Бейли хмыкнула, внутренне радуясь смене темы. Было куда приятнее перейти на личности, чем обсуждать страшные детали преднамеренного убийства.

– Ах так? Думаешь, твоя маска лучше, капитан Трезвомыслие? Лично я думала, что ты – упертый, холодный и противный робот, в котором нет ничего человеческого.

– Трезвомыслие? – Пальцы Камерона еще раз дотронулись до ее нижней губы, затем опустились. – Ладно, у нас еще будет возможность пообзываться. Боюсь, времени будет предостаточно. Ближайшие сутки-двое нам предстоит торчать на этом склоне.

Бейли окинула взглядом пейзаж. Даже удивительно, до чего знакомым и почти родным он стал за последнее время! Склон даже казался безопаснее, чем возвращение домой, туда, где ждал жестокий убийца. Тут был навес, почти палатка, и тут был человек, с которым можно было разделить тяготы жизни.

Если она верно поняла, Камерон собирался еще немного выждать, а затем самостоятельно спускаться со склона. Но ведь палатку не возьмешь с собой! Где они будут спать? Строить каждый день новый навес слишком трудно, да и подходящих деревьев может не оказаться. Впрочем, на склоне совершенно не было пищи. Оставалось искать путь вниз, тащиться, пока хватит сил, в надежде спастись.

– Ладно, давай собираться в дорогу, – вздохнув, сказала Бейли. – Ты ведь к этому вел?

Губы Камерона коротко изогнулись в усмешке.

– Не так поспешно. Нам обоим стало лучше, и это заметно. Но стоит задержаться здесь на денек, чтобы набраться сил.

– Но если мы проторчим на этом склоне еще одни сутки, то доедим остатки шоколада. И у нас не хватит сил на спуск, – заметила Бейли.

– Если нам удастся найти мою куртку, мы обзаведемся парой энергетических батончиков, я беру с собой такие на случай, если не успею перекусить в месте дозаправки. – Когда Бейли нахмурилась, он добавил: – Я не упоминал о них, так как у нас обоих не было сил искать куртку. К тому же я ждал скорейшего прибытия спасателей.

Пара батончиков удвоила бы их съестные запасы, так что к поискам следовало приступить немедленно. А факт, что у Камерона была куртка, обрадовал Бейли вдвойне – у него есть хоть одна теплая вещь, кроме пары женских свитеров, которыми он обвязался. Для долгой дороги лучше не придумать!

– Кстати, о куртке, – сказала Бейли. – Не нравятся мне твои туфли. Мало того что они из ткани, да и подошва кожаная – вся размокла и набухла, так еще туда и снег набивается.

– Других у меня нет, – пожал плечами Камерон.

– Предлагаю замотать твои ноги поверх мокасин кусками кожи так, чтобы закрыть заодно и щиколотки. Хотя бы от снега защита будет.

– С трудом представляю, как эти устройства будут держаться на моих ногах, – сухо сказал Камерон. – Но идея неплохая. Кстати, нам надо побольше пить, чтобы избежать обезвоживания во время спуска.

– А если бы еще и костер развести да погреться, – подхватила Бейли с ноткой сарказма. К сожалению, огонь был непозволительной роскошью, а единственным теплом, имевшимся в их распоряжении, было тепло тел. Растопить снег для питья Бейли и Камерон могли, согревая бутылку со снегом, и процесс таяния был длительным.

– Откуда этот скепсис?

– Жаль, никто из нас не догадался захватить с собой спички или зажигалку!

Камерон несколько секунд смотрел на Бейли, не веря своим ушам, а потом резко обернулся к самолету. Весь его вид говорил о том, что он вспомнил нечто важное.

– Что такое? – нетерпеливо спросила Бейли, поскольку пилот молчал. – Что? Только не говори, что все это время ты знал, что в самолете на видном месте лежит коробок спичек! Да я сдеру с тебя всю свою одежду, если окажется, что это так!

Камерон задумчиво почесал замотанную голову, повернувшись к ней.

– Довольно необычная угроза, – заметил он и зашагал к самолету.

– Если ты немедленно не расскажешь мне…

– Да нечего рассказывать. Я не уверен, что это сработает.

– Что сработает? – крикнула Бейли Камерону в спину. – О, ты невыносим!

– Я думал о батарее. Если в ней осталась хоть капля заряда, можно добыть огонь. Но существует огромная вероятность, что батарея совсем разрядилась или повреждена. – Камерон принялся отбрасывать прочь ветки и комья снега.

Бейли бросилась ему помогать. Веток было немало. Конечно, на момент падения винты уже не работали, иначе обломков было бы значительно больше, их нарезало бы лопастями, словно гигантским кухонным комбайном.

– Но как можно развести огонь с помощью батареи? – спросила она, морщась, потому что одна из отброшенных Камероном палок попала ей по плечу.

– Извини, я тебя задел… – Пилот вернулся к работе. – Все просто. Батарея дает энергию, а энергия дает тепло. Зависит от того, остался ли в батарее заряд. Я мог бы соединить этот вот кабель с обеими клеммами, зачистив изоляционную оболочку. Если батарея не сдохла, то с помощью оголенного провода удастся поджечь… к примеру, кусок бумаги. Правда, надо еще поискать сухую бумагу на этом склоне.

– У меня есть бумага! – тотчас воскликнула Бейли. – Я захватила маленький блокнот и штук пять газет и журналов, чтобы можно было почитать в дороге.

– Зачем так много? – удивился Камерон. – Я же видел, что у тебя была какая-то папка. Зачем тебе понадобилось тащить так много макулатуры? Ты же собиралась сплавляться по реке, бумага там ни к чему. – Он хмыкнул. – Видишь ли, я тоже занимался рафтингом и знаю, что это утомительное занятие. Силы остаются лишь на то, чтобы заползти в палатку и отрубиться. Читать светские сплетни в таком походе не станешь. А блокнот для чего?

– Иногда я мучаюсь бессонницей.

– Что-то я этого не заметил, – хохотнул Камерон, дергая еще одну ветку, воткнувшуюся в фюзеляж. – Последние дни ты спишь, как сурок.

– У нас особые обстоятельства, – буркнула Бейли. – Мне было слишком скучно, чтобы бодрствовать.

– Скучно? В моем обществе? – насупился Камерон.

– Не злись, – тотчас уступила она. – Но мы оба были измучены голодом и холодом, последствиями катастрофы, чтобы скакать на голове. Вот и дрыхли… – Она прищурилась. – Заметь, оба.

С трудом дернув на себя кусок обшивки, пилот добрался до батареи передатчика. Внимательно ее оглядев, он удовлетворенно кивнул: