– Да, конечно, есть. Сейчас принесу.
Карина сходила на кухню за снотворным и принесла Бикате две таблетки и стакан теплой воды. Тот проглотил лекарство и утомленно откинулся на подушку.
– Кара, – сказал он, – мне очень неловко тебя просить еще об одном одолжении, но я просто не знаю, как выкрутиться. Можно Кала… тьфу, никак не могу привыкнуть! Можно Бойру попросить, но я не понимаю, как теперь себя с ней вести. Она стала такая независимая… Нет, она ласковая и заботливая, но я чувствую, что у нас с ней роли поменялись. Раньше я ее защищал и опекал. А теперь я – ничего не понимающий слепой щенок, а она моя хозяйка.
– Не все так плохо, – Карина поправила ему подушку. – Я с ней вчера говорила. Она считает себя ответственной за те неприятности, что с тобой произошли, а потому намерена опекать тебя, по крайней мере, в ближайшее время. Биката, она искин Камилла! Я с ними почти не знакома, но несколько раз его чоки останавливались у нас в Масарии. Я с ними немного общалась. Они… они действительно очень независимые и самодостаточные. Тебе придется заново приспосабливаться к Бойре. Привыкай к тому, что она больше не твоя беспомощная чоки, а полноправный товарищ, у которого жизненного опыта ничуть не меньше твоего. А может, и больше – искины, в отличие от людей, очень быстро учатся и никогда ничего не забывают. Но все закончится хорошо, я уверена. А ты о чем попросить хотел?
– Я о баре, – Биката широко зевнул. – Ох, снотворное действовать начинает, глаза слипаются. Господин Матари меня точно уже потерял. Да и Юми наверняка беспокоится. Ты не могла бы позвонить в "Ракутиндэ" и сказать, что я больше не появлюсь? Только я их код не помню, а пелефон выбросил. И Ка… Бойры нет.
– Позвоню, – кивнула Карина. – Или лучше зайду. Невежливо как-то по пелефону такие вещи говорить. А теперь спи. Я появлюсь в час – в полвторого, напою тебя таблетками и укол сделаю. И пообедаем.
– Спасибо, Кара… – пробормотал Биката. Он закрыл глаза и уже через несколько секунд ровно задышал. Девушка еще раз подоткнула одеяло, проверила, что обогреватель в комнате установлен на поддержку температуры в двадцать три градуса, и ушла на кухню мыть посуду. Вытерев тарелки, она задумалась. А где ей взять ключи от двери квартиры? Один комплект наверняка забрала с собой Бойра, а второй у Бикаты вряд ли есть. Не оставлять же дверь настежь? Конечно, вход на лестницу запирается, и чужие сюда не попадут, но все же…
И тут ее озарило.
Она обулась, вышла из квартиры и спустилась на первый этаж. Хозяйка, к ее облегчению, оказалась дома.
– Добрый день, Карина, – сказала она. – Только не говори мне, что ты тоже съезжаешь.
– Здравствуй, госпожа Докусинна. Не скажу, – качнула головой девушка. – До конца следующего периода я отсюда никуда не денусь. А кто съезжает? Господин Вараусин?
– А ты откуда знаешь? – подозрительно сощурилась хозяйка.
– Да пообщалась с ним вчера… – пожала плечами Карина. – Госпожа Докусинна, Биката заболел. У него сильная простуда и бронхит. Мне придется за ним поухаживать. У тебя не найдется запасных ключей от его квартиры?
23.15.849, вододень. Крестоцин
Девица постучала в стекло автомобиля Гумайны, когда тот уже заводил мотор.
– Господин желает поразвлечься? – спросила она приятным хрипловатым контральто. – Совсем недорого – пять сотен в час, и любые желания господина.
Гумайна оценивающе осмотрел ее. Проститутка отступила на пару шагов и медленно повернулась, давая ему как следует осмотреть себя со всех сторон. Девка оказалась что надо – фигуристая, блондинистая и весьма сексуальная. Белье она не носила, и тонкое прозрачное платье обтягивало ее как перчатка, ничего не скрывая. Охранник бросил взгляд на часы на приборном щитке. До начала смены у него два часа. Немного, но уложиться можно.
– Садись, – он коротко мотнул головой на соседнее сиденье. – Едем ко мне.
