– А остальное как?

– Не знаю, на суде увидим.

– Да, мне ребята информацию принесли… Банкир Серебряков арестован, сидит в Лефортове, в следственном изоляторе.

– И какая у него статья?

– Вроде бы контрабанда.

– Очень хорошо! Значит, на суд его привезут в наручниках. Это будет иметь большое значение для будущего дела. А с колонкой ты хорошо подколол следователя, – улыбнулся адвокат.

– Да, ребята постарались!

– Но, к сожалению, это нельзя использовать на суде.

– Ничего, если я выйду на свободу, – Мальков с надеждой взглянул на адвоката, – мы поставим все точки над «i».

– Я надеюсь, ты мстить следователю не будешь? Это же его работа…

– Нет, что вы… Здесь разговор будет с другими лицами.

– Но сначала тебе нужно выйти на свободу. Нам предстоит тяжелая борьба.

– Я знаю, – кивнул Мальков.

В этот же вечер Максим перебрался на съемную квартиру Маркела.

Маркел был постарше – лет двадцать шесть – двадцать семь. Он все время молчал. Макс стал подозревать, что он приставлен к нему в качестве стражника, на всякий случай, пока братья пробивают ситуацию.

Как-то вечером, выждав момент, когда он остался один, Макс позвонил со своего мобильного телефона Кострову.

– Олег Петрович, это я. Они меня изолировали. С неким Маркелом живу. Адресок запишите, пожалуйста!

Костров записал адрес, по которому находился Макс.

– Какие дальше планы?

– Руководство решило брать бригаду в полном составе, а главное – братьев, – ответил Костров. – Так что ты сообщи нам, когда они будут вместе.

– Завтра с утра в футбол играем, на стадионе «Метеор».

– На «Метеоре»? Во сколько?

– Часов в десять.

– Ну что же, будем заказывать ОМОН. Ты будь поаккуратнее! А братья будут, не знаешь?

– Должны быть.

– Значит, если тебя заберут, не волнуйся, ни в какие контакты с ментами не вступай, что бы тебе ни говорили. Я тебя сам найду.

– Хорошо, так и сделаю.

Московский городской суд, где должно было состояться предварительное и основное слушание по уголовному делу по обвинению Малькова, находился в районе станции метро «Преображенская», на Богородском валу.

Адвокат подъехал к высокому белому зданию ровно в двенадцать часов дня. Слушание было назначено на 12.30. Припарковав машину возле черной ограды, которая опоясывала здание, адвокат вышел из нее. Московский городской суд представлял собой каменное здание, наверху которого красовался большой герб Москвы. С левой стороны он увидел новое здание, только что построенное, из голубого стекла и алюминиевых конструкций. Оно напоминало мини-небоскреб и было очень изящным, с мраморной лестницей, ведущей к дверям. Посмотрев на него, адвокат подумал, что за каких-то полтора года – а именно столько времени он не посещал Московский городской суд – было возведено это здание.

Быстрым шагом адвокат направился к новому зданию. Поднявшись на ступеньки, он увидел стоящего на входе милиционера – дежурного. Предъявив удостоверение, адвокат хотел войти, но милиционер поинтересовался:

– Уважаемый, а вы куда?

– Я? Как куда? У меня тут назначено предварительное слушание по уголовному делу.

– Понятно. Вам нужно в старое здание.

– В старое? А что же в новом?

– Тут находятся кабинеты судей и библиотека.

– Ясно… Как я понимаю, сюда посторонним вход воспрещен?

– По крайней мере, это служебное помещение для судей. А народ остался в старом здании.

«Отлично, – подумал адвокат, – правосудие для всех! С одной стороны, судьи – слуги народа, осуществляют от имени народа правосудие, и в то же время они отгородились от народа, у них отдельные кабинеты…» Адвокат представил себе застеленные ковровыми дорожками коридоры, аккуратные помещения. А нам, будьте любезны, – в старое здание, где тесные залы судебного заседания, вечно закрытые туалеты – народ туда не пускают, душные коридоры, в которых собирается по двадцать-тридцать человек, когда ведется крупное дело и по нему проходит много свидетелей, а также родственники тех, кого судят… В общем, все осталось по-прежнему.

