– Жаль, место было удачное выбрано. Но никто не застрахован от случайностей, – казалось, Салман был искренне огорчен.

– А почему их нельзя было зарыть? – воскликнул Кимбаев, вспоминая начало своей бизнес-карьеры, то время, когда как конкуренты, так и партнеры по бизнесу исчезали в порядке диалектики начального капитализма.

– В нашем положении был лишний риск землю рыть, – старший нукер надел на ствол пистолета пружину. Потом со щелчком установил ствольную крышку и, вогнав в рукоятку обойму, неожиданно вскинул голову и спросил: – А что экстраординарного произошло?

– Как что? – Бизнесмен едва не задохнулся от накрывшей его волны ярости. – Они уже наверняка опознали адвоката Зинкевича, а вскоре выяснят, кто остальные жмурики. И тогда все наши замыслы к бесу под хвост.

Мысль о том, что завещание олигарха от него уплывает, едва не свалила Кимбаева с ног посредством гипертонического удара. Удерживало от истерики лишь спокойствие Салмана. Тот ветошью оттер пистолет от масла и, положив на стол, посмотрел на осунувшееся лицо бизнесмена.

– А что случилось, федералы нашли дохлого Зинкевича? – спросил нукер, пожимая при этом плечами, таким образом демонстрируя свое полное непонимание испуга Магамеда. – Это ведь не какой-то простой рядовой стряпчий. Генрих Зинкевич, к вашему сведению, адвокат и правозащитник с мировым именем. Заяви власти, что он найден где-то в лесу убитым, то журналисты всего мира такой поднимут гвалт, только держись. Да еще и заявят, что с ним расправились именно власти. Федералам самим сейчас невыгодно шум поднимать насчет смерти адвоката. Им сперва нужно его упокоение обставить как можно естественней.

– Может, действительно, так оно и будет, – нехотя согласился бизнесмен, сердце по-прежнему билось невпопад. – Но следствие все равно будут вести.

– Будут, – подтвердил Гильядов, – и, возможно, вскоре даже выяснят, кто составил свиту Зинкевичу по пути на тот свет. Но к нам это какое имеет отношение?

– Как какое? Они наверняка выяснят, для чего Зинкевич собирал команду спецов. И тогда… – глаза Кимбаева лихорадочно забегали. – Если мы хотим все же ухватить куш, нужно торопиться. Сегодня же вылетай со своими людьми в Новоморск. Может, получится опередить федералов.

Салман отрицательно покачал головой.

– Русские говорят «поспешишь, людей насмешишь». В данном случае они полностью правы. Резкость телодвижений, наоборот, может привлечь нежелательное внимание. Нам сейчас лучше немного переждать и осмотреться. – Салман внимательно посмотрел на шефа. – Наш стряпчий – человек осторожный, он даже в Новоморск собирался лететь из Тулы. Так что вряд ли опера найдут какие-то следы к завещанию Малочинского. Да и самолет нам не подходит, нужно везти оружие. Придется добираться автотранспортом.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – со вздохом произнес Магамед Кимбаев. – И знаешь, что поставлено на кон…

Охранник в мешковатом, явно не по размеру городском камуфляже сделал глубокую затяжку и глазами снулой рыбы уставился на приближающуюся черную «Волгу». Бывший контролер УИНа по привычке скользнул взглядом по номерному знаку автомобиля, потом посмотрел на ветровое стекло, пытаясь разглядеть лицо водителя, и тут же заметил прикрепленный с правой стороны цветастый прямоугольник «вездехода», значка, обладателю которого разрешался проезд на любые государственные и военные объекты. Ко всему, машины с таким знаком не имела права останавливать ГАИ и тем более проводить досмотр багажа. Короче говоря, простые клерки на таких авто не разъезжают.

Охранник сорвался с места и проворно распахнул створки ворот, пропуская «Волгу» на территорию Казанского вокзала.

В салоне на вид самого обычного автомобиля за звукоизоляционной перегородкой сидели Андрей Андреевич Журавлев и Виктор Савченко. Генерал в этот раз был в «гражданке» и походил на пожилого маститого ученого.