– С удовольствием, господин, – чарующе улыбнулась девица. Покачивая бедрами и помахивая сумочкой, она обошла вокруг машины и уселась в пассажирское кресло. Гумайна ухмыльнулся уголком рта и вырулил со стоянки магазина. Жаль, что времени немного. Ну, никто ведь не мешает взять у девочки код ее пелефона, чтобы назначить новую встречу, верно? Тогда можно было бы не перепихнуться наспех, а устроить нормальный вечер где-нибудь за городом, в хорошем тихом отеле. В конце концов, жалование "Тёбица" ему платит отнюдь не для того, чтобы он складывал его в банк. Скажем, завтра…
Додумать он не успел. Твердое железо ткнулось ему в бок, а шею обхватили пальцы, мало уступающие металлу в крепости.
– Будешь умницей – останешься живым, – холодно произнесла девица. – Начнешь дергаться или звать на помощь – сдохнешь на месте. Ты понял меня, господин Гумайна Баннин?
Охранник вцепился в руль словно в спасательный круг. Надо же так попасться! Но кто? Она знает его имя – это не просто ограбление!
– Не забивай голову лишними мыслям и следи за дорогой, – приказала девица. Определенно, чарующие обертоны из ее голоса куда-то пропали. – Попадешь в аварию – сдохнешь на месте. Ты меня понял? Ответа не слышу!
– Да, госпожа, – пробормотал охранник. – Чего ты хочешь?
– Узнаешь чуть позже. К тебе лично у меня претензий нет, я всего лишь использую тебя в своих целях. Твои жизнь и здоровье не пострадают. Рули к южному входу в Центральный парк. Там мы немного прогуляемся и поговорим о жизни, после чего поедем дальше.
Она сняла с его загривка руку, но пистолет не убрала, только отодвинула и пристроила на колени. Его дуло по-прежнему смотрело Гумайне в бок. Охранник скрипнул зубами. Что надо этой шлюхе? Откуда она его знает? И ведь она явно нацелена именно на него – осведомлена о расписании его работы и следила за ним, чтобы подловить в нужный момент. То есть он является мишенью какой-то хорошо спланированной операции. И останется ли он в живых, зависит от того, что именно хотят эти ребята. Если им нужно лишь его удостоверение сотрудника охраны "Тёбицы", он труп.
До Центрального парка ехать было недалеко. Он аккуратно припарковал машину на стоянке и выжидающе посмотрел на девку.
– Прежде чем мы пойдем гулять, господин Гумайна, – спокойно произнесла та, – ты должен накрепко запомнить одну простую вещь. Я – не человек.
При этих словах в ее зрачках замерцали зеленые огоньки, так что Гумайна от неожиданности отшатнулся.
– Я – чоки. Очень похожая на человека, но, тем не менее, чоки. Я – новая экспериментальная модель. Я в десять раз сильнее тебя, в два раза быстрее и обладаю куда лучшей координацией. Если ты попытаешься делать глупости, я немедленно убью тебя. Пистолет я уберу, но без труда сверну тебе шею и голыми руками.
Она положила кисть левой руки на руль, и охранник с содроганием увидел, как твердый пластик под ее нежными пальчиками гнется и ломается, словно оказавшись под прессом.
– Невозможно! – просипел он. – Чоки не в состоянии причинить вред человеку! Основной закон кибернетики…
– Ты по телевизору про закон услышал, блистательный господин? – ласково улыбнулась страшная чоки. – Надо так понимать, что про боевых киборгов, которых "Тёбица" зачем-то разрабатывает по заказу Минобороны, тебе на работе не рассказывали. И потом, родной мой, с чего ты взял, что в моих глазах являешься человеком? Пока что я склонна рассматривать тебя как кусок говорящего мяса, отчаянно желающего оставаться живым. Желай и дальше – это должно добавить тебе ума. На тот случай, если ты все-таки надеешься на пистолет в кобуре у тебя под мышкой, я напомню, что все критично важные схемы у чоки сосредоточены в укрепленной грудной клетке, которую пуля из легкого оружия не пробивает. Стрелять мне в голову бессмысленно, там нет ничего, кроме мимических мышц и речевой системы. Да и прочие части тела либо ничего не значат, либо достаточно прочны. А в глаза ты мне попасть не сумеешь, не те у тебя реакция и меткость. Ну так что? Проникся своим положением?