Равенство всех граждан Бабёф выдвигал на ведущее место среди других принципов коммуны. По его мысли, каждый член общества должен был сдавать продукты своего ремесленного или земледельческого труда в общественные магазины.

Специальные люди должны были вести учет работников и всего, что они производят. Они же будут распределять продукты на началах тщательной равномерности, причем вне зависимости от личного вклада работника. Чтобы сломить сопротивление богатых, Бабёф предлагал установить диктатуру бедняков.

Незадолго до выступления Бабёф выпустил в свет «Изложение доктрины Бабёфа». В этом документе в простых, доступных выражениях автор выразил сущность своего учения:

1. Природа дала каждому человеку равное право на пользование всеми благами.

2. Цель каждого общества – защищать это равенство, на которое часто посягают сильные и злые люди, и увеличивать при содействии всех сумму общих наслаждений.

3. Природа наложила на каждого человека обязанности трудиться; никто не может безнаказанно избавить себя от труда.

4. Труд и наслаждение должны быть общими.

5. Существует угнетение там, где один надрывается в работе и терпит во всем недостаток, в то время как другой утопает в изобилии, ничего не делая.

6. Никто не может, не совершая преступления, присвоить себе в исключительное пользование блага земли и промышленности.

7. В истинном обществе не должно быть ни богатых, ни бедных.

8. Богатые, не желающие отказаться от излишка в пользу неимущих, – враги народа.

9. Никто не имеет права посредством сосредоточения в своих руках всех материальных средств лишать других необходимого для их счастья просвещения: просвещение должно быть общим.

10. Цель революции – уничтожить неравенство и восстановить общее счастье.

11. Революция еще не закончена, потому что богатые захватывают все блага и пользуются исключительной властью, в то время как бедные работают, как настоящие невольники, изнывают в нищете и ничего не значат в государстве.

12. Конституция 1793 года является истинным законом для французов, потому что народ торжественно утвердил ее.

11 мая 1796 года по доносу предателя полиция застала Бабёфа и Буонарроти на нелегальной квартире. Бабёф в это время редактировал «Народную трибуну», а Буонарроти переписывал начисто текст «Воззвания к французам», в котором были такие слова:

«Народ победил, тирания больше не существует, вы свободны... »

Арестованных заключили в тюрьму.

Как свидетельствовал Буонарроти, на допросах Бабёф не отрицал факта существования заговора.

«Я убежден самым положительным образом, – говорил он на допросе, – что нынешние правители являются угнетателями, и я сделал бы все, что в моей власти, чтобы низвергнуть их».

Его спросили, какие средства он рассчитывал употребить для этого.

«Все средства законны против тиранов», – ответил Бабёф.

В октябре 1796 года начался суд, который продолжался около шести месяцев. Подсудимые, особенно Бабёф, держались очень мужественно. Вандом был заполнен войсками и полицией. Несколько батальонов расположились прямо около тюрьмы и суда.

Бабёф и Дарте были приговорены к казни через гильотинирование. Остальные – к ссылке.

Когда объявили приговор, Бабёф и Дарте попытались покончить с собой, ударив себя в грудь ножами, которые сделали из принесенной сыном Бабёфа проволоки. Однако самоубийство не удалось – ножи, лишь ранив Бабёфа и Дарте, сломались.

Приговоренных перевезли в тюрьму. Бабёф провел целый день в ужасных мучениях – кусок железа застрял у самого сердца.

Он еще успел написать своей семье письмо, которое заканчивалось словами:

«Прощайте же еще раз, мои горячо любимые, мои дорогие друзья. Прощайте навсегда. Я погружаюсь в сон честного человека».

На другой день полумертвых Бабёфа и Дарте принесли на эшафот и положили под гильотину.

