– Если ты сама этого хочешь. Ты хочешь?

– Не знаю, – честно отвечаю.

А сама думаю, что всё равно ближе к девятому месяцу мне точно будет не до работы. Надо будет что-то решать.

– Солнце моё, я завтра-послезавтра могу быть без телефона, – переводит Крылов разговор. – Мужики решили удивить, везут в лес на охоту. Не уверен, что там будет ловить.

– Понятно, вы там аккуратнее только. Не подстрелите друг друга.

Артур смеётся, а я думаю, что всё чаще в его речи стали проскальзывать ласковые обращения. Солнце, сладкая, милая моя…

Он может быть нежным.

Так пусть его нежность будет честной.

– Обещаю, с медведем не перепутаем.

– Так вы на медведя? Ну всё, я волнуюсь.

– На самом деле, надеюсь, отделаться рыбалкой, – сообщает Артур.

И вскоре мы прощаемся.

В эту ночь я засыпаю со спокойной душой.

Нашла кому верить? Грише…

Нет, Артур не такой. Он не станет. Не станет же?

А с утра пораньше меня будит звонок адвоката, занимающегося бракоразводным процессом. Теперь он ведёт второе дело о разделе имущества. Спросонья не совсем понимаю, что именно он хочет. Не сразу соображаю, что намеревается заехать ко мне.

Я вообще по утрам плохо просыпаться стала. Издержки беременности, быть может?

– Марианна, надо подписать кое-какие документы. Пегов выкатил встречный иск. Если не подстрахуемся, он либо затянет процесс, либо добьётся своего.

– Не совсем поняла, но приезжайте, – бормочу сбивчиво.

Я только успеваю умыться, переодеться в домашнюю одежду и сварить кофе, когда юрист уже звонит в мою дверь.

У него с собой толстенная папка с документами. Он объясняет, что к чему. Показывает, какие документы мне надо подписать.

– Григорий Пегов развёл ненормальную активность. Мне сегодня с утра пораньше свои люди из суда звонили. Готовится какой-то встречный иск, который может выйти боком.

– Да? – тяну задумчиво, а не поэтому ли Гриша вчера приезжал… Хотел бдительность мою усыпить, да не вышло.

И пошёл ва-банк!?

– И фирма. Хорошо бы вам на время суда её кому-то отдать. Иначе отожмёт обратно, – стучит пальцем по документам мужчина.

– Это реально? – приподнимаю брови.

– Есть вероятность.

– А кому? Артуру? То есть господину Крылову?

– Можете подписать вот этот договор. Драфт же вы видели?

– Видела.

– Вот тут тоже самое. Единственное, срок на год с автоматической пролонгацией.

– Ну, давайте подпишу, если надо.

Я ставлю свой автограф. Мы ещё какое-то время обсуждаем стратегию. Потом он уходит. А я спокойно собираюсь, чтобы с небольшим опозданием выехать на работу.

Конечно, я встреваю с утреннюю пробку и приезжаю позже обычного.

И первый, нет не звоночек, а громогласный колокольный звон встречает меня уже на проходной.

Вместо привычной охраны, там новые люди.

В чёрном.

– Не велено пускать, – говорят мне.

– В смысле, не велено? Я владелица компании. Что значит, не велено? – спрашиваю крепкого молодца под два метра ростом.

– Не велено, – на автомате повторяет он.

И больше ничего.

Чурбан какой-то!

А я достаю сотовый из кармана, намереваясь позвонить Лёше, спросить, что на хрен происходит.

Что там не велено и кем.

Но мой ассистент с озабоченным лицом уже спешит мне навстречу от лифтов.

– Марианна Леонидовна… Марианна Леонидовна… – повторяет потрясённо. – Тут такое творится!

Я приезжаю домой, запираю за собой дверь и прислоняюсь к ней, чувствуя, как холодный металл холодит спину. В квартире тихо, но в голове шумит. Мысли о предательстве Крылова не дают покоя. Он всё-таки сделал так, что фирма перешла ему.

Я не могу поверить, что мужчина, который вчера так ласково со мной разговаривал, оказался таким подлым.

На порог офиса меня так и не пустили.

