Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Глава одиннадцатая

В Старом городе шел дождь.

Бедно одетый молодой человек в коричневой рубахе поднял голову, подставляя дождю уши и волосы, и чуть было не рассмеялся, вспомнив, как это было в первый раз. Он закричал тогда Эдрету, чтобы выключил поливалку, а учитель захохотал. А потом дал ему книги и свое собственное читающее устройство, чтобы мальчик прочел про облака, точку росы и вообще про атмосферные явления и погоду.

Библиотека ярко светилась в сумраке. Большие растрескавшиеся окна на фасаде все еще были закрыты ставня Лал нахмурился, а потом пожал плечами. В конце концов, зачем Шилбану было открывать ставни в такой пасмурный день? Лучше замкнуться от мира, закутавшись в масляножелтый свет множества ламп и тепло дерева, горящего в потрескавшемся камине.

Он взбежал по шатким ступеням, повернул старинную дверную ручку и широко открыл дверь.

И смотрел — секунду? вечность? — как молодой мужчина бьет старика и кричит ему в лицо:

— Где он?

Шилбан помотал головой, поднял ее и совершенно

внятно произнес:

— Не знаю.

Мужчина, державший старого библиотекаря, жестоко его встряхнул, но тот, кто задавал вопрос, только пожал плечами и вздохнул. Он подошел к забитой полке, наугад выташил оттуда книгу и направился к камину. Показав книгу Шилбану, он небрежно швырнул ее в огонь.

Старик завопил, забился — и внезапно обмяк в руках своего мучителя.

Лал вскрикнул и бросился вперед.

Допрашивавший упал и державший Шилбана — тоже, а Кармен поднял игольчатый пистолет и выстрелил Лалу в шею.

Глава двенадцатая

Боль, дезориентированность, запах крови глубоко в ноздрях.

Веки задрожали, попытались сопротивляться — и, наконец, открылись в темноту, ужасающую и кромешную.

Горло судорожно сжалось, но не пожелало выпустить из себя слова. И тело лежало — окаменевшее, отдельное, — и отказывалось двигаться.

— Полно, спокойнее, спокойнее, будет вам. — Голос был добрым, рука, прижавшаяся ко лбу, ласковой. — Я сделаю вам укол, чтобы вы заснули, — сказал голос.

Потом другие тихие звуки, легкий укол.

— Ну, вот, — сказал голос, — все будет хорошо. Напряженные мышцы наконец позволили произнести слово:

— Где я?

Добрая рука погладила лоб. Лекарство начало действовать, унося тело вдаль.

— В Синем Доме, — прошептал голос. — Все будет хорошо.

Глава тринадцатая

Установка эгопереноса Борто-Лораниа позволяет оказывать широкий диапазон услуг как частным, так и муниципальным пользователям.

Для частных лиц имеется служба трансплантации, делающая ненужными страдания в старом, больном или раненом теле. Имеются в наличии здоровые тела разнообразных возрастных и этнических категорий и с широким выбором типов. Лица, обдумывающие возможность перемены телесного пребывания, могут совершить экскурсию для осмотра имеющихся в наличии тел. Постоянно дежурящий специалист по возрождению готов ответить на ваши вопросы и помочь избавиться от всех тревог, которые у вас может вызвать подобная перемена.

Имеется также подборка отличных тел для временного использования. Запросы следует адресовать Службе Медицинского Возрождения, которая согласует все детали с Департаментом Правопорядка.

Если у вас возникли какие-то вопросы относительно функционирования или принципа работы Установки Борто-Лораниа, не стесняйтесь обратиться в наш Отдел по связям с общественностью.

Установка эгопереноса Борто-Лораниа эксплуатируется совместно Клиникой Института Наук о Жизни и Департаментом правопорядка системы Ренфро и является корпорацией открытого типа.

Из брошюры «СИНИЙ-СО 66»

«Для вас ли Перенос?»

Глава четырнадцатая

— Ну? — резко спросил Эдрет, отрываясь от книги и хмуря брови.

