– Это со старого корабля, который вы нашли?

– Ты знаешь о нем?

– Нужно быть слепым и глухим, чтобы не знать. О нем пишут все газеты, да и телевидение не обделяет его своим вниманием.

Питт кивнул на бумаги, которые Йегер держал в руках.

– Это перевод с латыни записей судового журнала.

– От меня-то ты чего хочешь?

– Взгляни на листок с картой.

Йегер достал нужный лист и мрачно уставился на хитросплетение линий.

– Ты хочешь, чтобы я нашел этот участок на современной географической карте?

– Если можешь, конечно.

– Всего-то? Для начала скажи, что это.

– Береговая линия и река.

– Когда это нарисовано?

– В триста девяносто первом году нашей эры.

Йегер изумленно воззрился на Питта:

– С таким же успехом ты мог бы попросить меня перечислить названия улиц Атлантиды.

– Запрограммируй своих электронных приятелей на прокладку курса после выхода флота из Картахены. Ты также можешь попробовать действовать в обратном порядке, я имею в виду от места гибели судна в Гренландии. Я его отметил.

– Ты понимаешь, что этой реки, скорее всего, уже не существует?

– Догадываюсь.

– Мне необходимо разрешение адмирала.

– Получишь завтра утром.

– Ладно, – угрюмо согласился Йегер, – посмотрю, что тут можно сделать. Сколько у меня времени?

– Занимайся этим, пока не получишь результат, – сказал Питт. – Мне придется ненадолго уехать из города. Послезавтра вернусь и приду полюбопытствовать, как идут дела.

– Можно я задам один вопрос?

– Конечно.

– Это действительно важно?

– Да, – торжественно сказал Питт. – Думаю, очень важно. Возможно, это дело намного важнее, чем мы с тобой можем представить.

Когда отец Питта открыл дверь своего выстроенного в колониальном стиле дома на Массачусетс-авеню в Бетезда-Мэриленд, на нем были выцветшие брюки цвета хаки и потертый свитер. Сенатский Сократ был известен своими неизменно дорогими и модными костюмами, всегда украшенными золотой головкой калифорнийского мака на лацкане. Но не на публике он одевался как владелец ранчо за работой.

– Дирк! – радостно воскликнул он и крепко пожат сыну руку. – В последнее время мы, к сожалению, очень редко видимся.

Питт обнял отца за плечи, и они вместе прошли в рабочий кабинет сенатора, основной достопримечательностью которого были книжные полки, закрывавшие стены от пола до потолка. В изящно украшенном камине лениво колыхались язычки пламени.

Сенатор предложил сыну располагаться где ему будет удобно и направился к бару:

– Тебе, как всегда, джин и мартини?

– Для джина, пожалуй, сейчас слишком холодно. Может быть, «Джек Дэниелс»?

– Как хочешь. Каждый человек волен травиться, чем пожелает.

– Как мама?

– Она на каком-то новомодном курорте в Калифорнии. В очередной раз пытается похудеть. Вернется послезавтра на два фунта тяжелее.

– Ну если ей это нравится...

Сенатор передал Питту бурбон, после чего плеснул в свой стакан портвейна.

– Давай выпьем за удачную поездку в Колорадо!

Питт не стал пить.

– Могу я узнать, кому принадлежала блестящая идея отправить меня покататься на лыжах?

– Мне.

Питт сделан глоток «Джека Дэниелса» и уставился на отца тяжелым взглядом.

– Какая здесь связь с сокровищами Александрийской библиотеки?

– Очень тесная, если, конечно, сокровища существуют.

– Ты говоришь как частное лицо или как бюрократ?

– Как патриот.

– Ладно, – вздохнул Питт. – Тогда просвети меня, а то я, признаться, этой связи не усматриваю. Почему произведения классического искусства и литературы, а также саркофаг Александра Великого вдруг стали жизненно важными для государственных интересов Соединенных Штатов?

