев происшествия». Все видели: ребенок летит из окна, тут она раз, протянула вверх руки, и поймала его, как мячик. Говорят, даже не покачнулась. Вот это сила, я понимаю…

— Да, странная история, — подвел итог полковник, — Но вообще-то я имел в виду не отель Нотр-Дам, а сам собор.

— Ах, собор? Да нет, ничего такого. Разве что девчонки, которые бросают цветы. Хитрюги, придумали привязывать к цветку леску с грузилом и бросать с галереи ей на шею.

— Кому?

— Химере, — пояснил Клеман, — Той, похожей на пантеру. Вы, наверное, видели, она прямо под галереей второго этажа. Снимать потом эти цветы — еще тот альпинизм, доложу я вам.

— А зачем они это делают?

— Примета такая: если химера поймала цветок, в смысле, если он зацепился, то у девчонки будет все хорошо с этим делом.

— Вот как? Впервые слышу.

— Здешний настоятель говорит, что примета очень старая, еще языческая. А сейчас про нее вспомнили из-за Люси Оранж. Дело было года два назад. Эта Люси училась в колледже, и залетела от какого-то парня. Так вот, мальчишка родился прямо вылитый Просперо Затти.

— Затти? — переспросил Норман, — Это футболист?

Турние несколько раз утвердительно кивнул.

— Да, тот самый центр-форвард, которого называют вторым Пеле. Девчонка раззвонила на весь Париж, что это, мол, потому, что химера поймала ее цветок. С цветком все правда, ее даже оштрафовали за это. Люси, естественно, а не химеру. Но самое смешное, что об этом узнала тогдашняя жена Затти, устроила ему скандал, подала на развод. Тогда Затти решил посмотреть, из-за чего ему такое устроили, ну и приехал в гости к нашей Люси. Видит, девчонка ничего такая. Правда, жопа толстовата, грудь маловата, мордашка сковородкой и нос курносый, а в общем — симпатичная, и ребенок на него похож. Увидев такое дело, он взял, да и женился на ней. Прямо как в сказке.

— Может, эта Люси с ним и гуляла? — предположил Норман.

— Скорее всего, так и есть, но людям-то сказка больше нравится. Вот и бросают цветы.

— Это точно. А вы уверены, что никаких действительно серьезных вещей здесь не происходило?

Вопрос поставил Клемана в тупик. Он долго чесал в затылке, а затем попросил:

— Вы хотя бы намекните, какого рода вещи.

— Слышали про резню в Люксембургском саду?

— Ну, конечно. Желтая пресса уже пишет, что какая-то христианская секта с какой-то исламской сектой разбирались из-за религии. По-моему, ерунда. Скорее всего, просто сутенеры делянку не поделили.

— По нашим данным, резня каким-то образом связана с изображениями одной из химер Нотр-Дам, — пояснил полковник, — А это уже похоже на религиозный мотив.

Клеман снова почесал в затылке и пробурчал:

— Да… Религия это такое дело… Сам черт в ней ногу сломит… Знаете что, полковник, я вот подумал: Но может вам к настоятелю собора зайти? Так, мало ли что… Ну, раз это религия, то, может он что-то знает?

— Хорошая идея, — согласился Норман, — Зайду непременно.