Людовик Антуан де Бурбон, герцог Энгиенский, был ничем не примечательным молодым человеком. Он был последним и единственным отпрыском дома Конде, а значит, реальным претендентом на королевский престол. Родился 2 августа 1772 года в замке Шатильи. Как и каждый принц, получил хорошее образование и воспитание. Во всяком случае, хорошо владел шпагой и гарцевал на коне. Любил приударить за дамами. Не случись Великой французской революции, он, скорее всего, так бы и канул в Лету.

Через несколько дней после взятия Бастилии, в 1789 году, 18 лет от роду, юный герцог бежал из Франции вместе с родными. Вскоре под командованием принца Конде на берегах Рейна возникла армия эмигрантов, жаждавших выступить с оружием в руках против мятежной Франции. Герцог получил важную должность в этой армии, в которой его дед и отец при отсутствии брата Людовика XVI были главнокомандующими.

Герцог, последовавший за своими родственниками сначала в Бельгию, потом в Турин и, наконец, в Вормс, принимал участие в кампаниях Конде против Франции. После Амьенского мира армия эта, финансировавшаяся Англией, была распущена. Молодой принц обратился к престарелому кардиналу Рогану с просьбой позволить ему поселиться в Эттенгейме, в бывших владениях страсбургских архиепископов.

Пользуясь кратковременным миром в Европе, герцог Энгиенский отправился в Австрию осматривать старинные замки. В Дюрнштейне ему показали темницу, в которой был заключен Ричард Львиное Сердце. Указывая на железное кольцо, которым был прикован царственный узник, он сказал: «Что касается меня, я желал бы лучше смерти, нежели темницы».

Казнь герцога Энгиенского 21 марта 1804 г. Гравюра XIX в.

Когда принц Конде приехал в Англию, герцог Энгиенский поспешил вернуться в Эттенгейм. Там он преспокойно жил, пользуясь пенсией, которую ему выдавало английское правительство, как и большей части французских эмигрантов.

Шпион, отправленный в Эттингейм, вскоре представил обстоятельное донесение: «Герцог Энгиенский ведет жизнь таинственную. Он принимает многих эмигрантов, часто отлучается, иногда на неделю, иногда на 10 и даже на 12 дней, но никто не знает куда: быть может, он ездит в Париж». (На самом деле герцог ездил к своей любовнице, герцогине Роган.)

Наполеон в гневе заявил: «Я сумею наказать их заговоры: один из виновных ответит мне головой».

Между тем арест герцога Энгиенского, жившего в другом государстве, был серьезной мерой, и ее нельзя было предпринять без совещания с государственными сановниками. 10 марта Наполеон созвал в Тюильрийском дворце совет. Талейран, изложив подробно собранные о заговорщиках сведения, предложил увезти герцога силой и тем закончить дело. Совет согласился. Наполеон отдал соответствующие указания – 300 драгунов должны были окружить город, захватить герцога Энгиенского и всех остальных заговорщиков.

В ночь с 14 на 15 марта 1804 года драгуны двинулись к дому, занимаемому принцем. Герцог, опасаясь за жизнь гостивших у него в то время друзей, сдался без всякого сопротивления. Ночью 18 марта герцога, отделив от прочих задержанных, перевезли в Венсен, на «военно-полевой суд». 20 марта, когда герцог уже был в Венсене, трое консулов Наполеона утвердили следующий акт:

«Статья I. Бывший герцог Энгиенский, обвиняемый в поднятии оружия против Республики, в получении денежного содержания от Англии, в участии в замыслах против безопасности государства, предается военному суду, который соберется в Венсенском замке из 7 членов по назначению генерал-губернатора Парижа Мюрата.

Статья II. Исполнение настоящего определения возлагается на Главного судью, Военного министра, парижского генерал-губернатора.

Подписал: Первый консул Бонапарте».

В те времена Венсенский замок, еще не обращенный в тюрьму, был в совершенном запустении. Герцога привезли поздно вечером, усталого и промокшего, а через несколько часов – ровно в полночь – его вызвали на допрос. Подробно изложив свою биографию, герцог попросил лишь одного – свидания с Первым консулом, с Наполеоном. Но последнее желание последнего из рода Конде так и не было исполнено.