Питт кивнул Тринити:

– Вы готовы, Сэм?

Тринити поерзал на водительском сиденье и включил зажигание:

– Жду команды.

Питт включил установку и покрутил ручку настройки. Потом он взялся за рукоятку передвижного зонда и сделан шаг вперед:

– Начали!

Тринити тронул джип с места, и мощная машина поползла вперед. Питт следовал примерно в пяти метрах за ней, толкая перед собой приемно-передающее устройство.

Легкая облачность уменьшила ослепительную яркость солнца, превратив его в тусклый желтый мяч. День был нежарким, и люди чувствовали себя вполне комфортно. Они утюжили взад-вперед намеченный участок, обходя деревья и кусты. Казавшееся бесконечным утро перешло в не менее бесконечный день. Эта тягучая монотонность, обычная спутница поисков, растянула время вне всяких мыслимых пропорций.

Они не стали прерываться на ланч, останавливаясь только по команде Лили для записи показаний приборов.

– Есть что-нибудь интересное? – спросил Питт, решивший несколько минут передохнуть в тенечке.

– Мы находимся на краю чего-то, что может оказаться интересным, – сказала Лили, занятая записями. – Может быть, это ложная тревога. После нескольких проходов станет яснее.

Тринити раздал всем участникам поисков бутылки с пивом, ожидавшие своего часа в автомобильном холодильнике. Именно во время короткого перерыва на отдых Питт обратил внимание на растущее число машин, стоящих у холма Гонгора. По склону начали бродить люди с металлоискателями.

Сэм тоже заметил всеобщее оживление.

– Похоже, на мои знаки «прохода нет» никто не обращает внимания, – пробурчал он. – И откуда их столько набежало Можно подумать, здесь обещали раздавать бесплатную выпивку.

– Кто это? – спросила Лили, – И откуда они узнали о нашем проекте?

Тринити внимательно осмотрел прибывших поверх своих темных очков.

– В основном это местные парни, – сообщил он. – Должно быть, кто-то проболтался. Но завтра здесь соберется народ со всех концов Соединенных Штатов.

В джипе требовательно зазвонил телефон. Тринити сказал несколько слов и через окно передал трубку Питту:

– Это вас. Адмирал Сэндекер.

– Слушаю, адмирал, – сказал Питт.

– Мы больше не в деле, – проинформировал его адмирал. – Советники президента внушили ему идею передать операцию Пентагону.

– Этого следовало ожидать, но лично я бы предпочел службу охраны заповедников. У них больше оборудования для подобных работ.

– Белый дом желает, чтобы сразу же после обнаружения хранилища оно было вскрыто, и оттуда как можно скорее были извлечены свитки для их подробного изучения. Наши политики опасаются, что на древние знания найдется слишком много претендентов.

Питт в досаде стукнул кулаком по крыше джипа:

– Черт бы их побрал! Дай им волю, они бы спустились вниз и покидали все свитки в грузовики как обычный утиль. Они же не понимают, что свитки, пролежавшие под землей шестнадцать веков, могут обратиться в пыль, если с ними неправильно обращаться.

– Президент взял на себя ответственность за эту авантюру.

– Прошлое не имеет приоритета перед современной политикой, это я уже понял.

– Есть еще одна проблема, – прервал Питта адмирал. – Кто-то в Белом доме слил информацию Международному агентству новостей. Слухи распространяются быстрее чумы.

– Здесь уже собираются толпы.

– Предприимчивый народ, ничего не скажешь. Они время зря не теряют.

– А как правительство собирается решить вопрос с собственностью на землю? Здесь все окрестности принадлежат Сэму.

– Сэм получит предложение, от которого не сможет отказаться, – со злостью ответил Сэндекер. – Президент и его свита разработали грандиозную схему получения политической выгоды от информации, содержащейся в свитках.

– Мой отец был с ними?

– Мне очень жаль, но это так.

– Кто именно будет вести работы?

– Группа армейских инженеров из Форт-Худа. Все они вместе со своим оборудованием следуют к месту раскопок на грузовиках. Силы безопасности вот-вот свалятся вам на голову. Их доставят на вертолете, чтобы быстро оцепить периметр.

