Ну ладно еще Пушкарева – но и этот ее прихлебатель Зорькин туда же! Стратегический аналитик!
– Что значит – кому-то? Кто у нас занимается зарубежными точками? Разве не Кира Юрьевна Воропаева? – с некоторой поспешностью внес ясность Малиновский.
– Я тебе чем-то мешаю, Рома? – теперь Кира бросала испепеляющие взгляды на Романа, затем переключилась на Жданова: – Или мешаю кому-то другому?
Она поднялась и, стараясь сохранять спокойствие, приложила руку к груди, как театральная актриса перед прощальным поклоном:
– Спасибо большое всем! Сейчас меня просто ставят перед фактом, что в ближайшее время я должна исчезнуть далеко и надолго!
– Если тебе так сложно, этим могу заняться я, – Андрей тоже поднялся.– Я как раз запланировал несколько командировок. Вот, взгляните, это план продаж франшизы... А это – список городов, которые я планирую охватить...
– Когда ты едешь? – все еще не могла поверить услышанному Кира.
– Завтра!
«Вот и все – он принял решение!» – Катя не нашла в себе сил поднять глаза и посмотреть на Андрея. Она только теребила пальцами уголок листка и заметила, что ухоженные пальцы Киры с тщательно сделанным маникюром после этого заявления тоже стали заметно подрагивать.
– Ну что ж, все удачно решилось! – по праву гостьи нарушила затянувшееся молчание Юлиана.– Надеюсь, к показу новой коллекции все снова соберутся здесь?
– Да, конечно. Собственно, все вопросы решены. Все свободны... – Кате стоило больших усилий скрыть огорчение.
Виктория сидела, подперев рукой щеку, и безучастно наблюдала за мельтешением прочих сотрудников «Zimaletto». Ей было совершенно все равно – спешат ли они по делам или умело отлынивают от работы. Даже свежие сплетни ее не занимали. Она сидела и ждала гибели. Потому что если человек оказывается отрезанным от цивилизации, его гибель—вопрос времени, причем непродолжительного. А единственной ниточкой, связывающей ее с цивилизацией, был телефон. Именно «был». Об этом Вика только что узнала. Ее телефон отключен в связи с задолженностью...
– Бедный мой телефончик, – Клочкова погладила яркую пластмассовую коробочку, как любимого питомца.– Что я буду без тебя делать?!
– Книжки начнешь читать. Телевизор смотреть. Умная станешь! – язвительно посоветовала из-за своего стола Шура.
Кто бы говорил – швабра двухметровая! В конце концов, она – Вика Клочкова, а не какая-то там Шура-Шуруп, – добросовестно отучилась в МГИМО целых два года! Виктория гордо проигнорировала оскорбительную реплику. И стала в который раз, горестно вздыхая, изучать счет за услуги мобильной связи.
– Что-то случилось? – рядом со столом материализовался Зорькин.
В другой день Вика с удовольствием бы его турнула, особенно после выходки с чулками. Но сегодня Клочкова была рада любому сочувствующему слушателю.
– У меня отобрали все, что было, оставались только честь и телефон. И вот сегодня... – всхлипнула Виктория.– ...отобрали телефон!
– Отобрали? Кто отобрал? Украли? – разволновался Николай.
– Еще хуже, – Вика красиво и безнадежно взмахнула рукой.– Отключили. За неуплату!
Конечно, Зорькин не подал виду, но известие его только порадовало! И он с рыцарской готовностью объявил:
– Так это не проблема! Я могу положить тебе денег на счет!
– Правда? Видишь ли, там небольшая задолженность... Даже не задолженность, а так... отрицательный балансик... – воспряла духом Виктория и протянула Зорькину счет.
Финансовый директор остолбенел от цифры, выеденной графе «Итого». Он за год столько не наговаривает! Да какое там – за год! За два! А может – и за все пять... Но отступать было слишком поздно – в глазах Вики снова теплился огонек надежды и симпатии. Он сгреб в охапку остатки мужества и промямлил:
– Я... что-нибудь придумаю...
Выход действительно был – один-единственный выход! Зорькин набрал в грудь воздуха, зажмурился, извлек из кармана свой новенький мобильник и холодеющей рукой протянул его Виктории:
– Если хочешь, можешь пока говорить по моему. А потом мы что-нибудь придумаем, правда!
