Костров вышел из кабинета и направился к начальнику. Тот говорил с кем-то по телефону, но, увидев, что в кабинете появился Костров, тут же закончил разговор и положил трубку.

– Ну что? – спросил он. – Что за кадр? Подходит?

Костров неопределенно пожал плечами:

– В принципе, подходит. Парень боевой, со шпанистским прошлым… А вы в курсе дела, что он пьяниц обирал, в магазин залезал? Он мне сознался…

– И что ты хочешь сказать? Что у наших сотрудников нет такого прошлого? Мало ли кто чем занимался! Раз не судим, не привлекался, а это я точно знаю, проверял, соответственно, нам подходит. А мелкие шалости – это ерунда.

– Вообще-то, за мелкие шалости судят…

– Но ты же не знаешь, в каком возрасте он это делал! Может быть, он еще не подлежал уголовной ответственности.

Костров кивнул.

– Дело не в этом. С одной стороны, у него есть определенные основания. Он пацанов из бригады братьев Пыльневых знает неплохо, рос с ними вместе. Он для них свой. Они даже предлагали ему пойти к ним в бригаду.

– Так в чем дело? Принимай готового кадра! Обучи его кое-каким нашим делам в течение двух-трех недель – и запускай!

– А если что-то не получится, или они его в самое пекло воткнут?

– В конце концов, он сам рвется на это дело. Это первое. Во-вторых, в любой момент отозвать можем, это же в наших силах. Давай, бери Малькова, и начинайте его готовить. Двух недель вам хватит?

– Думаю, хватит.

– А я за это время оформлю его внештатным сотрудником, чтобы стаж шел. Со школой милиции тоже договорюсь, чтобы его на заочный перевели и минимально его там светили. Все, работайте, ребята! Напиши план краткосрочной стажировки Осипова и мне на подпись.

– Слушаюсь! – ответил Костров. – Разрешите идти?

– Иди, Олег Петрович, работай! – улыбнулся начальник.

В этот же день Костров написал подробный план стажировки будущего секретного сотрудника Максима Осипова, присвоив ему псевдоним Стрелочник. Костров не случайно взял такой псевдоним, так как раньше Осипов хотел поступать в институт железнодорожного транспорта.

Коптев не ошибся. Через десять минут на лестнице раздались громкие торопливые шаги. Мишка понял, что это милиция.

– Стоять, милиция! – раздался крик. Через какие-то доли секунды на этаже стояли два автоматчика, наведя оружие на Коптева.

– Ребята, я свой, офицер милиции, – сказал он, обращаясь к ним.

– Осторожно положи пистолет на пол, вытяни руки! Если свой, все будет нормально, – сказал милиционер.

Мишка медленно опустил пистолет на пол. Один из милиционеров быстро подошел к нему и, заломив руки за спину, надел наручники и стал обшаривать его карманы.

– Ничего, парень, если свой, то мы с тебя браслетики снимем и перед тобой извинимся, – сказал он.

«Побыстрее бы Костров приехал!» – думал Мишка. В это время милиционер потащил его вниз. На восьмом этаже их ждали еще трое милиционеров.

– Ребята, там вооруженный преступник в квартире, будьте осторожны, – проговорил Мишка. – И, вероятно, жертва, Эдик, Напарник…

Милиционер удивленно посмотрел на него.

– Эдик Петров, – повторил Миша, – светловолосый парень…

– Ничего, парень, все будет хорошо, – повторил милиционер, таща Мишку к выходу. У подъезда уже стояли две милицейские машины с включенными проблесковыми маяками. Мишку усадили в одну из них. Вскоре он заметил, что во двор въехали еще несколько машин. Из одной выскочил Костров.

– Олег Петрович, я здесь! – закричал Мишка. Но Костров, не слыша его, быстро вошел в подъезд.

Через несколько минут машина тронулась. Мишка стал изо всей силы барабанить в дверь.

– Останови, я свой! Тут мой начальник, Костров Олег Петрович! Останови, мне нужно к нему!

Но водитель, видимо, ничего не слышал.

Через некоторое время машина подъехала к какому-то отделению милиции. Дверь открылась, и Мишку выволокли наружу двое милиционеров. Один из них держал наготове автомат.

– Ну что, бандюгана привезли? – спросил он. – Давай его в камеру!

