Среди пришедших проститься с Амираном Квантришвили было много представителей криминальной элиты. Тут же и звезды эстрады. Люди подходили к Отари и выражали свои соболезнования. Он стоял рядом со своей семьей и семьей погибшего брата. Говорили о том, что Амиран был отважным человеком, добрым, порядочным, всегда был готов прийти на помощь друзьям. Отари поклялся, что найдет убийц и отомстит за брата.

Найти убийц Амирана! Практическое осуществление этой задачи легло на плечи Алексея. Он не мог забыть, о чем его попросил Отари в день убийства брата. В такой просьбе, исходи она от другого человека, Алексей скорее всего отказал бы. Но к Отари он относился с особой благодарностью – ведь тот как бы стал его «крестным отцом», после выхода из колонии дал ему «путевку в жизнь». Если бы не он, разве был бы Алексей при деле, разве подумывал бы теперь о покупке престижной машины – спортивного «БМВ»? Да и не только в этом дело. Чисто по-человечески Отари нравился Алексею, хотелось сделать для него что-нибудь хорошее.

Чтобы вычислить убийц Амирана и Феди, нужно было от чего-то отталкиваться. «Хорошо бы знать, что вообще сейчас происходит в Москве криминальной», – подумал Алексей. За время трехмесячной работы в Лонске он здорово оторвался от столичных дел. Сергей с ребятами тоже в этот период отсутствовали. Марат, Юра… Алексей поговорил с ними, но никакой зацепки они дать ему не смогли.

Тогда Алексей стал думать о том, кто владеет наиболее полной информацией. Ну конечно, она стекается в МУР. Но, когда Алексей вспомнил о вербовочных подходах к нему Угрюмова, мысли об использовании МУРа как источника информации сразу улетучились. Кроме того, пришло на память предостережение Рыжикова, что в МУРе у него сильные враги.

«А что, если поговорить с Рыжиковым? – мелькнула хорошая мысль. – Он либо сам может что-то знать, либо, если захочет, снимет информацию с МУРа. Номер своего пейджера он дал кстати».

Алексей набрал номер и попросил телефонистку передать на пейджер сообщение о том, что звонил номер восьмой. Прозвучало как в шпионском детективе. Рыжиков тут же перезвонил ему по домашнему телефону. Алексей попросил его о встрече – по телефону излагать свою просьбу ему не хотелось. Договорились увидеться через два часа на улице Горького, у памятника Юрию Долгорукому.

Рыжиков с пониманием отнесся к ситуации, в которой находился Алексей, и выразил готовность поделиться с ним информацией.

– За последнее время в Москву понаехало много новых для нас группировок из отдаленных городов. Тут есть мóлодцы и из Кургана, и из Новокузнецка, и из Красноярска. Цель у них одна – закрепиться в Москве, она представляется им очень привлекательным пирогом, и они хотят участвовать в его дележе. Конечно, Москва уже поделена между группировками. Но приезжие считают, что московская братва зажирела, обленилась и не сможет устоять перед напором молодых голодных волков с периферии. Там у себя они уже все поставили под контроль. Теперь хотят взять Москву. Чтобы это сделать, им нужно физически очистить пространство столицы от вас – их конкурентов. Пока можешь не бояться – до твоего уровня очередь еще не дошла, – они начали с самого верха. Особенно сейчас усердствует группировка из Новокузнецка. Ее киллеры охотятся за московскими авторитетами и ведут их отстрел. Ты, может, и не слышал, но, по нашим прикидкам, на их счету уже несколько десятков убийств в Москве. Их лидер – Николай Лабоцкий, из спортсменов, сам большой специалист по отстрелу. Вот ты к нему и присмотрись, – посоветовал Рыжиков.

И Игорь объяснил Алексею, где и когда появляются в Москве новокузнецкие. Оказалось, они снимают жилье неподалеку от офиса Сергея Михеева на Ленинском проспекте.

Алексей отправился в указанный дом, зашел в подъезд, поднялся на второй этаж и стал следить за квартирой, расположенной на первом этаже. После двух часов томительного ожидания он увидел, как какой-то парень остановился у двери квартиры и стал открывать замок. Алексей в два прыжка оказался у него за спиной и нанес удар ребром ладони по заплывшей жиром шее. Парень отключился. Алексей открыл дверь его ключом и втащил обмякшее тело в квартиру. К счастью, как он и надеялся, в квартире никого не было. Осмотревшись, Алексей заметил торчащую из-под подушки на диване рукоятку пистолета.

