– Да, – ответил он. – Именно.

– И что же дальше, Бобби? – Касси так разозлилась, что без малейших колебаний задавала ему самые трудные вопросы, ставя его в тяжелое, почти безвыходное положение.

А заданный ею вопрос Бобби пугал. Тем более что тон ее был как-то слишком резок и решителен. Но Бобби, что бы ни случилось в его жизни, всегда встречал трудности с поднятым забралом.

– Почему бы тебе не вернуться? – задал он ей встречный вопрос. – Скажи, чего ты хочешь?

– Я не могу вернуться – Артур будет недоволен. А потерять работу я не хочу.

– Все твои проблемы я возьму на себя.

– Не довольно ли с тебя моих проблем?

– Что, черт возьми, это значит?

– Это значит, что я останусь здесь и буду работать с коллекцией Спенсера, для чего меня сюда и прислали, а вернусь, когда все закончу. Была у Клэр с Артуром какая-то договоренность или нет, меня не касается. Клэр – это твоя проблема. Ты скоро вернешься к своей привычной жизни, а у меня куча счетов, которые ждут оплаты, и Артур, которому нужно подыгрывать, если я хочу более-менее спокойно работать. Не все мы богаты и независимы.

– Так когда ты вернешься? – Теперь уже его тон сделался решительным и резким.

– Дня через четыре, может, пять. Коллекция огромная.

– А Спенсер, надо полагать, мил.

– Привет! Он женат, у него дети и внуки.

– Разве это значит, что он не может быть с тобой милым?

– Мне не нравится, как ты говоришь со мной. Спенсер, к твоему сведению, очень приятный человек, впрочем, как и я. Все мы тут приятные.

– Мне ли не знать, какой приятной ты можешь быть, – подчеркнуто слащавым голосом отозвался Бобби.

– Не стоит всех судить по себе, не всем безразлично, в чью постель прыгнуть! – огрызнулась Касси.

– Подумать только!

Касси отключилась, но Бобби это уже было не важно: ему вообще хотелось сорвать телефон со стены. «Приятный он, видите ли, будь он трижды проклят!» Бобби доводилось встречаться с Биллом Спенсером. Знал он и его подружку – по крайней мере ту, которая была у того на тот момент, – видел ее однажды вечером в уютном маленьком баре на Аппер-Ист-Сайд. Боже всемогущий! До чего же все-таки Касси наивна!

А может, вовсе не наивна.

Возможно, у нее все шансы занять место последней подружки Билла Спенсера.

«Вот дерьмо!» Припав к горлышку бутылки с пивом, Бобби вышел из комнаты и устремил взгляд в темнеющий небосвод, но от возмущения не видел ни вечерней звезды, ни красоты заката.

Виновата во всем, конечно, Клэр. Однако ж и Касси могла бы проявить немного больше понимания. Ведь на самом деле он не совершил ничего предосудительного. Черт! Да он вообще тут ни при чем – сторонний наблюдатель. А Касси, если б действительно хотела, то могла бы послать этого Билла Спенсера куда подальше и вернуться следующим рейсом домой. Спенсер, наверное, попытался бы ее удержать – сам участвовал во всей этой афере.

Так нет, поди ж ты, она намерена остаться в Хьюстоне, собирается работать на этого пройдоху.

Что ж это такое творится?

Как будто он не понимал, почему именно сейчас самой горячей девчонке из тех, что он когда-либо встречал, потребовалось подыграть Артуру.

Можно подумать, Артуру нужно подыгрывать, когда с ним и так уже все ясно.

Что, черт возьми, он может ей дать?

У нее, очевидно, кроме счетов на оплату, есть на уме и кое-что иное.

Другой Билл,[18] который ей платит, хотя, как Бобби догадывался, платой здесь стало бы то, что удовлетворяло бы их обоих. Все сводилось к тому, что она уходит от него к другому. Что ж, и он тоже на это способен.

Черт побери! Только-только отделался от зловредной жены, так тут еще одна выискалась и намерена осложнять ему жизнь. Это ему ни к чему.

Утром он встретится с Артуром и постарается поскорее свернуть дело.