Адвокат развернулся и пошел к старому зданию. Вскоре, пройдя раму металлоискателя, он подошел к раздевалке. Тут его кто-то окликнул по имени-отчеству.

Адвокат обернулся и увидел, что ему навстречу торопится Борис, его старый знакомый, тоже адвокат. Улыбаясь, он поздоровался.

– Привет, давно тебя не видел!

– Ну, ты, наверное, в суде околачиваешься, а я все больше по следственным изоляторам…

– Да, наше место тусовок, – Борис имел в виду адвокатов по уголовным делам, – это следственные изоляторы и залы суда.

– И отделения милиции еще, – добавил адвокат.

– Да, – кивнул Борис. – А у других, например, телевизионная студия, обложки глянцевых журналов…

– Это ты имеешь в виду наших лучших адвокатов? – усмехнулся Козырев.

– Да, тех, кого народ знает. Хотя сколько у нас по Москве адвокатов, около пяти тысяч?

– Да, около этого.

– А почему-то на экране появляются только двое, как будто у остальных заслуг нет.

– Но мы-то знаем, кто лучше, – адвокат хитро улыбнулся.

Борис кивнул.

– Да, согласен!

– А ты тут по какому-то делу?

– Да, попал в бандитское дело. Группировку одну судят. Уже полгода в суд как на работу хожу. А ты?

– А у меня предварительное слушание.

– Предварительное слушание? Ты пользуешься этой статьей?

– Не всегда. Я прекрасно понимаю, что это палка о двух концах. Потому что предварительное слушание – это, прежде всего, оценка доказательств, а суд может и не согласиться с твоими доводами. И тогда – пиши пропало! Если ты планировал разыграть какое-то доказательство и показать его несостоятельность, а суд признает на предварительном слушании его в качестве доказательства, то ты на него уже ссылаться не можешь.

– Да, это наша рулетка.

– Как ты назвал? Рулетка? Я бы не согласился. Это определенная степень риска.

– Значит, ты сейчас идешь на риск?

Адвокат пожал плечами.

– А у меня выхода нет. Тут разговор записывали без санкции прокурора. Я попробую…

– Ой, я тебя умоляю! – Борис покачал головой. – Ты думаешь, следователь не отзвонил судье и не сказал, что все в рамках закона, что судья не подготовил тебе ответ?

– Может быть, и так. Но все равно выхода нет. Я хочу хотя бы пару доказательств из пяти исключить. Надеюсь, что мне это удастся.

– Ладно, не буду тебя задерживать. Успехов тебе!

– И тебе тоже!

Они расстались, каждый пошел по своим делам.

Адвокат поднялся на третий этаж. До начала заседания осталось десять минут. Он сел на лавочку и попытался сосредоточиться. Вскоре он увидел человека в синем прокурорском мундире, вошедшего в зал. А еще через несколько минут вышла секретарь и спросила:

– Кто по делу Малькова?

Адвокат привстал.

– Сейчас вас вызовут.

Вскоре он уже был в зале. С другой стороны сидел прокурор, перелистывая какие-то бумаги…

Вскоре дверь открылась, и секретарь громко произнесла:

– Встать! Суд идет!

Адвокат с прокурором молча поднялись. На месте судьи появился мужчина в судейской мантии. Он начал с протокола ознакомления со сторонами – участниками процесса, назвав прокурора, адвоката, себя, судебного секретаря.

– Сейчас происходит предварительное слушание в отсутствии подсудимого, – объявил судья. – Стороны согласны?

– Возражений нет, ваша честь, – сказал адвокат.

– Поддерживаю, – произнес прокурор.

Начались исследования. Первым пунктом адвокат выявил ту несанкционированную запись телефонного разговора. Прокурор, поддерживающий обвинение, тут же высказал точку зрения, которую озвучил следователь в Бутырском СИЗО, что якобы прослушивались разговоры только банкира Серебрякова, а не подсудимого Малькова.

– Тогда, ваша честь, я прошу исключить все слова, которые произносил Мальков, а вопросы, которые задавал Серебряков, можно оставить.