Люди ничего не хотели знать, не читали газет, не слушали радио. А теперь многие остались у нас в лицее работать, и вот слушают «Эхо Москвы» каждый день, из интернета не вылезают. Гражданская позиция появилась, интерес к жизни.

Марина Филипповна говорит, не замечая противоречия. Гражданская позиция и интерес к жизни вытекают, на ее взгляд, из чтения газет, а с журналистами она не хочет встречаться, потому что журналисты все врут.

Борис Моисеевич Ходорковский тоже не замечал противоречий, когда, если вы помните, ходил по офисному домику и искал потерявшуюся маленькую собачку.

— Крыса потерялась! — бормочет Борис Моисеевич. Я боюсь, как бы она за дверь не выскочила. Найду, пришибу заразу.

— Не волнуйся, Боря, она где-то здесь, — успокаивает мужа Марина Филипповна и поясняет мне. — Собачка, конечно, не заблудится, но она на кошек нападает, а кошки ее задерут.

В этом эпизоде Бориса Моисеевича можно представить заботливым (ищет собачку), а можно и злым (грозится собачку зашибить). На одном только примере с собачкой Бориса Моисеевича можно показать вздорным стариком (только о собачке и думает, когда у него сын в тюрьме), а можно восхищаться его стойкостью (несмотря на то что сын в тюрьме, продолжает воспитывать сирот и не забывает позаботиться даже о собачке).

Романсы, которые Борис Моисеевич исполняет тихим голосом под не слишком настроенную гитару, могут быть предметом насмешек, а могут выглядеть трогательно. Вот какой-то незнакомый человек подошел в суде к Борису Моисеевичу и подарил стихи. И Борис Моисеевич теперь поет: Там трусливо так судят, Я все слышу и вижу, Несвободные люди Ходорковского Мишу.

Представьте себе, каким жалким выглядел бы Борис Моисеевич Ходорковский, если бы пел этот романс в программе Андрея Караулова «Момент истины». Однако же в фильме, снятом про дело ЮКОСа итальянскими журналистками Карлой Ронгой и Паолой Сальцано, Борис Моисеевич поет, Марина Филипповна слушает, и выглядят они не жалкими вовсе, а благородными родителями, достойно переживающими несчастье, постигшее сына.

Это ведь как все повернуть. Я спрашиваю Марину Филипповну: — Вы смотрите фильмы по телевизору, в которых рассказывается о том, какой ваш сын преступник?

— Смотрю обязательно все эти фильмы.

— Зачем?

— Врагов надо знать в лицо.

— Вы обижаетесь на авторов этих фильмов?

— Нет, это не обида. Но можно ведь было умнее сделать. Если есть доказательства преступлений, можно ведь было сделать такой фильм, чтоб я сама поверила, будто мой сын преступник. А если надо подкреплять приговор суда этой еще грязью по телевизору, значит, доказательств не хватает. Что же это тогда за суд? Что же это тогда за люди нами управляют, если они заказывают клевету, когда им не хватает доказательств, чтоб посадить человека? Можно же было показать хоть документ какой-нибудь, хоть что-нибудь.

— Я завтра поеду разговаривать с парнем, который снял на НТВ фильмы «Чистосердечное признание».

— А парень-то этот, — спрашивает Марина Филипповна, — он не с Лубянки?

Он не с Лубянки. Корреспондент НТВ Алексей Малков специализируется по криминальным новостям.

Про дело ЮКОСа Алексей снял четыре документальных фильма. Он снял фильм «Человек с метлой» про больного олигофренией кировского дворника по имени Сергей Варкентин, которого якобы нанял ЮКОС возглавлять одну из подставных посреднических фирм, устроенных, чтоб уходить от налогов. Еще Алексей снял фильм «Теракт с предоплатой», про то, как выручка от нефти ЮКОСа шла на финансирование чеченских террористов. Еще снял фильм «Бригада из ЮКОСа» про то, как замглавы службы безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин организовывал заказные убийства и как руководство ЮКОСа, включая Михаила Ходорковского, было к этим убийствам причастно. Еще снял в серии «Чистосердечное признание» фильм без названия и без титров — историю ЮКОСа: как комсомолец Михаил Ходорковский нечестно разбогател, и как неправедно нажитое богатство привело Ходорковского в тюрьму. Алексей Малков снял документальных фильмов про дело ЮКОСа — больше всех. Другие телевизионные журналисты заметно уступают Алексею Малкову в плодовитости.