Касси сидела в своем номере хьюстонской гостиницы «Фор сизонс», где благодаря Биллу Спенсеру она в настоящий момент жила, и в состоянии тихой паники ждала прихода гостиничной обслуги. Чтобы сохранить рассудок, которого она вот-вот могла лишиться, ей в самом срочном порядке, ну просто очень-очень необходимы были шоколадный торт, шоколадный солод и шоколадный мусс. Она еще не плакала – сжав волю в кулак, сдерживала слезы, дожидалась, пока парень с подносом доставит заказ и уйдет. Вот тогда она уже даст себе волю и, чтобы никто не увидел ее с красными глазами и распухшим лицом, никому не откроет двери.

Хотя в первый момент, услышав вместо Бобби ледяной голос Клэр, она почувствовала скорее гнев, чем отчаяние. Если бы она только могла влепить ей хорошую оплеуху! Но к сожалению, физическая расправа запрещена законом. А если по правде, для тех, кто боится раздавить муравья на дорожке и кормит енотов, тогда как соседи стреляют в них из пневматических ружей, фантазии о мести едва ли имеют под собой реальную основу.

Но затем ее гнев перекинулся на самого преступника – на мужчину, который приводил всех женщин без исключения в любых точках земного шара в обморочное состояние, но поддерживать в себе эту ярость ей удалось минут пять. Ведь ей с ним было так хорошо. Ну ладно, она признаёт, что в общении с Бобби Серром голосом разума она не руководствовалась. И ее последние поступки – явное тому подтверждение.

Вот почему она все же взяла трубку – со слабой надеждой, что у него найдется вполне разумное объяснение тому, каким образом эта черноволосая сучка взяла трубку телефона в его плавучем доме. Но он во всем обвинил Артура с Биллом Спенсером, и она в итоге пришла к мысли, что ошиблась. Надо же такое придумать! Да никогда, ни за какие коврижки она не легла бы в постель с Биллом Спенсером. Хотя уже через десять минут после встречи с ним получила непристойное предложение. Но Касси умела выходить из подобных ситуаций – сказался опыт длительного общения с Артуром.

Ну да ладно, Бог с ними, с этими стариками и их болезненным самолюбием… Речь о другом: неужели жизнь так несправедлива? Стоит только подумать, будто нашла кого-то действительно стоящего, с кем и в постели чудо как хорошо, как он на поверку оказывается полным ничтожеством. Хотя, с другой стороны, может, это она оказалась чересчур доверчива, как какая-нибудь ополоумевшая фанатка с горящими глазами, которая не в силах отличить сценический образ своего кумира от реального человека. Касси охватило уныние. Настроение было такое, что впору затянуть какую-нибудь из песен Пэтси Клайн, если б Касси когда-нибудь их слышала. Впрочем, она знала, что у этой исполнительницы все песни про душевную боль, отчаяние и потерю любимого, а она все это как раз и чувствовала. На самом деле, если б не депрессия, ей, возможно, хватило бы сил найти по телевизору музыкальный канал «Кантри» и на нем Пэтси, которая спела бы ей на ночь свою песню.

Единственным, хоть и не слишком большим утешением для Касси была коллекция, с которой она работала. Картины все как на подбор были великолепны, настоящие перлы, и если б ей не приходилось без конца уклоняться от посягательств мистера Билла, она бы закончила работу быстрее. Хотя Бобби она в этом ни за что бы не призналась. Слишком уж по-мужски подлым он показал себя – предположил, видите ли, что раз она спала с ним, то, значит, и никому не отказывает. Кто бы говорил! Короче: после Джея она не склонна поднимать лапки кверху и извиняться. Ей ситуация видится так, что Бобби и сам мог бы перед ней извиниться.

Но он ничего такого не сделал.

Даже не намекнул.

Тогда как это он был там с Клэр, ответившей ей по телефону.

Черт! Что-то очень похоже на их эпопею с Джеем: те же дурацкие оправдания, то же отсутствие извинений и разговоры типа «я прав, ты не права».

Развод научил ее одному – она больше не будет извиняться, когда ей извиняться не за что. А что касается ее решения остаться в Хьюстоне, то она на самом деле не хочет терять работу, а следовательно, должна получить по крайней мере молчаливое одобрение Артура. Она очень любила то, чем занималась. Если Бобби Серру непонятно, как живут плебеи, то это его упущение. Небольшой прилив женской силы немного поднял ей дух.