– Вы можете использовать свое влияние, чтобы мы остались здесь?

– Дай мне убедительные доводы.

– Если не считать Хайрема Йегера, Лили и я знаем о поисках больше, чем кто бы то ни был. Настаивайте, чтобы мы остались здесь как консультанты проекта. Приведите в качестве довода академические звания и заслуги Лили. Скажите, что мы ведем поиски артефактов, которые могли остаться на поверхности. Короче, говорите что угодно, но убедите президента оставить нас здесь.

– Я посмотрю, что можно сделать. – Адмирал уже начат обдумывать свои аргументы в споре, не имея ни малейшего представления о соображениях Питта. – Самое серьезное препятствие – это Уисмер. Если сенатор окажет мне поддержку, думаю, мы с ним справимся.

– Дайте мне знать, если отец будет вам препятствовать. Я найду на него управу.

– Я буду поддерживать с вами связь.

Питт отдал трубку Тринити и улыбнулся Лили.

– Мы больше не принимаем в этом участия, – сообщил он. – Раскопки будет вести армия. Они будут увозить отсюда артефакты, как только смогут их забросить в кузова грузовиков.

Глаза Лили изумленно округлились.

– Свитки при неосторожном обращении будут уничтожены! – задыхаясь, произнесла она. – После шестнадцати веков, проведенных под землей, пергамент и папирус могут рассыпаться от резкой смены температуры, да и просто от неосторожного прикосновения!

– Ты же слышала, я говорил адмиралу то же самое. – Питт беспомощно развел руками.

Судя по лицу Тринити, он был совершенно сбит с толку.

– Ну и что мы будем делать?

Питт взглянул на вешки, отмечавшие внешние границы периметра, и задорно улыбнулся:

– Пока суд да дело, давайте закончим работу. Шоу кончается только тогда, когда оно действительно кончается.

У причала александрийского яхт-клуба остановился длинный лимузин. Шофер открыл дверь, и из машины вышел Роберт Капестерре. Он был одет в белый льняной костюм от превосходного портного и совершенно не походил на Топильцина.

Сбежав по каменной лестнице, он поднялся на борт ожидавшего его катера, который сразу же отошел от причала. Роберт Капестерре устроился в удобном кресле и получил возможность сполна насладиться поездкой по живописной гавани мимо того места, где когда-то стоял Александрийский маяк, одно из семи чудес света, грандиозное сооружение высотой 135 метров. К сожалению, от него осталось только несколько камней, встроенных в сооруженный на этом месте арабский форт.

Катер направился к большой яхте, бросившей якорь за пределами гавани напротив обширного песчаного пляжа. Капестерре уже приходилось на ней бывать. Он знал, что ее длина сорок пять метров и что она была построена в Голландии. Яхта имела очень изящные, обтекаемые обводы и могла развить скорость до тридцати узлов.

Замедлив ход, катер приблизился к спущенному трапу, и пассажир легко поднялся по удобным ступенькам. На палубе его ожидал человек, одетый в открытую шелковую рубашку, шорты и сандалии. Они обнялись.

– Добро пожаловать, брат, – сказал Пол Капестерре. – Давно не виделись.

– Прекрасно выглядишь, Пол. Ты, будучи Ахмедом Язидом, ощутимо прибавил в весе. Сколько ты набрал? Фунтов восемь?

– Двенадцать.

– Как-то странно видеть тебя без формы, – сказал Роберт.

Пол пожат плечами:

– Мне осточертела арабская одежда Ахмеда Язида, и особенно этот дурацкий тюрбан. – Он отступил на шаг и с улыбкой взглянул на брата: – Кстати, я ни разу не видел тебя в наряде ацтекского бога.

– У Топильцина каникулы, – ответил Роберт и показал на палубу. – Я смотрю, ты позаимствован яхту дяди Теодора.

– С тех пор как семья прекратила заниматься наркотиками, он ею, по-моему, ни разу не пользовался. – Пол повернулся и повел брата в пассажирский салон. – Пойдем, там уже накрыт стол к ланчу. Поскольку я теперь знаю, что ты полюбил шампанское, я запасся бутылочкой из погребов дяди Теодора.