Лал безмолвно протянул ему древнее огнестрельное оружие; блеснули в свете лампы красное дерево и бронзовые украшения рукояти. Он с трудом смог справиться с дрожью в руках и с выражением своего лица, чтобы ничем не проявить радостное возбуждение. Мастер-вор, учил его Эдрет, руководствуется исключительно прагматическими соображениями и лишь потом может испытать чувство удовлетворения работой, выполненной на уровне его собственных высоких требований. Но только дурак или новичок позволит чувству торжества вмешиваться в рабочие моменты.

И все же — он справился! Он извлек драгоценную вещь из футляра прямо на глазах охранника, вынес из помещения, заполненного снующими во все стороны людьми, обманув централизованную сигнализацию. И все, все, все это сделал один.

Эдрет взглянул на пистолет, поднял брови и повторил: — Ну?

— Я его принес, мастер, — сказал он, борясь с норовившим сорваться голосом. — Я взял его так, как вы велели, в час пик, не отключая централизованную сигнализацию.

— Ясно. Эдрет соизволил взять предмет и осмотреть его, поворачивая в разные стороны и проведя пальцами по отполированному атласу дерева. — Хорошо.

Он протянул пистолет обратно рукоятью вперед.

— А теперь верни его на место.

— Вернуть на место? — ахнул он, дважды дав петуха. Эдрет поднял брови, и Лал неохотно взял у него красивое

оружие, спрятал под одежду.

— Слушаюсь, учитель, — сказал он и вздохнул про себя.

Вернувшись в музей, он повернул ручку растрескавшейся и роняющей хлопья краски двери, открыл ее и осторожно перешагнул через гниющий порог — и замер от потрясения и ужаса, когда молодой человек ударил старика и закричал:

— Где он?

— Не знаю, — ответил старик.

Тот, кто его удерживал, заведя ему руки за спину, яростно его встряхнул, а спрашивавший просто пожал плечами, направился к полке, вынул книгу, продемонстрировал ее и швырнул в огонь.

— Нет!

Он рванулся через комнату, обнажив нож, но Шилбан уже обвис с бессмысленным лицом. Колющий удар убил спрашивавшего, режущий по горлу расправился со вторым и…

— Шилбан?

Это было не столько слово, сколько шипение — на большее распухший язык и растрескавшиеся губы были не способны.

Сон ушел, оставив реальность, пронизанную неприятными ощущениями, среди которых самыми мерзкими были мучительный пульс в висках и звон в ушах. И еще муки жажды, переходящие в пытку по мере возвращения сознания.

«Где я?» — пытался сообразить он.

Он лежал на животе на какой-то мягкой поверхности. До истерзанного слуха доносилось только ровное гудение вентиляционной системы. Лал с трудом разлепил веки, провел сухим языком по липким губам и ощутил солоноватый вкус.

Всего в нескольких дюймах от его носа оказалась кружка, расписанная узором — белые цветы на синем фоне. Ручная работа, автоматически определил он, но не имеющая особой ценности. Он сосредоточился, передвинул руку — мертвый груз, ни мышц, ни чувствительности, — усилием воли заставил пальцы обхватить кружку и поднять ее.

Поднял голову — и стал пить.

У воды был горький привкус, но он осушил кружку целиком, а потом разрешил голове упасть на матрас. Не выпуская кружку из ослабевших пальцев, он закрыл глаза и стал слушать трезвон в ушах и биение своего сердца.

— Просыпайся!

Приказ сопровождался шлепком по заду, и Лал охнул, перевернулся, занося руку с кружкой для броска — и замер, увидев наставленный на себя пистолет и бешеные глаза того, кто этот пистолет держал.

— Попробуй, — тихо попросил человек с пистолетом, напрягая палец на спусковом крючке. — Дай мне повод.

— Нет! — прохрипел Лал.

Мужчина хмыкнул с явным разочарованием и повел пистолетом.

— Вставай. Мирно и медленно, руки на виду. Ясно? Он встал на ноги, мирно и медленно, и застыл лицом к своему тюремщику, подняв перед собой руки с пустыми ладонями.

10
{"b":"98997","o":1}