Как камень с сердца.

Даже дышать стало легче. И плечи расправились.

– Что? – Артур отшатывается на мгновение. Хмурится так, будто не верит. – Но ты же говорила, что не можешь…

– Как видишь могу, и поверь, я очень рада, что у меня будет малыш.

– У нас, – поправляет, видимо, на автомате.

– У тебя нет сомнений, что он твой? – усмехаюсь, потом бормочу себе под нос. – Конечно, нет… тебе б доложили, если б у меня завёлся любовник…

– Марианна, прекрати издеваться.

– Так я не издеваюсь, я просто констатирую факты. Не права, скажешь?

Но Крылов будто меня не слышит. Повторяет, словно пробует фразу на вкус.

– У нас будет ребёнок.

– У тебя сын взрослый, а малыш будет у меня, – исправляю.

– Ты не берёшь меня в расчёт?

– Пока не беру. И… – вздох. – Не знаю, возьму ли. Прости, я в тупике. Запрещать видеться с ребёнком не буду, но… – развожу руками. – А к чему я это говорю? Мне ещё выносить и родить надо. Пока это лишь маленькое зёрнышко внутри меня. Ну, может, побольше уже. Короче, не важно, Артур. Просто подумала, ты имеешь право знать.

– Точно… имею. И знать, и решать.

– Я аборт делать не буду.

– Я бы о таком никогда тебя не попросил, особенно зная твою ситуацию. И… – он улыбается мягко. – Я совсем не против стать отцом. Со Славой всё как-то скомкано вышло, я больше был занят делами, бизнесом… я бы с удовольствием прошёл этот путь снова. С тобой.

Меня поражает его спокойная реакция. Нет, ну я истерик не ждала, но такое спокойствие и принятие. И желание участвовать – удивительно.

– Ладно, мне пора. Как-нибудь в другой раз обсудим.

Я разворачиваюсь и хочу уйти, но спотыкаюсь, когда за спиной раздаются три слова, наполненные теплотой и искренностью.

– Я люблю тебя, – говорит Артур.

– Что? – оборачиваюсь. Хмурюсь. Наставляю на него палец и резко говорю. – Не надо так шутить со мной!

– Я не шучу, Марианна. Я люблю тебя.

Артур подходит и берёт меня за локоть. Сжимает сильно, но не до боли.

– Я не хочу тебя отпускать. И не собирался вообще-то. А теперь, прости, и не смогу. Пожалуйста, будь со мной. Доверься мне. Ради нас. Ради себя. Ради малыша. Пусть у него будут и мама, и папа. И вся любовь этого мира.

Я моргаю, ощущая, как слезинка вырывается из-под контроля и скатывается по щеке. Как я могу сопротивляться его ласковому тону, его словам, таким простым и понятным.

– Не плачь, милая, – смахивает Крылов мои слёзы и с уверенной улыбкой добавляет. – Тебе просто надо сказать мне да.

Время спустя

– Иди. Иди ко мне, принцесса. Иди ко мне, – это Артур зовёт нашу королевишну, недавно научившуюся ходить, к себе.

Он опускается на одно колено и, раскрыв объятья, ждёт, когда дочка в них вбежит.

Едва это происходит, он подхватывает Олю, кружит и целует в сладкую щёчку.

Олечка смеётся так заливисто, что я невольно к ней присоединяюсь.

Мы отмечаем годик нашей дочери в моём детском центре, вокруг только свои. Близкие и любимые. Друзья и родные.

Я смотрю, как Олечка с восторгом шагает по мягкому коврику, её смех раздается в воздухе, как музыка. Каждый её шаг – это маленькое чудо, и я не могу сдержать улыбку, глядя на неё.

Она родилась довольно крупной. Я как мать-паникёрша отслеживала по календарю, когда ребёнок должен перевернуться, сесть, встать, пойти и… очень волновалась, когда Оля всё это делала с опозданием.

Невролог сказала: отстаньте от ребёнка, просто она у вас лежебока.

Но стоило этой лежебоке попробовать на вкус ходьбу, как она побежала. И теперь мы с Артуром за ней едва поспеваем.

Артур подходит, обнимает меня за плечи и целует в висок. Мы наблюдаем за нашей дочерью и вместе смеёмся, когда Олечка пытается поймать мыльные пузыри, которые летают вокруг. Она так счастлива, и я чувствую, что и мы тоже счастливы.

