Дико сверкая глазами и злобно усмехаясь во весь свой размалеванный рот, «шут» нагнулся над Рори и занес руку с кинжалом для смертельного удара.

– Нет! – закричала Джоанна. – Стой! – И бросилась на спину убийце.

Одной рукой обхватив его за шею, она вцепилась другой ему в лицо и навалилась на него всем своим весом.

«Шут» издал какой-то нечеловеческий рык и бешено махнул кинжалом через плечо, вонзив кончик клинка в мягкое женское тело. От неожиданности Джоанна разжала руки и, потеряв равновесие, откинулась назад. Внезапная острая боль пронзила ее с ног до головы, и она почувствовала, как проваливается в черную пустоту.

В этот момент очнулся Рори. Он лягнул своего противника и, ухватив его сзади за колено, изо всех сил дернул на себя. Тот упал, покатившись вниз по лестнице, но не выпустил кинжала из рук. Рори выхватил спрятанный под рубашкой нож и бросился за ним.

Задыхающийся, ошеломленный. Годфри поднялся на ноги где-то посредине лестницы и попытался ухватиться за стену, чтобы удержать равновесие. Когда на него набросился Рори, он встретил его ударом кинжала. Но Рори успел увернуться от яростного, но не слишком точного удара, отпрянув назад. Уверенный в своем преимуществе, Годфри двинулся вверх, на своего заклятого врага. Когда расстояние между ними сократилось, он метнулся к нему с низким сдавленным рыком, попытался вонзить свой клинок, но снова промахнулся и отпрыгнул назад, увертываясь от более короткого, но в руках Рори не менее грозного оружия.

Пытаясь занять более удобную позицию, Рори проскользнул мимо своего врага вниз. Снова сверкнула голубая сталь клинка, и ему пришлось опуститься на одно колено, чтобы уклониться от смертоносного жала. В следующее мгновение он был уже на ногах, ринулся вперед и полоснул ножом по животу противника.

На разрисованном лице Годфри появилось выражение недоумения. Кинжал выпал из его ослабевших вдруг пальцев и со звоном покатился вниз по лестнице. Недоверчиво глядя на свой сверкающий блестками костюм шута, по которому расползалось зловещее красное пятно, Годфри вдруг завыл от отчаяния. Привалившись одним плечом к стене, зажав рану руками, он постоял несколько мгновений, потом медленно сполз на пол. Между его пальцами хлестала кровь, заливая каменные ступени.

– Позови священника, – прохрипел он.

– В аду исповедуешься, гнусный ублюдок!

Не желая тратить на своего поверженного врага ни минуты, Рори кинулся наверх, туда, где на холодном каменном полу все еще без сознания лежала Джоанна. Из ее раненого плеча текла кровь, пропитывая нарядное шелковое платье. Рори осторожно перевернул жену лицом вверх, поднял на руки и понес к ним в спальню. Мод и Фичер, стоявшие рядом возле окна, в изумлении уставились на него.

– Боже! Что с ней? – воскликнул Фичер, бросаясь навстречу.

– Годфри ранил ее кинжалом. – Рори положил жену на кровать и осторожно отвел назад волосы, испачканные кровью. – Она спасла мне жизнь, – добавил он и сам не узнал своего дрожащего, хриплого голоса.

– Моя бедная овечка! – воскликнула Мод, в то время как Фичер метнулся к двери, на ходу вытаскивая меч.

Рори бросил взгляд на колыбель. Вид спящего сына немного привел его в чувство. Малыш, посапывая во сне, сосал большой палец.

– Годфри мертв! – крикнул Рори вслед Фичеру. – Просто позови сюда мою мать. И скажи Лаклану и Кейру, что случилось, но только тихо, не тревожь гостей.

Вместе с Мод они склонились над неподвижной фигурой Джоанны.

– Боже, – простонал Рори, – почему этот удар достался не мне!

Мод осторожно ножницами разрезала пропитавшуюся кровью ткань платья, корсаж и нижнюю рубаху. Увидев чистый, неглубокий порез, Рори мысленно возблагодарил господа.

Джоанна была ранена в мягкие ткани плеча выше ключицы. Клинок, скользнув по кости, пропорол мышцу, не тронув жизненно важные органы, хотя прошел всего в нескольких дюймах от артерии. Кровь уже начала свертываться. Мысленно сравнив длину кинжала и размер худенького плеча своей жены, Рори еще горячее возблагодарил бога за это чудо.