Вскоре Мишку затолкали в камеру, предварительно несколько раз ударив прикладом автомата. Коптев уселся на холодный пол и закрыл лицо руками. Где теперь Напарник? Где Костров? Почему он в этом отделении милиции? Что с Меней будет? Хорошо, если Костров успеет. А вдруг, пока он ехал, дверь открыли, и Меня, показав им фальшивое удостоверение сотрудника милиции, вышел? Все, операция тогда провалена!

Часа через два дверь камеры открылась, и милиционер произнес:

– Коптев, на выход!

«Так, фамилию Коптев назвали, – подумал Мишка, – значит, Костров приехал. Кто, кроме него, знает его фамилию?»

Мишка встал и направился в сторону одного из кабинетов. Открыв дверь, он увидел двоих людей в гражданской одежде. Третьим был Костров.

Олег Петрович вскочил, подбежал к Мишке, обнял его и сказал:

– Жив, бродяга! Не ранен?

Немного отстранив, стал осматривать.

– Нет, Олег Петрович, все нормально, – улыбнулся Коптев. – Все благополучно. Ну что там, расскажите!

– Это наш сотрудник, внедренный в группировку, теперь об этом можно сказать, – обратился Костров к сидящим за столом. Повернувшись к Мишке, он продолжил: – Ну, что получилось? Уэсбэшники немного нас подвели. Они задержали Петровича, милицейского шишкана из ГУВД. Но, вероятно, кто-то сбросил информацию Мене, что, скорее всего, ты его сдал. Я так предполагаю, – поправился Костров. – После этого Меня и послал Психа на твое устранение. Видимо, для подстраховки и сам подъехал. Может, хотел что-то у тебя узнать. А до этого Меня отправил такую же машину, как у него, в аэропорт, и наши люди поехали ее сопровождать, чтобы взять его. А он оказался здесь. Кстати, ты его ранил.

Коптев удивленно посмотрел на Кострова.

– Да, это его ты через дверь подстрелил.

– И куда же я его ранил?

– В бок. Жив останется.

– А кто с ним еще был?

– Какой-то бандюган из его команды. Тот в порядке.

– А что с Напарником? Ну, с кем я вместе жил?

– Тоже ранен, тяжело. Когда вы Психа завалили, они ждали его внизу. Потом стали подниматься. Здесь вы каким-то образом разминулись.

– Да, я вниз спустился. Пока звонил, они и поднялись.

– Твой Напарник, видимо, подумал, что это ты вернулся, и открыл им дверь. Они его сразу связали, стали пытать, что да как. Кстати, парень им так ничего и не сказал.

– Олег Петрович, никак нельзя ему снисхождение сделать? – спросил Коптев.

– Ну, во-первых, убийство Психа мы проведем как бандитскую перестрелку, – Олег Петрович посмотрел на мужчин. Те кивнули, соглашаясь. – Так что вы тут не при делах будете. А Меню мы на факте взяли. Теперь ему никак не отвертеться. Остальных боевиков в течение одного-двух дней, я думаю, мы возьмем. Адреса нам известны. А ты езжай, отдыхай, заслужил! Потом будем думать, как дальше с тобой поступить.

– Олег Петрович, – обратился к нему Мишка, – а можно мне с моим Напарником, с Эдиком, переговорить?

– Так их же в больницу увезли.

– Кого их?

– Его и Минькова. В двадцатую, в Медведково. Хочешь, завтра утром вместе подъедем? Мне все равно с них показания надо взять.

– Хорошо.

– А сейчас давай-ка мы устроим тебя в наше милицейское общежитие. Переночуешь там, а утром заедешь, кое-какие вещички заберешь. Хотя там уже следователи работают, в вашей квартире.

На следующий день утром Мишка, проснувшись, сразу стал звонить Кострову.

Тот приехал через час-полтора. Они вместе поехали в двадцатую больницу, где находились раненые Эдик и Миньков. Подъехав к девятиэтажному зданию, Мишка с Костровым вошли через отдельный вход. Около лифта стоял человек в темной униформе. На последнем этаже находилось спецотделение, в котором лежали раненые и больные арестованные и заключенные. Проверив документы у Кострова, конвоир молча кивнул.

– Кстати, тебе тоже нужно документы оформить, – сказал Костров Мишке, когда они вошли в лифт, – а то ходишь непонятно как…