– Звучит здорово, но я поверю в это, только когда увижу этот журнал.

– Мэтт, ты такой пессимист.

– Совсем нет, – сказал он. – Все дело в Клэйборне. Я ему не верю. Уцепиться вроде бы не за что, так, на уровне интуиции. Но мои инстинкты меня никогда не обманывают. Вот почему, когда ты настаивала на финансовой поддержке его проекта, я советовал тебе не вкладывать много.

Отведя на секунду глаза от дороги, Мэтт взглянул на нее.

– Дело не в издании, – повторил он. – Проблема в издателе.

Тори скрестила руки и сжала губы. У него явно был пунктик в том, что касалось Дэйна и его друзей. Единственный способ заставить его изменить свое мнение – показать, насколько успешно движется предприятие. Но до этого ей придется набраться терпения.

Виктория почувствовала, как в уголках рта рождается улыбка, и первый раз за все это утро расслабилась. Как приятно будет сказать это Мэтту: «Я же тебе говорила…» Когда она получит свою долю от прибыли с издания, она купит Мэтту какой-нибудь дорогой подарок. Это уж точно будет плюсом в том балансе, который он ведет в своей душе.

Сквозь лобовое стекло ей было видно небо, сплошь покрытое кудрявыми облаками, по которым были разбросаны мазки глубокого синего цвета. Как и положено для этого времени года, они несколько раз попадали под дождь, пока достигли конца пути. «Как приятно путешествовать в дорогой машине», – подумала она, радуясь, что кондиционер снимал жару и влажность.

– Как идут дела с моими инвестициями? – спросила она.

– Отлично. Поступлений по процентам в этом месяце будет немного, поскольку ты не покупала акции до середины расчетного периода. Сумма будет пропорциональной, но в следующем месяце получишь много.

У Виктории оживленно заблестели глаза.

– Отлично. Я продолжаю заниматься своим гардеробом.

Мэтт взглянул на нее, сожалея, что не видит выражение ее глаз, спрятанных за темными солнечными очками.

– Ты мне и так нравишься.

Ее гардероб не слишком его волновал, за исключением соблазнительной ночной сорочки и этих кружевных штучек, которые женщины так любят носить под своей одеждой. На самом деле он не возражал бы увидеть ее вообще без одежды. С нетерпением он ждал, когда они пойдут купаться, прикидывая, что она наденет: бикини, которое уже не оставляет простора для воображения, или один из этих сексуальных цельных костюмов, которые, наоборот, заставляют фантазию кипеть. Ему не терпелось найти ответ на этот вопрос. – Спасибо, – сказала она.

Мэтт снова взглянул на нее и увидел, что Виктория улыбается. Ее лицо светилось от радости и удовольствия.

Наконец они проехали Майами, и немного спустя Мэтт сказал:

– Поскольку это твой первый визит в Киз, мы проедем через мост и дальше по очень живописной дороге, хотя она и длиннее.

«У нас много времени, – подумала она, – целых два дня и целых две ночи». И при мысли об этом ее охватывали восторг и страх одновременно.

Вдоль дороги выстроились высокие сосны, а когда они переезжали через мост, Виктория увидела заросли мангровы, сросшиеся корни которой напоминали небольшие островки.

Огромные гнезда, напоминавшие перевернутые шляпы великанов, венчали верхушки высоких, одиноко растущих деревьев.

– Грифы! – восторженно воскликнула Виктория, когда ей показалось, что она увидела выглядывавшую из гнезда голову.

Мэтт отрицательно покачал головой:

– Орлы.

Когда она заметила большого альбатроса, который высматривал рыбу в гребнях волн, ее сердце взлетело вместе с ним.

– Вот здесь начинается Ки-Ларго, – сказал Мэтт, как только они съехали с моста и повернули направо. – Мы почти в Исламораде.

Тори была обескуражена. Она ожидала увидеть пышную растительность, ни с чем не сравнимые и роскошные дома и отели. Вместо этого она увидела дорогу, вдоль которой шли магазины, вывески и бензозаправки. Как везде в Америке!

– Это оно самое и есть?

– Не очень красиво, правда? Ты расстроена? Но подожди несколько минут, и ты поймешь, почему люди приезжают сюда со всего света.

