Откуда этот странный феномен? Никому еще не удавалось отменить главную трагедию жизни – ее конечность. И чем ближе конец, тем, казалось бы, больше печали. У этой загадки, я думаю, есть несколько объяснений.

Первое: американцы – здоровый народ. В следующей главе я расскажу, как много внимания уделяют они сохранению и поддержанию своей физической формы, начиная с юности и не прекращая в старости. Кто же не знает, что здоровый дух поселяется именно в здоровом теле.

Второе: та самая установка на положительные эмоции, о которой я говорила как об отличительной черте американцев. Несколько американских ученых, медицинских социологов, провели сравнительное исследование. Взяли в больницах две группы реципиентов – людей от 65 до 75 лет, страдающих одинаковыми заболеваниями одинаковой степени тяжести, только одну – в США, а другую – в Польше. Всем задали один вопрос: «Как бы вы оценили состояние своего здоровья?» При том что объективные медицинские показатели у тех и других практически совпадали, ответы оказались совершенно различными. Там, где старики-американцы отвечали, что состояние их здоровья «замечательно», «прекрасно», «хорошо» и «сейчас неважно, но непременно будет лучше», их сверстники-поляки говорили, что чувствуют себя «так себе», «плохо», «очень плохо» и «хуже некуда».

Третье. Как я уже говорила, деловая жизнь в США напряженна, конкурентна, полна стрессов. Американец обычно много работает, постоянно озабочен разными проблемами, среди которых едва ли не важнейшая – обеспечить себе безбедную старость. Он начинает об этом беспокоиться с первых дней своей трудовой карьеры. Когда же наступает, наконец, период, на который он работал всю свою жизнь, с плеч сбрасывается это бремя. Больше он не должен волноваться: финансово он обеспечен. И вот это последнее, то есть гарантированно обеспеченная жизнь на очень приличном уровне, – может быть, главное объяснение веселого и беззаботного настроения пожилых американцев. Мы еще вернемся к этому настроению, посмотрим повнимательней, так ли все однозначно. Я еще поделюсь своими сомнениями. А пока – о том, что хорошо безо всяких сомнений: надежная социальная защищенность стариков в Америке.

До 1940 года пенсионных выплат в США вообще не существовало: старики жили на сбережения, сэкономленные раньше, и на помощь от взрослых детей. Первые пенсии мало что изменили в этом раскладе: вряд ли существенным добавлением к семейному бюджету можно было считать 41 доллар в месяц, или половину тогдашнего уровня бедности.

Однако темпы роста выплат пенсионерам от государственных и частных страховщиков шли с таким неизменным ускорением, что довольно быстро именно эта старшая возрастная группа вышла в число хорошо обеспеченных. Ну, конечно, тут не следует забывать о «средней температуре по больнице»: старики старикам рознь. Например, у пяти процентов из них образовались за целую жизнь накопления в размере более полумиллиона (655 тысяч) долларов на каждого. А у остальных в среднем накоплено по 90 тысяч.

Разумеется, такое внимание к пожилым – отнюдь не бескорыстная политика американской власти. Ведь именно эта возрастная группа составляет почти пятую часть всех избирателей. Да к тому же избирателей очень активных. Если посмотреть программу любого политика, объявляющего себя кандидатом в депутаты конгресса, а уж тем более кандидатом в президенты, можно увидеть, что важнейшее место в его обещаниях занимает усовершенствование системы пенсионного обеспечения. Забота о стариках настолько престижна, что любое ее проявление или хотя бы только заявление о намерениях повышает авторитет кандидата в глазах избирателя, украшает его имидж.

Правительственные программы помощи старикам ежегодно обеспечиваются все новыми бюджетными деньгами. И даже тогда, когда другие социальные расходы правительство сокращает, эти – выплаты пенсий по старости – почти не меняются.

Две пятых всех социальных расходов правительства идут на стариков.

Самый большой расход правительства, он же – самый существенный доход пенсионера – программа «Medicare». Это расходы на лечение. Для американца любого допенсионного возраста оплата врачей, анализов, различных исследований, не говоря уж о хирургических операциях, – тяжелое финансовое бремя. Но по программе «Medicare» пациенты старше 65 получают большинство медицинских услуг практически бесплатно. Они не должны платить за три первых месяца пребывания в больнице (точнее – за 100 дней). Им почти ничего не стоит сама хирургическая операция и последующий амбулаторный надзор.

Есть еще несколько программ помощи пожилым. Если семья пенсионера имеет доход менее 130 процентов от уровня бедности, ей выдаются продовольственные талоны – оплата покупок до 100 долларов в продуктовых магазинах. Программа «Здоровая пища для пожилых» организует передвижные кухни на колесах. Фургоны развозят ежедневно по стране около миллиона порций готовых блюд, каждое из которых содержит строго диетическую пищу, рекомендованную врачами. Порцию такой еды с фургона может получить каждый человек старше 65 и его супруга любого возраста. О серьезности этой программы можно судить по тому, что она осуществляется под контролем Министерства здравоохранения США, а продуктами ее обеспечивает Министерство сельского хозяйства.

Это что касается государственной помощи. Однако большинство пенсионеров ею не ограничиваются. Около половины получают, кроме того, пенсию от частных страховых фондов. В эти фонды работающий человек отчисляет какую-то часть своего заработка в течение всей трудовой жизни. К концу ее накапливаются солидные проценты. Любой пенсионный фонд в США строго контролируется и является надежным вложением денег.

Служащие государственных предприятий получают также пенсию от своего учреждения, она составляет довольно внушительную сумму. Но самые богатые пенсионеры – бывшие сотрудники крупных корпораций. Даже работник, занимавший самую рядовую должность в «Кока-Коле» или «Боинге», может получать в месяц до 10 тысяч долларов. Эти же и многие другие компании ежегодно оплачивают своим пенсионерам проезд (самолетом, поездом, теплоходом) к месту отдыха.

В банках у американских стариков, как и у людей других возрастов, обычно лежит не так уж много денег: большую их часть они любят вкладывать в акции частных предприятий, с которых получают солидный процент.

Все это вместе и делает пенсионеров вполне состоятельными людьми.

Ну а откуда берутся те нищие, старики-попрошайки, которых я встречала на улицах больших городов, особенно курортных? Откуда «леди с сумками» – бездомные старухи, хранящие в больших сумках все свое имущество? Почему у фургонов с бесплатными обедами выстраиваются огромные очереди?

Фургоны приезжают обычно в районы с бедным, чаще негритянским населением. Уровень благосостояния чернокожих американцев существенно отличается от их белых сограждан. За гранью бедности живет почти треть (29,4 %) негров и только 8,5 % белых старше 65 лет. Нищета, как известно, порождает нищету. Существенно более низкий уровень образования и соответственно ему малоквалифицированный труд, привычка у части бедных людей жить на социальные пособия, неумение и нежелание части молодежи заботиться о своем пенсионном будущем – вот лишь некоторые причины этих материальных различий.

Впрочем, 8,5 % неимущих среди белых стариков – это ведь тоже десятки тысяч. Как они становятся (или остаются) бедняками на старости лет? Среди них есть алкоголики или наркоманы. Или просто неудачники, не сумевшие выстоять в жестокой конкуренции, отбросившей их на обочину жизни. А среди бомжей очень много психически нездоровых людей, выпущенных из психиатрических клиник ввиду их социальной неопасности. Среди бедняков множество пожилых женщин: они никогда не работали или трудились внештатно. Их материальный уровень резко падает со смертью супругов. Ну и, конечно, огромное число нелегальных иммигрантов, у которых вообще нет никаких прав ни на какие пособия.