Отношения с Крыловым совсем не похожи на мой брак с Пеговым. Тут у меня будто второе дыхание открылось. Может, это потому что у нас появилась Оля, я не знаю точно. Но времени сидеть и смотреть друг на друга у нас нет. Мы оба растворяемся в ребёнке, когда есть возможность. И друг в друге.

Он любит меня. Я люблю его. Так глубоко и так крепко, что я бы никогда не подумала, что такое возможно в нашем возрасте.

Чувства бьют фонтаном, когда тебе восемнадцать. Гормоны скачут.

Но оказывается, если рядом правильный мужчина, в сорок они скачут не менее прытко.

Со мной всё в порядке, гинеколог сказала, что при желании мы можем запланировать ещё одного ребёнка. Я немного в шоке от информации и сердцем кричу да, но хватил ли сил? Материнство, оказывается, не такая простая штука, хотя Крылов нам и няню через знакомых нашёл, и сам ночью к Олечке вставал и дом загородом купил, чтобы лето, после её рождения, мы все провели на свежем чистом воздухе.

Гриша недавно открыл фирму. Пытается восстановить позиции, и это у него надо сказать получается. У него очередная молоденькая марамойка появилась. Как сказала Галя: «У-у-у… ну это теперь надолго… пока краник работает, так и будет скакать по меркантильным малолеткам, готовым дать за последнюю модель телефона».

А я желаю ему счастья. Пусть он его найдёт. Желательно подальше от меня.

До декрета я всё-таки вернулась к управлению «Глоуб консалтом», а сейчас всё на Лёше. Мы на связи, но года два ещё, как минимум, ничего не поменяется. А если мы решимся ещё на одного, то… наверное, я уже и не вернусь. Мне и детского центра достаточно.

– Какая она у нас умница! – говорит Артур, сжимая мои плечи. Я чувствую тепло его руки и понимаю, как сильно мы привязаны друг к другу. – Вся в мать.

– А если нам ещё мальчика родить, чтоб весь в отца? – аккуратно трогаю эту тему.

Крылов бросает на меня взгляд, приподнимает бровь.

А я, сжавшись в комочек, жду… то ли согласия, то ли отрицания.

Первый ребёнок появился незапланированно. А второй, если будет, родится в любви.

– Знаешь, Марианна, свет очей моих, я то не против, но после ЗАГСА.

– Зачем ЗАГС? Мне и так хорошо.

– А мне нет! – смеётся он. – Поэтому подумай. ЗАГС. Роддом. И смотри не перепутай.

Он щёлкает меня по носу, а затем, видя возмущение на моём лице, целуем мягко, но настойчиво.

– Ты же знаешь, я тебя и так люблю. Без всяких бумажек.

– И я тебя люблю без всяких бумажек, – повторяет он. – Но хочу, чтоб ты тоже стала Крыловой. Тогда я буду спокоен.

– Ой, а сейчас ты очень волнуешься.

– Волнуюсь, – серьёзно отвечает. – И за тебя волнуюсь, и за Олю. Вы моя семья. И я хочу, чтоб всё было официально. Я сейчас не буду описывать случаи, когда свидетельство о браке играет решающую роль, но думаю, ты и сама это понимаешь.

Я задумываюсь над его словами.

С такой стороны я почему-то даже и не смотрела на этот вопрос.

В конце концов, почему я упираюсь.

Любимый мужчина делает мне предложение. Почему сопротивляюсь.

– Мапа… Мапа… – шагает к нам Олечка.

Артур подхватывает её на руки, а я тянусь поправить бантик на розовом платьице.

– В мае, – говорю я.

– Что в мае?

– В мае распишемся. Мы в мае познакомились и в мае поженимся. Что думаешь?

Взгляд Артура вспыхивает.

– Думаю, что сегодня ты сделала меня ещё более счастливым, чем это могло быть.

Мы с Артуром улыбаемся друг другу, и в этот момент я понимаю, что, возможно, прошлое не перепишешь, но начать жизнь в сорок с чистого листа – было самым лучшим решением.

Пришлось правда, достигнуть дна, чтобы от него оттолкнуться.

Но я жива, счастлива и вполне себе наплаву.

Спасибо небесам за всё. За мою малышку. И чудесного мужчину, который очень скоро станет моим мужем.

-–

Дорогие друзья, спасибо, что читали историю. Уверена, вам запала в душу непростая история Марианны и Артура.