Лэкленд довольно кивнул, так кивает учитель отстающему ученику, который вдруг стал подавать надежды. Затем вынул из конверта другой снимок. На снимке, сделанном со вспышкой, было изображено усталое лицо спящего мужчины. Вглядевшись, я понял, что мужчина спит вечным сном.

- Ну, а этого парня? - спросил Лэкленд.

Волосы у мужчины выцвели добела, лицо, опаленное не нашим, а куда более жарким солнцем, было перепачкано грязью или сажей. Черные провалы во рту свидетельствовали о потерянных зубах, а горькие морщины по его сторонам - о потерянных надеждах.

- Может быть, это один и тот же человек, капитан.

- И я того же мнения. Вот почему я выкопал этот снимок из архива.

- Он мертв?

- Давным #8209;давно. Тому уже пятнадцать лет, - в грубоватом голосе Лэкленда послышалась нежность: видно, он испытывал ее только к покойникам. - Его пришили в бродяжьем квартале, в пятьдесят четвертом, - я тогда еще в сержантах ходил.

- Как он был убит?

- Выстрелом в сердце. Из этого револьвера, - и он приподнял «кольт» вместе с фанеркой. - Из того же револьвера, что и Хэрроу.

-  А это вам откуда известно?

- Опять же баллистическая экспертиза. - Достав из ящика стола выложенную ватой коробочку, он вытащил оттуда пулю. - Эта пуля во всем схожа с теми, которыми мы стреляли вчера на экспертизе, а человека в бродяжьем квартале убили ею. Мне пришло в голову их сопоставить, - сказал он, едва удерживаясь от ликования, - потому что Хэрроу всюду носил с собой этот снимок, - и он постучал пальцем по обрезанной фотографии Элдона Свейна. - Мне сразу бросилось в глаза его сходство с человеком, убитым когда #8209;то в бродяжьем квартале.

- По #8209;моему, на снимке труп Свейна, - сказал я, - и время смерти совпадает. - Я рассказал Лэкленду, как револьвер из рук Роулинсона перешел в руки его дочери, а от дочери попал к ее пропавшему супругу.

Лэкленда мой рассказ очень заинтересовал.

- Вы говорите, Свейн долго жил в Мексике?

- Лет восемь #8209;девять, по всей видимости.

- Ваши слова лишний раз подтверждают нашу версию. Мертвец был одет как мексиканский сезонный рабочий. Во время войны я служил на границе и хорошо знаю, как трудно напасть на след мексиканца. Вот мы и прекратили расследование, а, видимо, зря.

- Отпечатки пальцев сделали?

- Вот именно, что нет. Руки трупа лежали в костре, вернее, в тлеющих углях. - И он показал страшный снимок обуглившихся рук. - Не знаю, случайно так вышло или нет. В бродяжьем квартале и не такие ужасы случаются.

- Вы в ту пору подозревали кого #8209;нибудь в убийстве?

- Мы, конечно, прочесали весь квартал. В облаву попал один человек, поначалу показавшийся нам подозрительным, некий Рэнди Шеперд, с судимостью в прошлом. У него оказалось слишком много денег для бродяги, кроме того, его видели с покойным. Но он утверждал, что они случайно познакомились впути и распили вместе бутылочку. Опровергнуть его показания нам не задалось.

Он стал расспрашивать меня об Элдоне Свейне и его револьвере, я отвечал.

- Мы обсудили все, - наконец сказал он, - за исключением самого главного. Как вам удалось заполучить револьвер?

- Простите капитан, на это пока ответить не могу. Но я рад, что вы хотя бы не стараетесь пришить убийство в бродяжьем квартале Нику Чалмерсу. Ему тогда и с игрушечным пистолетом не под силу было управиться.

- Дети вполне могут стрелять из револьвера. Такие случаи известны, - с неумолимой логикой шахматного игрока сделал встречный ход Лэкленд.

- Вы шутите.

Лэкленд холодно улыбнулся: я знаю столько, сколько тебе и не снилось, казалось, говорила эта улыбка, и так будет всегда.