— Сеньор Ризио оплатил счет, и они уехали.

— И все?

— И все, — уверенно ответил официант.

— Спасибо Карло, можешь возвращаться в зал, — разрешил Браско.

— Хорошо, сеньор Браско.

Карло еще раз поправил фартук и покинул кабинет хозяина. Камилиери откинулся на спинку кресла, и устало развел руками.

— И что?

— Ничего, — резюмировал Браско, — кроме того, что Ризио чему-то возмущался и куда-то поехал.

— Немного. В любом случае, вас, уважаемый сеньор Браско, мы беспокоить не будем, Ризио покинул ваш ресторан по собственному желанию, живой и здоровый.

— Я же говорил вам, что не мои «Болоньезе» убили Джованни, — сказал Браско, внутренне содрогнувшись, представив Ризио в огромной морозильной камере, как в коконе завернутого в хрупкий, примерзший к обледеневшей окровавленной одежде, полиэтилен.

— Сеньор Браско, почему вы решили, что Джованни убит?

Холодный вечерний воздух ворвался в приоткрытое окно «Альфа Ромео». Виолетта поежилась и, встав на колени в водительском кресле, попробовала открыть большую дорожную сумку. Ногти, блестя облезлым в кое-каких местах лаком, старались зацепить бегунки молнии.

— Дьявол!

Она открыла дверь автомобиля и шагнула на влажный гравий поселковой дороги.

— Холодуха! Вставай, Ладка! — она пнула кроссовкой грязный бок «Альфа Ромео».

В чреве автомобиля что-то зашевелилось, и сонный Ладкин голос глухо зароптал:

— Чего пинаешься?

Виолетта открыла заднюю дверь и, рванув молнию, стала вытаскивать на свет божий разные дамские тряпочки. Лада, разбуженная ударом по кузову и прохладой, пробиравшей до костей, повернула к Виолетте всклокоченную голову.

— Хватит спать, соня. Уже приехали. Холод дикий, сразу ясно, что мы дома. Надо переодеться, бросить машину да идти. Тина уже ждет.

Лада сбросила теннисные туфли, надела теплый джемпер, даже сделала несколько взмахов массажной щеткой, перебросив тяжелые волосы на грудь.

— От твоих «чикен наггетс» у меня изжога, — заявила она Виолетте.

— Могла бы и не есть, ты же на диете.

— Уж очень хотелось. Но надеюсь, это в последний раз.

— Не зарекайся. Давай, сумку бери, и пойдем, здесь недалеко.

Виолетта закрыла дверь «Альфа Ромео», потрепала его за антенну. Прощай. Швырнула ключи в ближайшие кусты и, перебросив сумку в другую руку, шурша гравием, зашагала в сторону моста через реку Аймугу. Лада подхватила забинтованной ладонью свою сумку, закинула длинные лямки на плечо и направилась следом за Виолеттой. Они шли в наступающей ранней мгле, вдали в небе виднелись сполохи света и были слышны лишь звуки их шагов и шум ветра теребящего кроны деревьев.

Выйдя из пролеска, они увидели огни шоссе и вереницы машин, двигавшихся в противоположных направлениях. Держась ближе к обочине, они продвигались к большой бетонно-металлической конструкции моста.

Пробить номер телефона неизвестного абонента для Виктора дело пустяшное. Немного сложнее установить его местонахождение в данное время. Но и это с его связями возможно. Не далее как через два часа после отбытия из Ельска он направлялся по широкому проспекту города Ангельска к продюсерскому центру «Венус», где согласно полученной информации и находилась искомая им некая Валентина Град, двадцати четырех лет, рыжая, рост сто семьдесят пять. Сам продюсерский центр представлял собой современное пятиэтажное здание, включающее в себя три съемочных павильона.

Народ сновал туда и обратно, из чего Виктор сделал вывод, что продюсерский центр процветает. Он помахал перед носом охранника красною книжицей и беспрепятственно вошел в вестибюль. На стенде с объявлениями, красовался большой портрет Тины Гранд и Виктор с любопытством взглянул в красивое лицо, обрамленное огненными прядями. Пробежав глазами список кабинетов, находящихся на этажах здания, он еще немного прошелся по первому этажу и вышел в начинающиеся ранние сумерки ожидать, когда Тина направится на запланированную (а в этом он был уверен) встречу.

