Аспид-змей довольно зашипел, свился на шее. Лют еле поднял ларчик, ставший тяжелее валуна, и заковылял по мосту. Порывы горячего ветра едва не сдували витязя с моста, снизу пыхало жаром. Огненная река текла шумно, тепло согрело перемолотые кости: с трудом, но идти можно.

Мост кончился. Лют, постанывая от резкой боли в пятках, шагнул в темный проем двух стен. Думал, хныча от жалости к себе, как будет взбираться по лестнице.

Шею сдавило упругим кольцом, в глазах потемнело, грудь сковало чудовищной тяжестью удушья. Ларчик звякнул адамантовым дном о плиту, Лют вскинул руки, пальцы безуспешно вцепились в белые кольца.

Шумно засопело, металлически звякнуло, из темноты вынырнула толстая, как бревно, рука, ларчик исчез в громадной ладони. Довольно рыкнуло. Лют, хрипя, боролся со взбесившимся Аспид-змеем.

Из темного проема выступила громадная фигура: красноватые сполохи Огненной реки красиво блестят на выпуклых пластинах обнаженной груди, на животе высечены грубые кубики, толстенные, как сваи, ноги укрыты холщовыми штанами, подпоясан в три ряда железной цепью, левую лодыжку охватывает широкий кандальный браслет, толстая цепь уходит во тьму.

Великан скалился, на суровом лице, обрамленном ниспадающими струями пшеничных волос, появилось злорадство. За спиной велета гордо расправились белые крылья, ущелье потряс довольный рык.

Лют захрипел отчаянно. Велет злобно ухмыльнулся, синюшное лицо человека накрыл рифленый кулак. Камень ушел из-под ног. Лют со свистом упал на середину моста, покатился, опасно свесился над рекой расплавленного металла.

В носу хлюпало, дышалось с трудом, рот заполнился обломками зубов, в горле сидел противный комок. Кашель едва не вывернул наизнанку. Петля на шее слабела. Еще не придя в себя, Лют цепко схватил белый хвост. Аспид-змей злобно оскалился, бусины глаз налились гневом, кинжальные зубы влажно заблестели.

– Куда, паскуда?! – захрипел Лют враждебно. – Надумаешь чудить, утащу с собой. Ну, давай кусай, утонем вместе!

Аспид-змей зашипел люто, злобно прожег взглядом окровавленное лицо человека, перекошенное смертельным отчаянием, и обмяк в ладони.

Лют посмотрел на крылатого великана, тот с громовым хохотом взлетел. Цепь туго натянулась. Велет ровно хлопал массивными крыльями, держась в воздухе. Воин загляделся на красивое зрелище. Велет оскалился, кинулся вниз.

Цепь не позволила долететь до середины моста, предупредительно звякнула, великан с отвращением посмотрел на натянутую струну, горестно вздохнул.

Лют отполз подальше: великан в пяти шагах, но мало ли! Кости хрупали, плавали под кожей, протыкая внутренности острыми обломками, через нижнюю губу текла кровавая каша.

В голове билась яростная мысль: «Кащей обманул! Ничего отдавать не собирался, а на случай, если каким-то чудом витязь добудет ларчик, велел стражу моста прикончить ослабевшего воина. Да еще Буслая услал неведомо куда, может, над его телом глумятся вороны».

Ярость вспыхнула в груди, как солнце. Жилки ожили, налились силой. Лют, пошатываясь, встал. С необычайной легкостью спокойно осознал, что последние силы уйдут на схватку с великаном, даже если победит – что невозможно! – тут же падет бездыханным. «И пусть, – подумал Лют мрачно, – я буду до конца бороться!»

Велет хищно распахнул крылья, воздушная волна ткнулась Люту в лицо. Витязь качнулся, удержался, под босые ноги великана полетел красный сгусток. Крылатый страж зарычал, отошел назад. Натянутая цепь провисла, звякнула о мост.

Велет снял с пояса железную цепь, увенчанную искусно отлитой головой орла. Лют непонимающе смотрел, как цепь со свистом описывает круги, а лицо великана пышет злой радостью.

«Это что, оружие?» – мелькнуло недоуменное.

Крылан хищно оскалился, рука двинулась, будто забрасывая в воду сеть, орлиная голова вспорола воздух. Аспид-змей, что до этого висел в руке как шнурок, дернулся. Грянул металлический звон, отдача отшвырнула Люта на пару шагов.

