«Да как же не слушаю-то! — кричит Варишна. — Да что ж это делается, люди добрые! Да самозванец он! Лжедмитрий! Я очень даже слушаюсь! Да в первых рядах слушаюсь! Да с любого аккорда! Да мне сыра не надо — только дай послушаться лишний раз!»

А нам с Михой уже море по колено, мы наяриваем «рядом!», «сидеть!», «лежать!»…

И что делает моя собака. Понуро, как пригретая сирота, пристраивается сбоку и тоже выполняет команды! Вот это фокус! Просто таки победа российской науки, я вам скажу. Триумф мировой кинологии. Выполняет, главное, команды и смотрит со слезой.

Не стала я над девочкой издеваться. Ладно, говорю, оба молодцы! Играем! Ох, и досталось Михе! Уж она трепала его будь здоров! Из него и без того набивка лезла, а в конце прогулки Мишаня лишился последнего уха.

Дома, пока мы ужинали, присмиревший Мишка тихо сидел в коридоре на стуле. Потом я села писать этот рассказик, а Мишку Варя в зубах унесла на подстилку. И лапой сверху — чтоб не сбег. Чтоб под присмотром, значит, был и к маме втихаря не подлизывался, гад поролоновый.

Сегодня в приступе кулинарного безумства решила добить мясо, которое неделю назад осталось от шашлыков. Неделю оно мерзло в холодильнике, часть была отдана Варваре. Варвара не ломалась и ела на ура.

Сегодня я решила, что надо мяском угостить и себя. А то перла три кило — остатков с турбазы, и все псу под хвост? Разморозила, кинула в сковородку, высыпала из пачки макароны, налила водицы и сунула в духовку. Минут через 40 запахло жареным. Точнее, горелым. Это гадские макароны, вместо того, чтобы млеть в мясном соусе, взяли и обгорели. И как с жить с такими ненадежными продуктами? Ни на кого нельзя положиться! Сгорели не совсем до углей, чтобы есть невозможно, но по вкусу больше напоминали задубевшую яичную скорлупу. А мясо чуток не дожарилось… Или как там это называется? Не докоптилось. Нет.., не допеклось, короче.

Варвара опять не ломалась и ела на ура.

Оркестр! Пунш!

Как мы с коллегами пуншевали. Из всех живущих на земле глинтвейн не пил, наверное, только мой брат. И еще пятилетний сын моей подруги. Первый — по причине чрезмерного увлечения работой, второй — по малолетству и пока еще здоровому образу жизни. Впрочем, нельзя сказать, что глинтвейн — это первая ступень в мир нехороших зависимостей. Если по чуть-чуть, да не часто, да в непогоду, да в хорошей компании — тогда можно. Согревает и тело, и душу, и гонорарный фонд редакции.

История умалчивает, кто первым из журналистов редакции предложил расцветить промозглый, осенний вечер бодрящими напитками: глинтвейном, грогом и пуншем. Главное, что все как-то подозрительно легко согласились.

То, что грог не случится, стало понятно еще в магазине. Главный его ингредиент — ром — оказался мало того что среди нас непопулярным, так еще и дорогим. Поэтому на ром махнули рукой и закупили чего попроще: яблок, апельсинов, шоколада, изюма и, конечно, красного сухого вина в демократичных трехлитровых коробках. И коньяка — для пунша, испить который еще оставалась надежда.

Глинтвейн готовится на раз-два. Подогретое вино плюс пряности. Приготовить его может даже неумеха, вершиной кулинарного творчества которого являются горячие бутерброды. Разумеется, можно готовить глинтвейн «по-научному», сварив отдельно пряности и только потом добавив их в чуть подогретое вино… Но можно на первых порах не заморачиваться и варить по-простому: вино вылить в кастрюлю, добавить дольки яблок, апельсинов, лимона, пряности — какие есть под рукой (корица, гвоздика), сахар — туда же. Главное — глинтвейн, как и кофе, ни в коем случае не должен закипать. Нагревать вино следует до тех пор, пока не исчезнет образующаяся сначала белая пена. Т. е. градусов до 70-ти. Ненаучно это проверяется рукой.