– Понадобится всего несколько стежков, – с облегчением сказала Мод, – и с моей деточкой все будет хорошо. Просто у нее останется шрам, который всегда будет напоминать ей этот день.

Рори взглянул в мудрые глаза пожилой женщины, мысленно поблагодарив за спокойные, разумные слова. Ему было гораздо легче в ее присутствии.

– Не стоит приводить ее сейчас в чувство, – сказал он. – Будет лучше, если она не ничего не почувствует, пока мы накладываем швы.

Он прижал к ране чистую белую тряпку, которую протянула ему Мод, пока сама готовила нитки и иглу. Отведя от щек и лба Джоанны прилипшие пряди волос, он с беспокойством вгляделся в ее осунувшееся бледное лицо, на котором ярче обычного проступили веснушки.

В этот момент в комнату вбежала леди Эмма, а сразу вслед за ней – Кейр. Мать Рори поспешила к сыну и встала рядом, сжав его руку своими мягкими, но сильными руками. Затем она наклонилась на Джоанной и, отведя ткань от пореза, внимательно осмотрела рану опытным взглядом женщины, вырастившей троих сыновей и не раз ухаживавшей за ранеными.

– С ней все будет хорошо, – поспешила успокоить она сына. – Рана совсем не опасная.

– Рори, – окликнул брата Кейр, стоя в дверях. – Ты должен пойти со мной. Есть кое-что, что тебе необходимо услышать.

– Только не сейчас, – резко ответил Рори, даже не пытаясь скрыть раздражения.

Он знал, что его младший брат по целеустремленности и упрямству подобен раненому медведю, но сейчас для него ничего не могло быть важнее, чем быть рядом с Джоанной.

– Все хорошо, дорогой, – сказала леди Эмма со своей обычной ласковой улыбкой. – Ты можешь пойти с Кейром. Мод и я сделаем все, что нужно. Я не один раз зашивала ваши раны. Нам ты ничем не сможешь помочь, а там, внизу, ты действительно нужен.

– Я никуда не пойду, – упрямо заявил Рори, но все же отошел, чтобы Мод и его мать могли заняться раной.

В дверях появился сосредоточенно нахмуренный Лаклан.

– Как она? – спросил он с беспокойством.

– Ничего серьезного, – откликнулась леди Эмма. – Просто некоторое время она не сможет брать на руки Джейми.

Услышав спокойный голос матери, Лаклан облегченно вздохнул и, прошагав через всю комнату, положил руку на плечо старшего брата.

– Это действительно очень важно, парень, иначе мы не стали бы тебя дергать.

– Ну, что там у вас еще стряслось? – с раздражением прорычал Рори.

Встревоженный взгляд Лаклана яснее слов сказал ему, что обстоятельства действительно требуют его немедленного присутствия, что бы там ни случилось. Лаклан паниковать без причины не станет. Выругавшись себе под нос, Рори развернулся и быстрым шагом направился к двери.

Внизу, у самого основания лестницы, прислонившись к каменной стене, лежал Годфри в своей пестрой дурацкой рубахе и двухцветных обтягивающих трико. Веселый костюм придворного шута казался странно зловещим и нелепо непристойным на умирающем убийце. Рядом, опустившись на одно колено, над Годфри склонился священник отец Томас. Перекрестив умирающего, он начал обряд соборования.

К изумлению Рори, умирающего поддерживал за плечи Фичер, помогая тому исповедаться перед смертью.

– Маклин здесь, – сказал золотоволосый гигант, увидев спускающегося по лестнице Рори. – Можешь делать свое признание.

Рори опустился перед Годфри на одно колено, встав рядом со священником. Впервые он смог рассмотреть своего врага. Годфри сбрил свою черную бороду и разрисовал лицо черной, белой и красной красками. В этом виде он был почти неузнаваем. Его воспаленный, лихорадочный взгляд встретился с напряженным взглядом Рори. Убедившись, что Рори действительно здесь, он закрыл глаза и, стуча зубами, словно от страшного холода, начал говорить:

– Это я убил твоего приемного отца, Маклин. Я, а не Сомерлед Макдональд. – Он заскрипел зубами, чувствуя приближение агонии. – Я не смог вынести искушения, когда Гидеон Камерон повстречался мне один на дороге и принялся поносить меня, словно я был его лакеем. Я думал, что слухи, которые до меня дошли неделей раньше, – это то, что все уже прекрасно знали. Но, видит бог… Я должен был сдержать свой поганый язык в то время… и молчать о том, что узнал.