Велет хмыкнул, дернул цепь к себе. Орлиная голова ожила, полыхнула рубиновым светом глаз и, распахнув со скрежетом пасть, огласила ущелье противным криком. Острие спаты обернулось головой змея, распахнутой, сердито шипящей, бусины глаз горели бешенством.

«Похоже, два чудо-оружия знакомы давно и друг друга недолюбливают», – подумал Лют радостно.

Велет повел могучими крылами, топнул – кандалы противно звякнули. Орлиная голова кружилась над головой, сливаясь в серебристый эллипс, который неожиданно распался, и сжатый клюв устремился в грудь, прикрытую потрепанной кольчугой.

Руку Люта рвануло, спата отшибла крючковатое острие, велет легко повел дланью, орлиная голова со злобным скрипом клюнула в шею. Лют с трудом уклонился. Крючок клюва сорвал кожу, брызнула горячая струйка. Возвратным движением ладони велет рванул цепь. Орлиная голова, повернувшись, прожгла рубиновым взором льняной загривок воина.

Меч обернулся змеем, гад порскнул из длани медлительного существа над плечом, пасть сомкнулась на звене, крепящем птичью голову, отвела в сторону. Велет зарычал, дернул цепь. Змей едва спас зубы, орлиная голова просвистела мимо, рубиновый огонь глаз яро полыхнул, над мостом повис злобный клич.

Велет громко захохотал. Красивое, мужественное лицо ожесточилось, взмах крыл поднял в воздух, цепь с орлиной головой выпала из ладони железным ручьем. Лют застыл, черен впился в ладонь, оружие великана коварно запетляло, цепь распласталась в воздухе красивыми изгибами.

И все же упустил момент удара, сплоховал и Аспид-змей: чудо-меч сложился пополам, закрывая маленьким щитом левую половину груди. Железный клюв чиркнул по клинку, губу Люта ужалил рой искр, удар в грудь сшиб с ног. Велет торжествующе взревел, дернул цепь – орлиная голова полетела назад, щелкая клювом и роняя красные капли.

Лют пошевелился. Руку дернуло, громко зазвенело. Велет, азартно рыча, раскрутил цепь, ловко швырнул – рука воина онемела, встать невозможно. Клюв бил то тут, то там, свободно, часто, будто орел клевал мертвую тушу.

Ярость ударила в голову, Лют хрипло закричал. Орлиная голова отлетела для новой атаки. Лют кувыркнулся. Аспид-змей снова дернул руку, отбивая наглую птичью харю.

Велет вновь громоподобно захохотал, с силой раскрутил цепь. Клюв ударил со скоростью молнии. Лют выставил спату, внутри скрутился узел, в затылке похолодело.

Орлиная голова завиляла, воин впустую отмахнулся мечом, удар швырнул к краю, рука судорожно бросилась к окровавленной цепи, пальцы сжали скользкие звенья, безуспешно пытались вырвать из тела острое железо.

Крылатый великан засмеялся победно: противник балансирует на краю моста, пятки уже свешены, кольчуга на правой стороне груди зияет рваной дырой, толчками плещет кровь, а клюв жадно щелкает, перекусывая прутья грудной клетки.

– Трус! – прохрипел Лют великану. – Подлый трус!

Велет взревел оскорбленно, с силой дернул цепь: орлиная голова вылезла из раны, пальцы Люта едва не сорвались со скользких звеньев, из-под ног ушла твердь. Страж удивленно поглядел на окровавленное тело, летящее на него, судорожно затрепыхал крыльями, пытаясь оторвать махину от моста, но не успел. Лют ударился в широкую и твердую, как гранитный стол, грудь, великан пошатнулся, орлиная голова в кулаке воина злобно щелкнула клювом. Аспид-змей косо обрушился на литые грудные пластины, отворилось широкое ущелье, кровь захлестала водопадом.

Велет взревел от боли, страшный удар кулака проломил грудь Люта, воина отшвырнуло, вдогонку полетел хищно распахнутый клюв. Лют чудом закрылся спатой, но удар подправил полет. Воин с ужасом полетел за край. Мимо мелькнул торец моста, жар Огненной реки ударил в спину с ужасающей мощью.

Запястье обвил гибкий хвост, клыки Аспид-змея вонзились в край моста, как в черствую горбушку. Плечо витязя захрустело, падение остановил рывок, повел по дуге. Лют извернулся, вбрасывая тело, ставшее мешком с раздробленными костями, на мост. На огненной глади обиженно вздулись пузыри.