— Эй, полегче, — тот брезгливо поморщился. — Уйми животинку. Я был уверен, что ты нам подойдешь. Почти стопроцентное владение прототипом — с первой же попытки смогла придать модели не только внешний вид, но и… Впрочем, тебя вряд ли заинтересуют подробности.

— Вроде бы, это вторая попытка? — не переставая следить краем глаза за пёсиком, я переключилась на призрака.

— Первая не считается. Ты задала неверные параметры.

— Как называется эта штучка?

Призрак произнес какое-то совершенно не запоминаемое словосочетание. По созвучию я переделала его в ХЗЧ (Хрен-Знает-Что).

— Значит, я спасу наследницу с помощью собаки? — в мыслях крутились кадры из старых кинофильмов про «четвероногих друзей». Мой храбрый спаниель бросается на врага, перегрызает ему глотку… Я расхохоталась.

— Нет, вы только посмотрите! Удивительная стабильность модели. И это при том хаосе, который творится в твоих мыслях! — призрак, не отрываясь, смотрел на пса, который, закончив обследование комнаты, уселся возле кресла и принялся увлеченно чесать задней лапой за ухом. — Забудь про собаку. Прототип может создать дубликат любого объекта массой до ста килограммов, а также способен менять свою форму, но в незначительных пределах. План такой. Сейчас ты ляжешь спать, проснёшься уже в теле наследницы. Кстати, в кругу семьи её зовут Лу-Лу…

— А эта Му-Му знает, что завтра проснется в моём теле?

— Не Му-Му, а Лу-Лу… Нет, не знает. Я не могу появиться в том месте, где её держат, без риска быть обнаруженным. Лу-Лу под постоянным наблюдением. Видеокамеры работают круглосуточно, очень уж лакомый кусок достался «Робин Гудам». Но утром здесь будет её отец, он всё и объяснит.

В течение часа мы обсудили детали предстоящей операции, после чего призрак растворился в воздухе, а я, напоследок погладив собаку, выключила ХЗЧ и отправилась в постель.

Так хорошо спалось… пока не прозвучала эта сирена. Или звонок. Вот чёрт, может, соседка ни свет ни заря припёрлась?

Но тут я кое-что вспомнила. Не открывая глаз, ощупала тело… точно, не моё. Грудь не моя, волосы длинные, на теле сорочка какая-то, хотя помню, что спать ложилась без одежды. Голова раскалывается, как с похмелья… Наркотики? Я медленно открыла глаза, осмотрелась. Просторная комната, окно забрано решёткой, мебели минимум, две двери, видимо, в коридор и ванную. Очень похоже на гостиничный номер. В углу под потолком глазок видеокамеры.

Я подошла к окну. Нет, это не гостиница. Скорее всего, загородный дом. Неухоженные лужайки, старый сад, заросшие сорной травой клумбы… Всё совпадает.

Одна из дверей и правда вела в ванную комнату. Я завистливо цокну-ла языком, в большом зеркале рассмотрев чужое тело. Точно — симпатичная молодая женщина, чуть младше меня, блондинка, волосы до, хм, попы, ноги от ушей. Нет, тут не папины деньги помогли, а гены предков. И такое тело они доверили мне? Ох, не пришлось бы пожалеть…

В ванной комнате тоже торчала видеокамера. Дочь самого богатого человека страны пасли, даже когда она принимала душ. Прекрасно. Устрою этим наблюдателям весёлую жизнь.

— Эй, ребята, мне бы покушать! — закричала я, встав напротив видеокамеры, логично рассудив, что, раз они меня видят, то должны и слышать, после чего принялась за детальный осмотр своей тюрьмы.

Собственно, осматривать было нечего. Видимо, излишки мебели вынесли перед тем, как водворить пленницу. Кровать низкая, широкая, что мне на руку.

Стол. Кресло. Совершенно пустой платяной шкаф. Музыкальный центр на резной деревянной подставке. Пара дамских журналов, явно купленных мужчиной, один двухлетней давности, на обложке второго большое жирное пятно… Что ж, тюрьма не так уж и плоха. Просмотрев диски, половину я выбросила в мусорное ведро, а вторую решила разбить о голову того, кто первым ко мне войдёт. Одна попса, причем из разряда самой дешёвой. Неужели Лу-Лу слушает такую гадость? Или её так пытали?

