Сесиль пугала скорость происходящего, она бы хотела иметь несколько месяцев перед свадьбой, чтобы лучше узнать будущего мужа. Мать, казалось, приняла это как должное и не выглядела особенно расстроенной. Именно Джиорсал объяснила Сесиль причину спешки.

– У лорда Гилликриста есть еще несколько владений, таких же богатых, как Дейлисс, на которые он должен заявить свои права. К тому времени, как он закончит с этими делами, он будет женат. Официально твоя помолвка будет объявлена через две недели, и в мае состоится свадьба.

Пораженная услышанным, Сесиль посмотрела на мать:

– Осталось всего два месяца?

Джиорсал улыбнулась.

– Он просил, чтобы свадьба была через месяц. Твой отец не согласился.

– Где… где мы будем жить? – Она молила Бога, чтобы этим местом был Дейлисс, поближе к ее дому.

– Он перестраивает замок Коэ, – нерешительно сказала Джиорсал.

– Так близко к границе с Англией? – С прямыми плечами и поднятым кверху подбородком Сесиль была сама решимость.

– Да, это не очень далеко, – неуверенно кивнула Джиорсал.

Несмотря на свой решительный вид, в глубине души Сесиль думала о том, как трудно ей будет строить жизнь с этим незнакомым человеком, ее будущим мужем, не имея рядом матери. И еще она думала о том, насколько он был привязан к Англии, если захотел жить в этом медвежьем углу.

Ее продолжали одолевать разные мысли, когда она стояла рядом с женихом и слушала, как ее отец объявляет их помолвленными. В то время как Сэлек представлял их гостям и остальным членам семьи, Сесиль пыталась угадать, о чем думает Иан и насколько увереннее он себя чувствует, по сравнению с ней.

Со стороны трудно было что-либо сказать, кроме того, что он был красив, как, впрочем, многие мужчины, которых ей доводилось знать. Некоторая жесткость линий делала его худощавое лицо не похожим на лица придворных. Но каждый раз, когда он улыбался, в нем проглядывал другой человек, которым он, она надеялась, станет. Если бы она смогла помочь ему изгнать дьяволов, терзающих его душу…

Иан ловил на себе ее взгляды исподтишка, но не делал ничего, чтобы как-то ее ободрить. Он не мог. Он чувствовал неловкость от своей решительности, которая подтолкнула его к женитьбе. Ни о какой любви здесь не могло быть и речи, и чем скорее Сесиль поймет это, тем лучше. Он женится на ней, и будет исполнять свой супружеский долг, и не более того. И он не собирается таскать ее повсюду за собой. Нет, она, конечно, будет находиться в Дейлиссе, пока он не закончит свои дела в приграничных районах центральной Шотландии. Затем необходимо проследить за строительством в Коэ. У них будет достаточно времени для того, чтобы между ними сложились хорошие отношения. Во всяком случае, он не собирался пренебрегать ею.

Бросив на Сесиль косой взгляд, Иан отметил про себя, что выполнение супружеского долга будет для него не слишком обременительным. Под кружевной тканью ее платья проступали округлости груди, тело в вырезе отражало свет сотен факелов. Платье было сильно стянуто в талии, но он почему-то был уверен, что жесткий корсет, который неестественно сужал ее тело, скрывал нежную плоть. Он поднял глаза и увидел, что она осторожно наблюдает за ним. Почти против своей воли он ободряюще ей улыбнулся. Она ответила слабой улыбкой, но настороженность во взгляде осталась.

Сесиль вздохнула с облегчением, когда был произнесен последний тост за их здоровье и его мужские и ее женские достоинства. Наконец они могли спокойно посидеть. Если бы она выслушивала все тосты, которые с каждым выпитым стаканом вина становились все напористее, она бы умерла от стыда. Но вместо этого она была занята тем, что пыталась представить себя в роли хозяйки собственного дома. Это занятие оказалось довольно увлекательным, пока она не заметила, что Иан наблюдает за ней.

