Неподалеку всполошилась и обеспокоенно затараторила о чем-то сорока, предупреждая лесных обитателей, что в лесу появились люди. Бетти остановилась и прислушалась. Сорока предупреждала не о ней. Треснул звонко сучок под чьим-то неловким, тяжелым шагом, и свистнула по воздуху тонкая ветка, задетая не слишком осторожной рукой.

Потянул прохладный утренний ветерок, и тут же мерно закачались вокруг стежки дремучие резные листья папоротников и душистые зонтики болиголова. Тропа вела Бетти все дальше – туда, где в сумрачном овраге вилась узкая струя прозрачного лесного ручейка: Здесь Бетти снова замерла и прислушалась. Сейчас она перешагнет через ручеек с поросшего мхом плоского камня на приземистый валун и окажется уже на другом берегу Уорфа – крохотной речушки, которая, как и все ручейки, роднички и ключики, несет свою прозрачную воду в широкий и мощный Трэнт.

Снова неподалеку звонко хрустнул сучок. Коротко отозвалось лесное эхо. У Бетти появилось ощущение, что кто-то пристально смотрит ей в затылок, зорко наблюдая за ней исподтишка. Она тревожно оглянулась, но не остановилась, а, перешагнув ручеек, заспешила дальше скользящим, неслышным охотничьим шагом, нырнув в тень раскидистого дуба, крона которого нависла над самой стежкой.

– Ну вот, Сара, ты и попалась! – с дерева спрыгнул грузный мужчина, весь в лохмотьях и заслонил перед Бетти тропинку.

Второй разбойник, больше похожий на лесное животное непонятной породы, преградил ей путь сзади, и, не успела она возмутиться, как на голову ей натянули мешок. Девушке показалось, что она ослепла на мгновение, но постепенно глаза привыкали к полутьме, тем более, что сквозь мешковину пробивались лучики света. Элизабет не ожидала такого поворота событий. Она предполагала, то ее поймают егеря Эмерика, а не эти мерзкие бродяги, которых она видела впервые в жизни.

– Отпусти меня! – Бетти сильно рванулась и попыталась укусить сквозь мешок за плечо того, кто держал ее в объятиях. – Отпусти!.. Тьфу! Какая гадость! – она тут же сплюнула и сильно закашлялась, потому что волокна крапивной ткани успели набиться ей в рот.

– Вот кошка! Кусается еще! – рявкнул мужчина и наотмашь ударил ее. Удар пришелся прямо по лицу, и у Бетти помутилось в глазах, но в отместку она принялась колотить руками, куда ни попадя, и ей далее удалось царапнуть мужчину по щеке. – Сука! Всю морду разодрала, кошка! – заревел раненый разбойник и принялся связывать ей руки, больно вывернув их за спину.

– Аккуратнее обращайся с девчонкой, Грэгори! Не наставь ей повсюду синяков и царапин! Это не твоя терпеливая и кроткая женушка!

– Не леди, не развалится! А Джон очень скоро примется ее поколачивать, как поколачивал раньше свою прежнюю жену! Эта тоже привыкнет к побоям и даже будет без них скучать. Веди себя прилично, Сара Смит! Будь сговорчива, и наш хозяин, возможно, хорошо наградит тебя! – и мерзкий Грэг довольно хохотнул.

У Бетти свело скулы от отвращения, она попробовала вырваться из жесткой хватки потных рук.

– Грэг! Может, сначала попробуем ее сами?! – второй разбойник стал помогать Грэгу связывать Бетти по рукам и ногам, бесцеремонно ее ощупывая при этом.

У Бетти свело живот от страха… Зачем она затеяла всю эту глупую игру?!.. Еще не хватало попасться в лапы самым настоящим головорезам и насильникам! Уж тогда ее жизнь точно кончена! Даже распутному Гарольду Ноттингему такая жена не будет нужна!

Девушка снова попыталась вырваться из цепкой хватки, но все с тем же успехом.

– Не стоит связываться, Тимоти! Удовольствие-то на мгновение, а хозяин снимет нам головы! Сэр Эмерик на расправу горяч! Разве не знаешь, что он своей волей может любого из нас отправить в подвал на съедение полчищам крыс? А если мы доставим Сару Смит в замок целехонькой, то получим в награду дополнительно монету-другую, Тим!.. Люблю золото. Для меня денежки важнее всех ее прелестей, Тим!.. Не брыкайся, детка! Нечего было разгуливать по лесам в одиночку! Если уж попалась, то терпи и молча ожидай своей участи.