Потрясенная Виктория осторожно взяла протянутую трубку.
«Как хорошо, что Юлиана согласилась работать с нами над коллекцией», – думала Катя, наслаждаясь аурой гармонии, которую излучала ее старшая подруга. Они уже больше часа эффективно и слаженно работали над планом рекламной кампании, просчитывали сметы, обсуждали нюансы презентации, отбирали самые подходящие фотографии моделей, достойные размещения в журналах. Но разговор все равно соскальзывал к животрепещущей теме – ситуации, сложившейся в «Zimaletto».
– Я так рада, что хоть один человек искренне поддерживает новую стратегию развития... Видите, какая здесь атмосфера?! Я как будто на бочке с порохом сижу! К такому очень тяжело привыкнуть...
– Не переживай. Все не так страшно! Хотят этого люди или нет, но твои указания они будут исполнять, – ободрила ее Юлиана.– Ты держишься великолепно. Но все же кое-что меня насторожило...
– Я не уверена в себе? Говорю неубедительно? – напряженно пыталась угадать Катя.
– На господина Жданова ты кидаешь непозволительно пылкие взгляды, – предостерегла девушку Виноградова.
– Правда? А я и не заметила. Просто он так неожиданно заявил о своем отъезде, я даже опешила!
Стоило упомянуть Андрея, как Катины плечи опустились, голос стал тише, а глаза сделались влажными от невыплаканных слез. Она призналась Юлиане почти дрожащим шепотом:
– Я так долго его не видела. Уже привыкла, что его нет рядом. И никогда не будет. Но потом увидела... услышала его голос... Он снова рядом. Мы ходим по одному этажу, по тем же самым кабинетам. В любой момент можем случайно встретиться... Мне очень тяжело держать себя в руках... Я не хочу руководить «Zimaletto», не хочу работать с ним... Просто, так сложились обстоятельства. Но как только я тут все налажу, я немедленно уйду!
– Очень хорошо. Пусть едет! – отчеканила Юлиана и принялась убеждать Катю: – Чем меньше ты будешь его видеть, тем лучше для тебя! А то ты постоянно о нем думаешь и трепещешь от восторга, а Кира сходит с ума от ревности! Хватит мечтать о Жданове. Он тебе не пара. Хватит мучаться и скучать в одиночестве. Развейся! Отвлекись! Тебе есть с кем провести время.
– С кем? – не сразу сообразила Катя.
– С одним хорошим человеком по имени Михаил. Это имя тебе что-то говорит?
Катерина вдруг почувствовала укол совести. В последние дни она все не могла найти время, чтобы позвонить Михаилу... Случайно ли?
– Между прочим, Миша звонил сегодня. Страшно удивился, когда узнал, что ты у меня больше не работаешь, – многообещающе улыбнулась Юлиана.– А уж как я удивилась, что он этого не знает, ты просто не представляешь!
– У меня даже времени не было с ним созвониться. Столько всего на меня сразу свалилось... – слабо оправдывалась Катя.
– Не оправдывайся. Причина другая, и мы с тобой это прекрасно знаем. Просто кто-то другой мешает тебе разглядеть в Михаиле твоего единственного мужчину!
Катя остановилась у окна и задумалась. Потом медленно повернулась к Юлиане и тихо, но уверено ответила:
– Я еще не готова к новым отношениям... Может, позже...
Малиновский и Жданов стояли у дверей кабинета. Ключ не хотел их слушаться – то ли отвык за время их отсутствия, то ли не хотел отпускать в продолжительную командировку. Наверное, они были единственными, кто продолжал топтать ковровое покрытие офисного коридора чрез час по завершении рабочего дня. Поэтому вполне естественно, что незнакомый мужчина в строгом костюме, едва покинув лифт, обратился к ним с вопросом:
– День добрый, где я могу найти Екатерину Валерьевну Пушкареву?
– А по какому вопросу? – полюбопытствовал бдительный Роман.
– У нее назначена встреча с господином Воропаевым. Я – его шофер, приехал за ней... – церемонно ответил тип в костюме.
Потрясенный Жданов только руками развел.
– Да, конечно, вон – Кать... ерины Валерьевны... дверь. А я – ее личный секретарь, – не растерялся находчивый Малиновский.– Если для нее поступят экстренные депеши – где она будет находиться?