Тина покинула центр через полчаса в сопровождении похожего на студента брюнета.

Она сама повела автомобиль и, несмотря на явное нежелание «студента», высадила его у ближайшего перекрестка.

— Отлично, — сказал вслух Виктор, — все идет по плану.

Тина уверенно вела «Гранд Чероки» и была отличной целью для преследования. Перед мостом, у железнодорожного переезда, образовалась небольшая пробка. Вереница машин ожидала проезда пассажирского поезда. Состав громыхал блинами колес по серебряным полосам рельс, за немытыми стеклами вагонов мелькали бледные пятна лиц пассажиров и дешевые ситцевые занавески. Издав напоследок протяжный сигнал, состав резво ушел в даль. Полосатый шлагбаум медленно, как деревенский колодезный журавль, потянулся вверх, и нетерпеливо ожидавшие автомобили начали движение одновременно, в хаосе гудков и матерных выкриков, но затем упорядочились и, наконец, караван пересек неширокую северную реку Аймугу. «Гранд Чероки» перевалил на другой берег, сделал почетный круг вокруг стелы извещающей путешественников, что они пересекают границу города Ангельска, и направился в обратный путь. Виктор двигался в отдалении «Гранд Чероки», но вовремя заметил, что тот остановился на обочине перед въездом на мост и берет пассажиров. Слегка притормозив, чем вызвал возмущение в рядах, Виктор все же дождался, когда шарабан, так он окрестил про себя «Гранд Чероки», двинется, и пристроился справа и чуть сзади. Шарабан взял направление на Ангельск.

Браско готов был откусить себе язык, но сейчас главное не показать своего замешательства. Он широко улыбнулся и потрепал Камилиери по плечу.

— Мой юный друг, никому не позволено отпускать шутки о моем бизнесе, но себе я разрешаю. Так что прошу не путать мою шутку с оговоркой.

— Вы так серьезно сказали об убийстве…

— Еще бы, я отлично играю в покер, может, составите компанию? Мы играем по пятницам с одиннадцати вечера, приглашаю.

— Спасибо сеньор Браско, извините меня, эта история выбила меня из колеи.

Камилиери встал, крепко пожал протянутую Браско руку и вышел из кабинета. Браско сел в кресло, ладонью руки охватил лоб и закрыл глаза. Черт. И надо такому было случится, именно с ним, Джеронимо Браско, и именно тогда, когда невероятно удачно складываются дела и налажены связи, урегулированы все финансовые потоки.

Счета Браско пополняются день ото дня, но по иронии судьбы, в один прекрасный миг эта пирамида может рухнуть и погрести Джеронимо Браско под своими обломками.

Сокрытие преступления, соучастие, пусть и косвенное, в убийстве, хранение трупа и укрывательство преступника и улик. Витторио предупредил его о том, что перед убийством Ризио был задержан дорожной инспекцией за превышение скорости, имел неосторожность предложить взятку, но так презрительно, что разозленные его наглостью инспектора составили акт о попытке дачи взятки должностному лицу. Как некстати, теперь Ризио пришлют повестку в суд, и за неявку объявят розыск.

Придется подтирать за этим говнюком! Подключать высшие чины и заминать дело.

Пока не поздно. Витторио ежедневно докладывает о его преследовании сумасшедших девиц. Молодец, ни разу не ошибся в своих выводах, сразу предсказал их маршрут.

Осталось лишь принудить их заключить договор. Или… Может, вернее будет… «Ах, как не хочется пачкать руки! Да и девица хороша, жалко в расход, люблю строптивых!» В дверь кабинета постучали. Сердце Браско сделало скачок, и тревожно забилось.

Надо привести себя в порядок. Кроме Витторио, никто не знает о соучастии Браско, бояться нечего.

— Сеньор Браско! — послышался голос управляющего.

— Да-да, — ответил Браско.

Управляющий приоткрыл дверь, и приглушенно сообщил:

— К вам полиция.

«Гранд Чероки» плыл по широким проспектам Ангельска. Тина выслушивала криминальную историю с участием ее закадычных подруг. Виолетта старалась не перебивать Ладу, ведь главным действующим лицом была она, но иногда вносила поправки, чтобы история стала похожей на правду. Ладу слегка заносило — по ее версии, итальянец был безумно в нее влюблен, но тогда какого же черта он хотел расплатиться ее телом со своим кредитором?