В это время кто-то вошёл. Звука открывающейся двери слышно не было, но половицы скрипнули. Я подняла стопку дисков с намерением запустить ею в тюремщика, но…

Парень смотрел на меня и приветливо улыбался. В руках он держал поднос с какой-то едой. Я застыла, приоткрыв рот. Господи, в первый раз в жизни вижу мужчину в моём вкусе не на картинке и не на экране телевизора. Воистину, великолепное сочетание, коротко остриженные чёрные волосы и ярко-синие глаза. Фигура тоже ничего, что называется, всего в меру. И определённый интерес во взгляде. В этот момент он повернулся к видеокамере, видимо, чтобы о чём-то просигналить своим… сообщникам, и я решилась. Поднос со стуком вылетел из рук, одной рукой я обхватила парня за шею, вторая легла на его пах (вот за что я обожаю спортивные брюки). Поскольку Лу-Лу довольно высокая, дотянуться до его губ было не трудно. Так что, с её ростом и моим темпераментом, красавчика мы одолели довольно быстро. Почувствовав отклик, я опустилась на колени и не спеша освободила его от брюк. Думаю, парень был в легком шоке, не каждый день на него набрасывались его же пленницы. Впрочем, ни отстраниться, ни оттолкнуть меня он не пытался… Не помню, как мы перебрались на кровать. Трудно передать овладевшую нами страсть и азарт. Не знаю, что происходило по ту сторону видеокамер, но к нам никто не врывался — видимо, синеглазый был тут за главного. Продержался он минут двадцать…

— Лу-Лу… — синеглазый потянулся на кровати, нехотя поднялся и принялся одеваться.

— Не называй меня Лу-Лу. Произнося это имя, ты становишься похожим на моего папочку.

— Как же мне тебя называть? Меня, кстати, Егором зовут…

— Зови принцессой. Я к этому уже привыкла. Меня так друзья звали…

— И впрямь, принцесса… Какие друзья? — ха, он уже ревнует!

— Когда я была ребёнком, кто-то в шутку меня так назвал… С тех пор и повелось… — я начала безбожно врать. — Кстати, ты зачем приходил-то?

— Куда? — казалось, Егор не в своей тарелке.

— Сюда, куда же ещё?

— Да вот… — он поднял с пола пачку печенья, пустой пластиковый стаканчик. Поднос пришлось доставать из-под стола. — Ты просила… Кроме того, я здесь отвечаю за охрану, и должен быть в курсе всего, что происходит.

— Без тебя скучно было, а теперь множество интересных вещей происходит, — я кивнула в сторону видеокамеры. — Вот, ребятам твоим развлечение…

— Уничтожу запись, только и всего.

— То есть, тебе за это, — я похлопала рукой по кровати, — ничего не будет?

— Не будет, если ты не пожалуешься.

— А кому я могу пожаловаться?

— Мне, — засмеялся он.

— А убивать меня тоже ты будешь?

— Дура! — Егор подскочил, — Может, домой вернут, зачем так сразу — «убивать»?

— Не слышу уверенности в голосе! — он и вправду выглядел в этот момент растерянно. Наконец, махнув рукой, выскочил из комнаты. Всё-таки я его задела за живое.

— Есть хочу! — крикнула я то ли видеокамерам, то ли закрытой двери.

Остаток дня прошёл спокойно. Егор больше не заходил. Я громко кричала, требуя диск с любимым «Воскресеньем», книгу или хотя бы плитку шоколада… любую вещь, за которой пришлось бы выходить за пределы особняка. Меня накормили, затем пришёл какой-то усатый дядька с видеокамерой, и я прочитала записанный на бумажке текст, адресованный моему «отцу». Как я поняла, в стане «Робин Гудов» царили разброд и шатание. Меня, то есть Лу-Лу, похитили вчера, затем, судя по моей головной боли, накачали наркотиками и привезли в этот особняк. Охрана нанята со стороны, и по окончании «мероприятия» исчезнет с лица земли, возможно, вместе с особняком. В принципе, я могла сбежать прямо сейчас, но в этом случае организаторы похищения останутся безнаказанными… План Призрака предусматривал иное решение — захват похитителей в момент передачи денег.

За окном стемнело. Я набрала ванну, плеснула туда какую-то ароматную дрянь и с наслаждением погрузилась в воду. Минут через пятнадцать скрипнула дверь. Лучший мужчина в моей жизни пришёл. «Только вот к кому — к Лу-Лу или ко мне?» — непрошеная мысль вызвала чувство тревоги… Не хватало влюбиться в этого… тюремщика.