– Не совсем так, – сказал сенатор. – Прежде всего нас интересуют карты, показывающие геологические ресурсы древнего мира. Затерянные золотые рудники фараонов, шахты, где добывались изумруды для царицы Клеопатры, окутанная множеством легенд таинственная земля Пунт[29], известная залежами серебра, сурьмы и золота необычного зеленоватого цвета. Эти места были хорошо известны две-три тысячи лет назад, но теперь забыты, погребены под толщей времени. Еще существовала сказочная земля Офир, богатая ценными полезными ископаемыми. Ее местонахождение и сегодня волнует ученых. Копи царя Соломона, вавилонского Навуходоносора и Шебы, королевы Сабы[30], чья сказочная земля осталась только в библейских преданиях. А сколько богатств скрыто под песками Ближнего Востока!

– Ну предположим, все это нашли, и что дальше? Какое дело нашему правительству до карты месторождений полезных ископаемых, принадлежащих другим странам?

– Это отнюдь не лишний аргумент при заключении разного рода сделок, – ответил сенатор. – Если мы найдем дорогу к сокровищам, можно вести переговоры о совместных поисках. У нас появится тема для разговора с лидерами разных стран, а значит, и возможность улучшить международные отношения.

Питт покачал головой и заявил:

– Для меня новость, что конгресс теперь стремится к улучшению международных отношений. Нет, здесь должно быть что-то еще.

Сенатор кивнул, втайне восхищенный проницательностью сына.

– Ты прав. Скажи, тебе знаком термин "стратиграфическая[31] ловушка"?

– Должен быть знаком, – ухмыльнулся Питт. – Я нашел одну такую несколько лет назад в Лабрадорском море в районе провинции Квебек.

– Да, проект «Дудлбаг», я помню.

– Стратиграфическая ловушка – это нефтяное месторождение, которое почти невозможно обнаружить. Обычные сейсмические исследования результата не дают. А такие месторождения нередко оказываются очень богатыми.

– Известно, что битум, углеводородная смола или асфальт использовались в Месопотамии еще пять тысяч лет назад для гидроизоляции зданий, каналов, глиняных дренажных труб и для конопачения лодок. В более поздние периоды греки упоминали о родниках, бьющих на побережье Северной Африки, покрытых пятнами нефти. Римляне писали о некой местности в Синае, которую называли Нефтяной горой. А в Библии говорится о том, что Бог приказал Иакову выкачать нефть из горы, и описана долина Сидим, покрытая илистыми ямами, которые вполне могли быть залежами смолы[32].

– Разве эти области не были установлены и в них не производилось бурение?

– Производилось, конечно, но ничего существенного пока не было обнаружено. Геологи, к примеру, утверждают, что с вероятностью девяносто процентов только в Израиле имеются месторождения сырой нефти объемом до пятисот миллионов баррелей. К сожалению, местонахождение древних залеганий неизвестно, все-таки за много веков произошли и землетрясения, и сдвиги земной коры.

– Значит, наша главная цель – найти нефтяное золотое дно в Израиле?

– Ты не можешь не признать, что это решило бы множество проблем.

– Я и не спорю.

Несколько минут сенатор и Питт сидели молча, глядя на огонь в камине. Если Йегер ничего не найдет в своих банках данных, шансов на успех нет. Неожиданно Питт разозлился, осознав, что обитатели Белого дома и конгресса куда больше заинтересованы в нефти и золоте, чем в сокровищах литературы и искусства, которые могли пополнить знания человечества об истории.

Что ж, подумал он, такова реальность, бороться с этим бесполезно.

Молчание нарушил телефонный звонок. Сенатор подошел к столу и взял трубку. Он не произнес ни слова, только несколько секунд слушал, после чего вернул трубку на место.

– Сомневаюсь, что в Колорадо я смогу найти потерянную библиотеку, – сухо сказан Питт.

– Я был бы удивлен, если бы тебе это удалось, – заметил сенатор. – Мои сотрудники организовали для тебя встречу с ведущими специалистами в этой области. Доктор Бертрам Ротберг всю свою жизнь занимается поисками Александрийской библиотеки. Он сообщит тебе информацию, которая, безусловно, поможет в работе.