Есть много журналистов, не снявших про дело ЮКОСа вообще ни одного кадра. В основном это очень известные журналисты и, как правило, обладатели телевизионной премии «Тэфи». Они не сняли ничего про дело ЮКОСа, потому что к тому времени, как дело ЮКОСа началось, были уже по большей части уволены с телевидения. И мы не знаем, какие фильмы сняли бы про Ходорковского Евгений Киселев, Светлана Сорокина, Леонид Парфенов.

Есть еще журналисты, которые работать на телевидении остались, но снимают фильмы о чем угодно кроме политики. Андрей Лошак, например, снимает про всякие социальные катаклизмы от цунами до преследования безбожников. Елизавета Листова снимает про архитектуру. Им, вероятно, никто даже и не предлагал снять фильм про Ходорковского. Не ровен час откажутся со скандалом или наснимают чего-нибудь идеологически невыверенного.

Есть третья категория журналистов. Нынешняя телевизионная элита. Каждый из них обвинил Ходорковского в чем-нибудь, про что не шло речи в суде. Михаил Леонтьев, например, обвинил в попытке узурпировать власть. Андрей Караулов — в том, что Ходорковский отнял квартиру у режиссера Светланы Враговой, а сторонники Ходорковского готовили, дескать, на день вынесения приговора «оранжевую» революцию. Владимир Соловьев, тот просто заявил, что согласен с приговором суда и что Ходорковский сидит правильно, как будто по закону приговор должен быть еще и утвержден Владимиром Соловьевым. Они нападали на Ходорковского, но в нападках их все же была некоторая избирательность.

Алексей Малков обвинил Ходорковского во всех смертных грехах кроме, кажется, прелюбодеяния. Я полагаю, всякий тележурналист мечтает снять большой документальный фильм, который смотрела бы страна.

Но перейти из репортеров в документалисты трудно.

Это как перейти из рядовых в генералы. И, я полагаю, Алексею Малкову представился шанс: наснимать больших авторских документальных фильмов, которые покажут в прайм-тайм. Сделать большую и ответственную работу, которая в одночасье выведет тебя из телевизионных рядовых в телевизионные генералы, и не обратить внимания, что нынешние телевизионные генералы отказались почему-то делать эту работу.

Он совсем молодой человек. В первом своем фильме про ЮКОС Алексей стоял в кадре и говорил в камеру мысли. Например, такую: «Всего того, о чем мы рассказывали, могло бы и не быть, если бы бизнесмены соблюдали законы и платили налоги».

Начиная со второго своего фильма про ЮКОС Алексей в кадре не появлялся, его заменили диктором, голос которого такой громыхучий, что подошел бы для объявления войны или зачитывания сводок советского информбюро. Алексей согласился и с этим.

Он совсем молодой человек с добродушным круглым лицом, с детскими пухлыми щеками и с румянцем на щеках. Мы встречаемся в ресторанчике «Твин пигз» напротив телецентра Останкино. Алексей спрашивает, можно ли он поест, пока мы будем разговаривать, и заказывает себе сладких вареников с вишнями.

Он говорит: — Я же сильно младше вас, вы можете называть меня на «ты», — он говорит со мной очень уважительно, похоже, я для него какой-то там авторитет в профессиональном смысле.

— Ты тоже можешь называть меня на «ты». Почему в фильме «Человек с метлой» ты сам в кадре и сам читаешь закадровый текст, а в остальных твоих фильмах тебя в кадре нет и текст читает диктор страшным голосом?

— Рейтинга не было, — Алексей уплетает сладкие вареники. — Рейтинг у программы, которую озвучивал диктор, получился в три раза выше, чем у программы, где я в кадре.

— Но все четыре программы твои? Текст писал ты, отвечаешь ты?

— Да.

— Ну тогда отвечай.

У Алексея Малкова в фильме «Теракт с предоплатой» довольно толково объясняется, как нефть компании ЮКОС продавалась нелегально через некоего бандита по имени Хожахмед Нухаев. Потом довольно толково объясняется, как Нухаев был связан с чеченскими террористами. Дальше делается простой вывод: нефть ЮКОСа расхищалась через Нухаева, а Нухаев финансировал террористов. Стало быть, нефть ЮКОСа финансировала террористов. Стало быть, Ходорковский финансировал террористов. Главным экспертом в фильме выступает журналист Марк Дейч, и пару раз в кадре Марк Дейч говорит, что вся описываемая схема хищения нефти и финансирования чеченского сопротивления действовала, когда ЮКОС не был еще частной компанией. Я спрашиваю Малкова: — По-твоему, зритель понимает, что эти слова значат: до того, как ЮКОС стал принадлежать Ходорковскому?