Его пристальный взгляд не особенно ее беспокоил, потому что она сама не раз позволяла себе его рассматривать. Однако ее взволновало едва уловимое изменение в его чувствах. Антагонизм и отчаяние, которые он испытывал в начале вечера, уступили место чему-то другому. Она не могла точно сказать, что это было за чувство. Сильное желание, смешанное с негодованием? Она боялась, что начало их совместной жизни не будет таким гладким, как ей хотелось. И когда он заговорил с ней секунду спустя, пользуясь тем, что окружающие были заняты разговором, Сесиль показалось, что он читает ее мысли.

– Почему вы согласились выйти за меня замуж, зная, что я, похоже, не смогу особенно осчастливить вас? – Он наклонился к ней, предлагая пригубить вина из тяжелого кубка.

Сесиль взяла кубок из его рук и поднесла к губам, используя его как щит, чтобы скрыть свои чувства.

– Почему вы сделали мне предложение, не испытывая при этом никакого интереса ко мне как к женщине? – ответила она вопросом на вопрос.

Иан широко раскрыл глаза. Он почему-то считал ее кроткой и скромной, а она оказалась совсем не робкого десятка. Не наглой, нет, – смелой, причем смелость ее не имела ничего общего с чувственностью. Она была невинной, он мог поклясться в этом.

– Почему вы так думаете?

Она рассмеялась довольным смехом:

– Самое сильное чувство, которое вы испытывали до сих пор, – это желание задушить меня.

Иан громко рассмеялся, чем привлек внимание окружающих.

– И хотел защитить вас, – успокоившись, добавил он.

– От Данмара? – угадала она. – Возможно, только потому, что он вызвал в вас низменный инстинкт.

Если бы вы не были цивилизованным человеком, то просто прибили бы его насмерть, а вы этого не сделали. Возможно, посчитали, что обязаны на мне жениться.

На короткое мгновение Иан подумал, что она надеется услышать от него щедрые комплименты. Если это так, она не дождется ничего подобного. Но прямой взгляд ее сверкающих голубых глаз говорил об обратном, и Иан почувствовал разочарование. Неужели у нее нет к нему никакого интереса?

– Для моего решения были другие причины, – сказал он. Голос его звучал грубо, но это его не беспокоило.

– Женитьба на мне позволит вам обезопасить ваши владения?

Его глаза сузились: или она была проницательней, чем ему хотелось видеть свою жену, или внимательно слушала все, что говорилось вокруг, доказывая тем самым, что его персона была предметом, по меньшей мере, одного разговора. Но это его никоим образом не удивило.

– Да, это поможет, – согласился он. – Но мне также нужен наследник. – И ни один человек, с яростью подумал он, вспомнив при этом отца, не выбросит своего наследника из его родного дома. Эта мысль причинила ему острую боль, он вспомнил человека, который увез его из Шотландии незадолго до его рождения. Даже сейчас он любил Джеффри Линдела как своего отца. Будь он проклят!

Сесиль видела эту смену чувств в его глазах. Только глаза могли сказать ей о том, что творилось в его душе. Его лицо оставалось бесстрастным, и, глядя на него, Сесиль поражалась его самообладанию. Иан казался холодным и неприступным. Что-то отличало его от мужчин ее семьи, к которым она привыкла.

– И вам, кажется, не по душе мысль сделать его вместе со мной?

Иан поперхнулся вином, которое он потягивал, слушая ее, и оглянулся проверить, не подслушивают ли их. Бог мой, похоже, что она не знает, что можно говорить, а что нельзя. Если бы она, с ее непосредственностью, хоть немного побыла при дворе, ее давно бы обесчестили. Ему придется научить ее держать язык за зубами, и не нужно этого откладывать. Он начал намеренно пристально рассматривать ее, начиная от крохотной шапочки, что примостилась у нее на макушке, и, кончая изгибом бедра, он не посмел опустить глаза ниже.

– Это было бы не так уж неприятно, хотя я сомневаюсь, что вы что-нибудь знаете о том, как доставить мужчине удовольствие.

– Я могу научиться, – нашлась Сесиль, уязвленная его высказыванием. – Если у меня будет желание и подходящий учитель. – Она заметила, как глаза его налились гневом, и пожалела всей душой, что не сдержалась. Если он ее ударит, отец убьет его на месте, и она даже не успеет сказать о том, что сама во всем виновата.