Сказали, приказ нового начальства.

А иного начальства, кроме Артура, по документам нет.

Это он, значит, меня, как шавку выкинуть решил?

Звонить ему бесполезно. Уже пыталась. Это первое, что я сделала. Его телефон в тотальной недоступности.

На охоте…

Там он дичь стреляет.

А здесь в моё сердце.

И хоть я миллион раз себе говорила, что мне будет плевать… нет. Не плевать. Совсем нет.

Больно…

Очень больно.

Предательство.

А когда думаю о беременности, так совсем уныло на душе.

Он ведь не знает о ребёнке. Но почему-то думаю, что такую хищную акулу, как Крылов, моя беременность не остановит.

Ему уже, конечно, обо всём доложили. Он, наверное, смеётся там, в лесу, радуясь своему успеху. И поднимает стопку с мужиками, чтобы выпить за очередную доверчивую идиотку, которую он окрутил через постель. Да?

Но странно, к чему была тогда вся эта игра? Почему я до сих пор переживаю? Я сама столько раз предлагала ему взять фирму в управление, а он отказывался, отнекивался, сама, мол, решай.

Для чего?

Бдительность мою усыплял?

Усыпил… надо признать… усыпил.

Я ведь поверила ему, как самой себе. Сомнения прочь гнала.

Он уложил меня в свою постель и всё ради одной цели?

Или совместил приятное с полезным?

Неприятно быть использованной, но похоже, так и есть…

Он меня именно что использовал, а потом показал на место, которое я, по его мнению, достойна.

Не велено пускать…

Не велено…

Вчера мы так хорошо поговорили, я положила трубку и заснула со спокойной душой, а он, потирая руки, начал доплетать для мне паутину?

Пока я доверчивая, размякшая, влюблённая, да-да, влюблённая в него, можно и сердце разбить окончательно, и душу выпотрошить.

Подослал адвоката с утра пораньше, тот быстро получил мою подпись. Как он это провернул, а? Подловил…

А теперь я осталась ни с чем, хотя нет… кое-что есть… – горький осадок предательства.

Сегодня случился рейдерский захват 2.0 «Глоуб консалта», недавно я провернула первый, а сегодня то же самое сделали со мной.

Правила в этой игре меняются по желанию одного человека. Крылова…

Лёша рассказ мне про утренние маски шоу, а я думаю, а не станет ли это сюжетом для новостей? В прошлый раз лаконично написали, что компания перешла от мужа к жене. А в этот раз, что напишут?

Телефон в руке вибрирует, и я понимаю, что в горле пересохло. Я даже «алло» произнести не смогу. Мне страшно посмотреть на экран и увидеть там имя Артур. Что он мне скажет? Его наполненный теплотой голос будет сухим и деловым?

Равнодушным…

Сама дура, – скажет он. – Поздравляю. Я получил всё, что хотел. Так?

И ноги передо мной раздвинули и компанию на блюдечке принесла.

Но на дисплее номер Григория, и я сбрасываю звонок.

Этому уже, небось, кто-то доложил. Звонит позлорадствовать или проверещать в трубку, что я похоронила дело всей его жизни.

Не хочу я с ним разговаривать. Больше никогда по возможности.

Я закрываю глаза и чувствую, как слабеют ноги, хочется съехать по стене.

Но я держусь.

А я ведь ещё размечталась о счастливом будущем. Вот идиотка!

Уже представляла, как скажу Артуру о малыше, как он… обрадуется?

А теперь чётко понимаю, что никакой радости не будет. Скорее, равнодушный взгляд в мою сторону и холодное: «Разбирайся сама с этой проблемой».

Иду к дивану, чтобы лечь и уставится в одну точку. Свернуться комочком, обхватить себя руками, унять холод в душе, который постепенно расползается, словно злокачественная опухоль по всему организму.

Бог с ней с фирмой.

За себя больше обидно.

Что доверилась не тому мужчина. На основе чего? Потрясающего секса и речей, полный лжи и обмана? Крылов умело юлил, редко прямо отвечал, мастер поворотов. А я решила ему отдать всё. И это всё… потеряла.

Будут ли теперь его адвокаты отстаивать мои интересы?