Они ехали дальше по шоссе, и он объяснял:

– Эти зеленые знаки, которые мы проезжаем, показывают километраж. Вместо обычного почтового адреса в большинстве здешних мест используются ближайшие верстовые столбы. Ноль означает Ки-Вест.

– Да, это ни на что не похоже.

Не доезжая до Исламорада, Мэтт свернул на частную дорогу, по которой они проехали мимо нескольких небольших вилл.

– Ну вот и приехали, – сообщил Мэтт, паркуясь перед последним коттеджем в ряду.

Здание было выстроено в виде башенки в нескольких футах от пляжа, который омывали воды Мексиканского залива.

В ту же секунду, как он открыл дверь, соленый воздух наполнил салон машины. Прежде чем Мэтт обошел автомобиль и дошел до ее двери, Тори открыла ее сама и вышла наружу.

После кондиционированного воздуха жара и влажность обрушились на нее, как в тропическом лесу. Но нежный танцующий бриз с залива смягчал это ощущение.

Ей не терпелось изучить необычный дом, где она проведет два следующих дня с Мэттом. Но к себе влекли и просторы океана. Чайка закричала, как бы призывно обращаясь к ней. Виктория направилась к пляжу. Где-то далеко за горизонтом встречались голубая вода и голубое небо. Морские птицы безостановочно поднимались вверх и падали вниз, разбивая морскую гладь.

– Какой вид! – прошептала она Мэтту, который подошел к ней и встал сзади.

– Да. Действительно.

Она обернулась и тут же оказалась в его объятиях. Он притянул ее поближе, и его теплое дыхание щекотало ей шею. Она закрыла глаза и положила голову ему на грудь, слушая биение его сердца. Мэтт поцеловал ее в макушку и отошел, оставляя ее слегка разочарованной.

– Океан подождет нас еще немного. Надо внести вещи в дом.

Рука об руку они вернулись к машине. Мэтт перекинул сумку через плечо и достал их чемоданы.

– Я принесу все вещи, не беспокойся, – сказал он, видя, что Тори достает остальные сумки.

Когда она вошла в дом, ей ударил в нос затхлый запах. Мэтт сразу же включил кондиционер, а Тори начала осматриваться вокруг – высокий потолок, необычная восьмиугольная комната. На полу в кухне у двери стояли чистые миски для воды и корма.

– У них собака или кошка? – спросила Виктория, кивая на миски.

– Собака. Большой лохматый пес. Довольно добродушный, но линяет ужасно, – с этими словами Мэтт появился в холле.

– Я буду жить в хозяйской комнате наверху. – Он показал на второй этаж.

Белые перила уходили вверх, но со своего места она не могла видеть площадку. Мэтт открыл дверь:

– А это твоя комната. Она не такая большая, думаю, что тебе она придется по душе.

В комнате стояла огромная кровать. Тори заметила, что Мэтт просто глаз не может отвести от нее. Кровь прилила к ее щекам, а по спине пробежали мурашки. Она сделала вид, что не замечает его взглядов, и прошла к окну, чтобы раскрыть шторы. Окна выходили на залив.

– Наверное, здесь хорошо жить.

– К сожалению, они бывают здесь только на выходные. Моему приятелю приходится много работать, чтобы оплатить всю эту роскошь.

– Очень мило с его стороны, что он разрешил нам пожить здесь.

– Он очень приятный парень. – Мэтт открыл шкаф. – Здесь полно чужой одежды, но тебе все равно хватит места. Ванна в холле твоя.

– Спасибо. Я уверена, что мне будет удобно.

Дом был роскошный, но Тори не была уверена, что сможет расслабиться хоть на минуту и насладиться комфортом, зная, что рядом Мэтт. Так близко. Слишком близко.

Взглянув еще раз на королевскую кровать, Мэтт вышел в холл.

– Пойдешь купаться?

– Еще бы!

К тому времени как они выложили кое-какую еду и разобрали привезенные вещи, солнце уже было в зените, и ей не терпелось искупаться. Тори вынула верх своего нового ярко-красного бикини и приложила к груди. Она купила его совершенно случайно и сегодня утром бросила в сумку уже в последний момент. Стоит ли ей надевать его? Хватит ли у нее смелости? Этот купальник очень подходил Тори, но у нее в сумке лежал еще один – розовый цельный купальник, который был более по вкусу Виктории Гордон. Поколебавшись, она все же надела красное бикини.