Стрелок был в черной форме моряка-контрактника. Четыре дня он провел на одной из подмосковных баз «комитета информации». График подготовки был напряженным, по три часа в день только приходилось зубрить легенду внедрения. По этой теме его лично натаскивал глава комитета, выделяя время из своего и без того напряженного графика.

Все остальное время занимало техническое обучение. Двое инженеров-конструкторов просвещали Виктора в отношении устройства тактического глиссера. Для того чтобы агент имел хотя бы поверхностное представление об управлении катером, из конструкторского бюро даже привезли тренажер-стимулятор. Четыре дня из-за интенсивности обучения сжались для Савченко в один миг. Сейчас, сидя на велюровом сиденье генеральской «Волги», диверсант даже не мог понять, что же это было, несколько дней назад. Происходило ли на самом деле или это была обработка подсознания. Такое в его жизни бойца тайной войны также случалось.

– Ну, легенду мы тебе подобрали для простоты общения несложную, – негромко говорил Журавлев, вертя в руках серебряную зажигалку. – Изменили только место рождения и армейскую биографию. Так что старайся свои разговоры не детализировать, выражайся общими фразами. Ну, можешь, конечно, рассказать о Северном флоте и тамошних пейзажах. Это для тебя несложно.

– Так точно, – по-военному коротко ответил Виктор, но, заметив вопросительный взгляд генерала, добавил: – Виктор Савченко, старшина второй статьи, служу по контракту в Мурманске. Направляюсь в служебную командировку в Комсомольск, на службе с двухтысячного года, не женат, детей нет. Родители проживают в Курганской области, поселок Маслово Шадринского района.

– Чем знаменит ваш поселок? – поинтересовался Андрей Андреевич.

– В нем жил и работал знаменитый селекционер пшеницы Маслов. Его, между прочим, знал сам Сталин, а также Хрущев, Брежнев и даже маршал Жуков.

– Действительно, есть чем гордиться, – скупо улыбнулся генерал-полковник. – По технической части катера спрашивать не буду, тебя специалисты уже проэкзаменовали. Теперь запомни главное, твоя задача – защита тактических глиссеров. Веди себя естественно, как всякий обычный контрактник. Ты должен предотвратить угон катера или похищение какого-нибудь блока.

– А если кто-то попытается спереть документацию по лодке? – спросил Савченко.

– Это не твоя забота, особисты за охрану бумажных секретов получают деньги, – отрезал Журавлев. – Повторяю, будь естественным. Пока катера находятся в ангаре, можешь расслабиться. Главная опасность, когда глиссеры спустят на воду. В случае нестандартной ситуации связывайся с Волиным, он будет на связи все время проведения операции. Если Игорь сам не сможет решить возникшую проблему, он сразу выйдет на меня, будем совместно мозговать. Все ясно?

– Так точно.

– Ну, удачи тебе, морпех, – генерал-полковник крепко пожал диверсанту руку. Виктор подхватил свою дорожную сумку, в которой находилось все, что может пригодиться в путешествии неженатому контрактнику. В нагрудном кармане лежал бумажник с двадцатью тысячерублевыми банкнотами, еще десять сто долларовых бумажек были надежно спрятаны в каблуке его туфли. Как сказал командир офицерского отряда:

– На случай форс-мажора…

Выбравшись из «Волги», Савченко зашагал в направлении железнодорожной платформы.

Состав на Новоморск уже подали, и вдоль вагонов, как солдаты почетного караула, выстроились проводники в темно-синей форме.

Взглянув на номер замыкающего вагона, Стрелок сообразил, что маршировать ему следует в самую голову состава.

«Начальство расщедрилось на спальный вагон, – подумал Виктор, щедрость командования сейчас ему напомнила рюмку саке, которую пили камикадзе перед своим последним вылетом. – Да нет, задание, в общем-то, не такое уж сложное. В конце концов, это не воевать с террористами в Аравийской пустыне или десантироваться из космоса прямо под воду. Все гораздо проще и прозаичнее…»

Возле спального вагона стояли две проводницы, женщины бальзаковского возраста, обладательницы пышных форм. Их лица были густо покрыты макияжем, скрывавшим следы бурной молодости.