Когда новокузнецкий открыл глаза, Алексей приставил пистолет к его голове и пригрозил, что, если тот не скажет, кто убил Амирана и Федю, он нажмет на курок. После некоторого запирательства парень сообщил, что этих двоих завалил сам Лабоцкий. Ему не оставалось ничего делать, как и объяснить Алексею, где найти Лабоцкого.

После этого Алексей несколько дней следил за новокузнецким лидером, выбирая момент для его устранения. Он уже хорошо представлял себе график Лабоцкого – где он бывает, когда и с кем, и вот в один из дней Алексей следовал за ним на своей «Волге» по Ленинскому проспекту. Авто Лабоцкого завернуло во двор огромного сталинского дома и остановилось неподалеку от другой машины, где, похоже, сидели ожидавшие его люди. Алексей проехал мимо в глубь двора. Там он остановился и выбрался из «Волги», не отрывая глаз от автомобиля Лабоцкого. Тот тоже вышел из машины, достал с заднего сиденья черный «дипломат», захлопнул дверцу и направился к машине напротив.

Внезапно раздался оглушительный взрыв – «дипломат», который нес лидер новокузнецкой группировки, взорвался. Лабоцкого подбросило метра на полтора. Он как бы на секунду завис в воздухе, затем плашмя рухнул на землю. Моментально сбежались прохожие. Алексей протиснулся сквозь людское кольцо и взглянул на то, что осталось от Лабоцкого. Сомнений в его смерти не было.

Алексей медленно пошел к своей машине, думая о том, что надо договориться о встрече с Отари и обо всем ему рассказать.

Прошло несколько дней. Алексей стал уже забывать о Лабоцком и расстреле на Дмитровке, как вдруг его вызвал к себе в офис Сергей.

Когда Алексей вошел, Сергей с Виталиком сидели расстроенные и о чем-то негромко говорили.

– Садись, Леха, – Сергей кивнул на стул.

Алексей сел.

– У нас новые неприятности, – сказал Сергей. – И опять это связано с люберецкими.

– Что случилось?

– Только что передали – смертельно ранен…

– Погоди, – перебил его Виталик, – он же еще жив, ребята из больницы звонили…

– В общем, ранили люберецкого авторитета Авила. Знаешь его?

– Нет, никогда о таком не слышал.

– Он попал под выстрелы киллера. Вышел утром выгуливать собаку, как обычно, сделал несколько шагов и… Киллер стрелял в него из «макарова».

– А мы-то тут при чем?

– При том, что это произошло в Солнцеве! – И Сергей ткнул пальцем в план микрорайона. – Вот у этого дома! Авил жил в Солнцеве.

– Ну и что?

– Как что?

– На нас теперь «косяк» лег от люберецких? – спросил Алексей.

– Нет, «косяка» никакого нет. Там были разборки с балашихинским Султаном, что-то мне говорили ребята… В общем, мы с Виталиком сейчас отправимся по важным делам. Приедет люберецкая братва, ты с ними поговори, пообещай помочь разобраться, сам знаешь, что и как.

– Но я же не в курсе дела!

– А кто в курсе? – сказал Сергей. – Мы, что ли, в курсе? Или мы там, за углом, стояли? Посочувствуй им, поговори…

После их отъезда Алексей стал ждать люберецких. Он видел их только один раз, да и то мельком – на Рижском рынке. Но слышал, что эта группировка получила широкую известность в Москве еще в середине 80-х годов. Официально в то время организованной преступности еще не было, но и люберы не преподносили себя в качестве обычных бандитов. У них был свой имидж – коротко подстриженные мускулистые парни, в ботинках, камуфляжной форме или в куртках и клетчатых брюках. Целыми днями шляясь по Москве, они искали стычек с панками и молодыми людьми, которые по внешнему виду были подвержены влиянию Запада. Одним словом, люберы занялись своего рода борьбой за чистоту советского общества и называли себя «системой». Но в начале 90-х годов люберецкая бригада отказалась от идеологических амбиций и перешла в разряд обычных организованных преступных группировок. Главное направление их деятельности – контроль за проституцией, нелегальные игры и незаконный оборот валюты. К 91-му году группировка насчитывала около трехсот человек и разделилась примерно на 20 бригад. Но самое интересное, что их лидерами стали несколько десятков бывших молодых офицеров. В криминальной Москве ходили слухи, что люберецкая группировка в начале 90-х годов принимала активное участие в войне с «черными» по вытеснению кавказских бандитов из столицы.