– Красивая, все-таки, эта стерва Сара Смит! А с Джона Барноби не убудет – вдовцу и траченная сойдет! Тем более, что хозяин даст ей богатое приданое, если она хорошенько его ублажит!.. Слышь, Сара?! Веди себя веселее и бойчее под сэром Эмериком! Он любит, когда резвая кобылка весело взыгрывает ляжками и задочком! Ему нравится укрощать лягающихся молодок. К утру любая кобылка у него становится шелковой и сговорчивой, точно дешевая шлюха.

Грубая откровенность похитителей совершенно потрясла Бетти. Слезы щедрым дождем покатились у нее из глаз. Она почувствовала, что не может сдержать громких рыданий. Вот это вляпалась, так вляпалась! Хотя на что она рассчитывала! На вежливое обращение с крестьянской девушкой?

– Молчи! Тихо! Не плачь, девка! – кто-то грубо и больно толкнул ее в бок. – Наш управляющий умеет укрощать строптивых и веселить слезливых! У него в объятиях ты будешь смеяться и визжать от боли и полного удовольствия, точно заведенная, детка! Верно, Грэг?..

Ее потащили куда-то наверх. Бетти услышала, как все ближе и ближе фыркают лошади, звенят уздечки, и потрескивают сгнившие ветки лесной подстилки под тяжестью животных. Сладковато запахло лошадиным потом, навозом, сеном. Бетти немного перевела дух, но на душе было противно и гадко. Как глупо она все-таки поступила! Надо было попросить помощи у Тома. Он обязательно что-нибудь придумал бы. Но зачем теперь рассуждать о том, что надо было бы делать?! Поздно!.. Она попала в такую жуткую историю, что дал бы Господь вырваться живой!..

Бетти почувствовала, как ее положили на лошадь поперек потника. На ее счастье, седло было снято и не давило на живот, но удовольствия такой способ передвижения ей не доставлял – голова, руки и ноги беспомощно болтались по обе стороны конского крупа.

Дорога шла лесом. Сквозь ткань мешка Бетти ощущала, как солнечный свет сменяется прохладной тенью, как мелькают среди зеленой листвы золотые солнечные пятна. Потом скачка неожиданно прекратилась, нежно и свежо потянуло цветущими липами. Слышно было, как пчелы ровно гудели среди листвы. Они возле пасеки? Похоже на то!

Застучали колеса фургона, и над ней громогласно прозвучал довольный торжествующий голос сэра Эмерика:

– Грэг? Это ты? Как дела, Грэг? Я вижу, вы с добычей? – стук колес затих, фыркнула и несколько раз тряхнула гривой лошадь, звеня уздечкой и постукивая зубами о стальные удила.

– Добрый день, сэр! Мы же обещали вернуться с добычей! Хотите поглядеть на нее? Развязать?.. – предложил Грэг.

Бетти затрясло даже затошнило от страха и негодования! Сейчас этот подонок заставит неведомого ей Грэга развязать мешок и увидит ее – леди Элизабет Гарольд Ноттингем! Он непременно ее узнает! Что тогда будет?! Можно только представить себе, что Эмерик сотворит с ней! В кого он превратит ее…

– Пока не стоит! Люблю растягивать удовольствие! – самодовольно ухмыльнулся Эмерик. – Я и сам вижу, что это именно Сара Смит! Таких роскошных крохотных и стройных ножек нет ни у одной девицы во всей деревне. Разве были только у леди Элизабет… Правда, Сара? – он приподнял подол и погладил ее икры горячей, влажной ладонью, отчего по коже Бетти пробежали мурашки. – Думаю, что на месте и ее замечательные, золотистые волосы, которые можно накручивать на кулак или же пропускать сквозь пальцы! – он наклонился к мешку, под которым скрывалось лицо Бетти, и даже сквозь дерюгу– она ощутила запах сильнейшего пивного перегара. Сквозь переплетение грубых нитей она видела очертание его лица и радостный оскал крупных белоснежных зубов.

– Вот, возьми, Грэг! Заслужил, малый! – Эмерик подбросил мешочек с монетами в воздух, и Грэг с довольным смехом ловко поймал его на лету. Звякнули золотые монеты. – Не трогали, парни, девочку? А хотелось, наверное, так, что ваше имущество оттопыривалось от вожделения?

– Ни-ни, хозяин! Товар самого высшего качества, сэр! Прибавить бы еще по паре монет? – с надеждой протянул Грэг. – А девчонку стоит положить в фургон, сэр! Наложнице самое место среди налогов – среди яиц, молока и кур! Вот тут – прямо на сене! – Грэг скалился и довольно острил, а у Бетти темнело в глазах от бессилия и ярости. Но она молчала, стиснув зубы и сдерживаясь изо всех сил, чтобы не разразиться грязной бранью.