Я чуть не врезался в заграждение - улица кончалась тупиком. Впереди зиял глубокий овраг. Я выключил мотор и попытался сообразить, где нахожусь.
Над оврагом парил рыжехвостый ястреб. Вдоль невидимого ручья росли карликовые дубы и платаны. Вскоре я понял, что это тот же самый овраг, который перерезает Локаст #8209;стрйт, где живет Роулинсон. Только теперь я находился по другую его сторону.
Я долго колесил, прежде чем нашел Локаст #8209;стрит. А когда наконец отыскал ее, еще за полквартала от роулинсоновского дома мне бросился в глаза черный «меркурий» с откидным верхом.
Ключи торчали в зажигании. Я сунул их в карман. Поставил машину перед домом и не без труда взобрался на веранду, споткнувшись о поломанную ступеньку. Дверь открыла миссис Шеперд. Увидев меня, она прижала палец к губам. Глаза у нее были встревоженные.
- Не шумите, - прошептала она. - Мистер Роулинсон отдыхает.
- Я не мог бы хоть минуту поговорить с вами?
- Сейчас нет. Я занята.
- Ведь я ехал к вам от самого Пасифик #8209;Пойнта.
Упоминание о Пасифик #8209;Пойнте подействовало на нее магически. Не спуская с меня глаз, она бесшумно прикрыла дверь и вышла на веранду.
- А что у вас там такое в Пасифик #8209;Пойнте?
Вопрос в подобных обстоятельствах естественный, но тут он, скорее всего, заменил собой другие вопросы, которые она не осмелилась задать. У меня создалось впечатление, что миссис Шеперд вдруг охватила отчаянная нерешительность, так не свойственная ее почтенному возрасту.
- Все то же самое, - сказал я. - У всех свои неприятности. И по #8209;моему, начались они вот с этого, - я протянул ей копию фотографии Ника, которую нашел у Сиднея Хэрроу.
- Понятия не имею, кто бы это мог быть, - покачала головой миссис Шеперд.
- Вы уверены?
- Конечно, - и добавила торжественно: - Никогда в жизни не видела этого парня.
Я в ей поверил, если бы она спросила, кто это такой, но она не спросила.
- Этого парня зовут Ник Чалмерс. И снимали его для альбома выпускников университета. Только похоже, что Нику университет не кончить.
Она не спросила: «Почему?» Но глаза ее были выразительнее слов.
- Ник в больнице. Он пытался покончить с собой, но сейчас он поправляется. А неприятности все начались, как я уже говорил, с того момента, когда некий Сидней Хэрроу приехал в Пасифик #8209;Пойнт обрабатывать Ника. Он носил с собой эту фотографию.
- Где он ее раздобыл?
- У Рэнди Шеперда, - сказал я.
Она побледнела - лицо ее стало землисто #8209;серым.
- Почему вы мне это рассказываете?
- Да потому, что мой рассказ вас явно заинтересовал, - и продолжал все так же спокойно: - Рэнди сейчас дома?
Она безотчетно подняла глаза, и я понял, что Шеперд наверху. Но ответа не последовало.
- Я больше чем уверен, миссис Шеперд, что он наверху. На вашем месте я не стал бы его прятать. За Рэнди гонится полиция, они прибудут сюда с минуты на минуту.
- А за что они теперь его хотят арестовать?
- За убийство. Убийство Джин Траск.
Она застонала:
- Он мне ничего не говорил.
- Он вооружен?
- У него нож.
- Револьвера нет?
- Не видела, - она прикоснулась рукой к моей груди. - Вы точно знаете, что Рэнди передал карточку тому парню, ну, тому, который ездил в Пойнт?
- Теперь уже точно, миссис Шеперд.
- Тогда пусть он горит огнем, - и пошла по лестнице вниз.
- Куда вы?
- К соседям, звонить в полицию.
- Я бы не стал этого делать, миссис Шеперд.
- Может, вы и не стали б. А с меня хватит - достаточно я от него натерпелась. И я не собираюсь сесть в тюрьму по милости Рэнди.
- Впустите меня в дом. Я попробую с ним поговорить.
- Нет, это слишком большой риск. Так что я зову полицию. - Она повернулась ко мне спиной.
- Не стоит торопиться. Сначала нужно вывести из дому мистера Роулинсона. Где Рэнди?
- На чердаке. Мистер Роулинсон в гостиной.
Она ушла в дом и вывела старика. Роулинсон прихрамывал, зевал и жмурился от яркого солнца. Я усадил его рядом с собой и отвел машину к заграждению: нынешние полицейские любят популять вволю.
- Не понимаю, зачем нам здесь торчать, - накинулся на меня старик.
- Слишком долго объяснять. Скажу только, что мы кончаем распутывать одну историю, которая началась еще в июле сорок пятого года.
- Это когда Элдон меня обобрал до нитки.
- Если это был Элдон.
Роулинсон крутанул головой в мою сторону, да так резко, что на шее канатами натянулись жилы.
- Разве есть основания сомневаться?
- Кое #8209;какие есть.
- Чепуха. Он был казначеем. Кто же похитил деньги, как не он?
- Вы, мистер Роулинсон.
Глаза старика, окруженные сетью морщин, заблестели.
- Да вы шутите!
- Нет. Хотя должен признаться, я сказал это в плане предположительном .
- Вернее, оскорбительном, - сказал старик без особого пыла. - Неужели я похож на человека, который станет разорять собственный банк?
- Нет, конечно, без веских причин вы бы на это не решились.
- Какие причины могли у меня быть?
- Женщина.
- Какая женщина?
- Эстелла Чалмерс. Она оставила большие деньги.
Он моментально изобразил на лице взрыв негодования.
- Вы черните память прекрасной женщины.
- Думаю, что нет.
- А я думаю, что да. И если вы не прекратите своих инсинуаций, я перестану с вами разговаривать, - он потянулся к дверце.
- Вам лучше остаться здесь, мистер Роулинсон. В вашем доме сейчас небезопасно. На чердаке прячется Рэнди Шеперд, а вскоре не замедлит явиться полиция.
- Это проделки миссис Шеперд? Она его пустила?
- Скорее всего, у нее не было выбора. - Я снова вытащил фотографию Ника и показал ее Роулинсону. - Знаете, кто это такой?
Он взял фотографию распухшими от артрита руками.
- К сожалению, его имя мне неизвестно. Я мог бы поделиться с вами своими соображениями о том, кто он, но они вам вряд ли интересны.
- Отчего же, поделитесь.
- Этот парень близок и дорог сердцу миссис Шеперд. В начале прошлой недели я видел такую фотографию у нее в комнате. Потом фотография пропала, и миссис Шеперд обвинила в пропаже меня.
- А следовало бы винить Рэнди Шеперда. Ведь это он ее взял. - Я отобрал у старика фотографию и снова спрятал вс внутренний карман куртки.
