Джим отметил полицейские управления и имена детективов, расследовавших убийства в каждом из трех случае.

– Одно в Луизиане почти год назад и два в Техасе – четыре месяца назад и… почти два года назад.

– Ведь Куинн Кортес из Техаса, не так ли? Одно из техасских убийств было совершено в Далласе, а другое в Бейтауне, который является практически пригородом Хьюстона, а именно там живет Кортес.

– Хм… – Джим прочитал имена трех жертв: Джой Эллис в Новом Орлеане, Карла Милликан в Далласе и Келли Флеминг в Бейтауне.

– Хочешь, я сегодня же свяжусь с каждым из этих управлений? – предложила Сандра.

– У тебя что, нет никаких других планов на вечер?

– На сегодня нет. Собиралась пойти домой, принять горячую ванну и залечь с хорошей книжкой. Но могу и остаться, чтобы сделать нужные звонки. Я дам им номер своего сотового телефона.

– Можешь дать им мой номер.

– Неужели тебе хочется, чтобы тебя отрывали от ужина с Кевином?

Джим удивленно посмотрел на Сандру, и она ответила улыбкой. У Сандры была приятная, открытая улыбка, хотя назвать ее красавицей было нельзя. Тем не менее ей нельзя было отказать и в явной привлекательности.

– Я слышала твой разговор с Эдом, – пояснила Сандра. – О том, что ты будешь ужинать с сыном и бывшей женой. Поэтому давай сделаем так – я обзвоню всех, дам им номер своего мобильника, а когда ты будешь возвращаться домой, заедешь ко мне, и я сообщу тебе все, что узнаю.

Должен ли он расценивать приглашение Сандры как нечто большее, чем помощь в получении информации?

– Это можно, – как бы со стороны услышал Джим свой ответ.

Сандра улыбнулась еще шире.

– Я живу на Юнион-авеню недалеко от центра в старом многоквартирном комплексе, который называется «Джорджиан-Вудс». – Она взяла ручку и стопку листков для записей со стола Джима, что-то написала и, оторвав верхний листок, вручила ему: – Мой адрес и номер телефона. Приезжай в любое время, даже очень поздно.

Джим вдруг ощутил жар во всем теле: от пересохшего рта до пульсировавшего члена.

– Да, понял. Значит, сегодня еще увидимся.

Когда Сандра ушла, он несколько минут сидел, выжидая, пока пройдет эрекция. Боже, да он совсем дошел, если у него встает от одной только мысли о возможном перепихе.

Перестав ощущать неудобство внизу живота, Джим встал, снял пиджак со спинки стула, надел его и покинул кабинет. Ладно, все по порядку. На первом месте для Джима всегда был его сын. Когда позвонил Кевин с приглашением к семи на ужин, Джим поинтересовался, спрашивал ли он у матери, прежде чем приглашать его.

«Это была ее идея, папа».

Как только Мэри Ли начинала хорошо относиться к нему – а приглашение на ужин можно было назвать хорошим отношением, – у Джима возникали разные подозрения. После развода Мэри Ли при каждом удобном случае старалась испортить ему жизнь, так что у нее должен был быть скрытый мотив, побудивший пригласить его на ужин и разрешить дополнительную встречу с Кевином.

«Не теряй бдительности, Нортон. Мэри Ли может вонзить тебе нож в спину тогда, когда ты менее всего ожидаешь этого».

Аннабел подвела Чада к двери и вышла с ним на веранду. В ясном небе мерцали яркие звезды, серп месяца выглядел кремово-желтым на чернильно-черном фоне. После захода солнца температура быстро понижалась, и черный шелковый костюм Аннабел был слабой защитой от вечерней прохлады.

– Не могу выразить, как я признательна вам за то, что вы приехали на похороны и остались после того, как все разъехались, – сказала Аннабел. Пусть Чад и не был тем, кого она хотела бы видеть рядом в этот скорбный день, тем не менее его им всем сам Бог послал. Даже дядя Луис был искренне рад встретиться с одним из детективов, расследующих убийство Лулу.

– Я рад, что смог хоть чем-то помочь. – Чад взял Аннабел за руку. – Аннабел, я надеюсь, вы знаете, как много вы значите для меня.

Она преодолела свой первый порыв – отдернуть руку – и одарила Чада натянутой улыбкой:

– Даже не знаю, что ответить на это. Мы встретились всего неделю назад, да и не при лучших обстоятельствах. Для нас неразумно было бы…

– Не говорите больше ничего. – Чад мягко сжал ее руку. – Я просто хотел, чтобы вы знали, что я чувствую. И я только надеюсь, что вы захотите ближе познакомиться со мной.

– Да, конечно.

Не отпуская ее руки, Чад притянул Аннабел к себе и неожиданно поцеловал в губы. Быстро, но отнюдь не робко. Пораженная его поступком, Аннабел онемела. С ее стороны было ошибкой увлекать его, настраивать на то, что между ними может быть что-то большее, чем дружба. Но как ему объяснить? Не могла же она ему сказать: «Вы мне нравитесь, Чад, но, по-моему, я самым непростительным образом влюбилась в Куинна Кортеса. Да, я знаю его всего неделю, да, я знаю, что он известный бабник и подозревается в убийстве Лулу. К тому же я уверена, что вы относились бы ко мне намного лучше, чем он. Но сердцу не прикажешь».

Внезапный звонок сотового телефона Чада заставил Аннабел вздрогнуть.

Чад откинул полу пиджака и вытащил мобильник из чехла на поясе.

– Извините за этот звонок. Большую часть дня телефон был отключен, я включил его совсем недавно. – Он нажал кнопку подключения и приложил телефон к уху: – Сержант Джордж слушает. Да, хорошо. Завтра утром. Конечно, я сообщу мисс Вандерлей. Да, я возвращаюсь в Мемфис сегодня же. Увидимся утром. – Чад спрятал телефон в чехол.

– О чем шла речь?

– Это Джим. Он сказал, что утром будут готовы результаты ДНК-анализа утробного плода Лулу.

– Так быстро?

– Я просил, чтобы сделали срочно.

– Вы думаете, что это ребенок Куинна Кортеса, не так ли?

– Да, думаю. А завтра мы будем знать наверняка. – Его взгляд горел желанием. – Я позвоню вам утром, как только смогу, и сообщу о результатах.

Аннабел кивнула:

– Спасибо.

Было похоже, что Чад намеревается повторить поцелуй, поэтому Аннабел отступила на несколько шагов назад, к прикрытой двери.

– Будьте осторожны за рулем. И еще раз спасибо вам за… за сегодняшний день.

– Берегите себя, Аннабел. И помните, что я от вас всего лишь на расстоянии телефонного звонка.

Она постояла на веранде и дождалась, чтобы Чад сел в машину, затем повернулась и вошла в дом. Там ее ждали тепло и тетя Перлита.

– Довольно интересный молодой человек, – сказала Пердита. – Он просто очарован тобой, моя дорогая.

– Чад мне нравится. Он хороший человек.

– И подходящий поклонник. – Усмехнувшись, Перлита взяла Аннабел под руку. – В задней гостиной нас ждет кофе.

– Мы будем одни? – спросила Аннабел.

– Да. По-моему, это замечательно. Могу тебе сообщить, что час назад Уит вышел через заднюю дверь, сел в машину и укатил. Во всяком случае, так мне сказал Хирам. Уит уже отыграл свое трагическое шоу для Луиса, остальных членов семьи и друзей, изображая мучительную скорбь по Лулу, а теперь рванул отсюда.

– Подольше бы он не возвращался.

Аннабел последовала по коридору за тетей в заднюю малую гостиную, которая в былые времена использовалась как дамская гостиная. Эта самая любимая Аннабел комната в доме была окрашена в светлые синие и зеленые тона и обставлена бесценной антикварной мебелью. Аннабел помнила, как когда-то этот дом был наполнен смехом и любовью. Теперь же в этих старинных стенах жила только печаль.

– Тебе нужно вернуться к себе, в свой дом, – сказала Пердита, наливая в чашку кофе из стоявшего на серебряном подносе серебряного кофейника. – Почему бы нам с утра не упаковать вещи и…

– Утром я поеду в Мемфис, – сказала Аннабел, принимая от тети чашку.

Пердита удивленно посмотрела на нее:

– Я думала, ты не собиралась возвращаться в Мемфис, во всяком случае, пока не разберешься в своих чувствах к этому Кортесу.

Аннабел села на один из стульев, окружавших чайный столик. Налив кофе и себе, Пердита устроилась напротив.

– Есть кое-что, о чем я не сказала дяде Луису, и вырвала у Уита обещание, что он тоже не скажет, – сказала Аннабел. – Понимаешь, Лулу была беременной. Примерно шесть недель.