Наша компания, являя между собой нечто среднее между неумехами и эстетами, решила сварить глинтвейн «по-болгарски». Смесь вина, сахара, нарезанных кубиками яблок, пряностей (гвоздика, корица, зерна черного перца) довели почти до кипения, сняли с огня и дали настояться минут 15. Процедили, разлили по бокалам, положив в каждый по кусочку лимона и по нескольку кубиков яблок. Желающим также были выданы соломинки для коктейля, что оказалось весьма кстати, но вызвало непродолжительную дискуссию: а пили ли английские графы, уютно устроившись в кресле у камина, глинтвейн через пластмассовые трубочки?

Благодать сошла на нас примерно на третьем глотке. Мир как-то сразу и вдруг заиграл красками, знакомые лица коллег оказались вполне симпатичными, тело стало расслабленным, мысли плавными, а душа нежной и ласковой. Тут надо обязательно указать еще на одно замечательное качество глинтвейна. Он волшебно преобразует самое неказистое винцо в горячий нектар. Многократными экспериментами достоверно установлено: не надо брать дорогие сорта вин — результат будет практически неотличим для «Каберне» и какого-нибудь «Бургунь Пино Нуар 1998».

А вот табуретка от того, что вы, сидя на ней, пьете глинтвейн, не преобразится в мягкое кресло. Об этом мы не подумали, и спина еще долго ныла, что ей хочется прислониться к чему-нибудь устойчивому. И ноги укрыть. И чтобы свечи. И музыка…

Очень подошли принесенные кем-то красные салфетки. Они придали интерьеру законченность и уютную торжественность. В такие моменты по сценарию полагается начинать медленные чувственные танцы. Парами. Под красивую мелодию.

Но в компании был дефицит мужчин, поэтому обошлись без танцев — включили свет и скоротали часок за игрой в лото. Чувственность игре придало то, что на деньги: 10 копеек карточка. Мелочь? Вы не видели лица нашей журналистки, когда она сорвала банк! Джулия Робертс на вручении «Оскара»!

Во втором отделении вечера значился «Шведский пунш». Его приготовление доверили единственному мужчине, потому что рецепт не терпел вольностей вроде «кардамона на глазок» или «щепотки имбиря». Пусть и с помощниками. Готовили по бумажке: 50 мл коньяка, литр вина, 2 чайные ложки сахара, по чайной ложке имбиря и кардамона. В вино налили коньяк, добавили специи и подогрели. Затем ароматную жидкость сняли с огня, дали настояться и подали на стол. По идее, его надо было остудить, потом процедить, потом снова подогреть, но времени на эти церемонии уже не хватило. Изюм бросили на дно бокалов, залили пуншем, а шоколад пожевали просто так.

Для тихого вечера напиток оказался сложноват. Он сильно пах коньяком и по вкусу напоминал крепкий чай с душком. Смаковать пунш было трудновато, но в одном все сошлись: напиток очень согревает. Особенно душу, которую уже после двух-трех глотков потянуло на русские народные песни. Еле отбились…

Домой расходились с неохотой, теплые и разнеженные. Вот и теперь, когда прохладно и мечтаешь согреться чем-нибудь вкусненьким, так и хочется воскликнуть: «Оркестр! Пунш!».

Когда мы гуляем с Варварой, то практически каждый день стабильно отвечаем на три вопроса: «Ой, а это что за порода?», «Она у вас злобная?» и «А ест много?».

Как только вижу обращенный ко мне взор прохожего, говорю сразу, на опережение: «Мастиф. Незлобная. Килограмм в день».

Прохожий только откашляется и заведет: «Скажите, пожалуйста…», а у меня уже ответ от зубов отскакивает: «Мастиф. Незлобная. Килограмм в день».

И вот сегодня ситуация повторяется. Идет навстречу мужичок, смотрит на нас, явно хочет что-то спросить.

Набираю полну-грудь воздуха. «Мастиф, — произношу я громко и отчетливо, тщательно артикулируя, чтоб не терять времени на повторы. — Незлобная! Килограмм в день!».

Мужичок оторопел, остановился, стоит, моргает. «Спасибо, конечно, за политинформацию, — осторожно говорит он, — но вообще-то я хотел спросить, где здесь автосервис».

Какой-то автосервис ему интереснее моей собаки! Подумаешь!…