— Вот, — развел руками Зарог, гордо демонстрируя свое «хозяйство». — Выбирайте любого. Или любых. Цены, разумеется, зависят от… особенностей товара.

Я медленно обошел комнату, мои пальцы сжимались в кулаки так, что ногти впивались в ладони.

— Ну что, господин Марион? — Зарог потер руки, его голос звучал слащаво. — Кого выберете? У меня есть отличные экземпляры для любых нужд — для работы, для утех, для… специальных целей.

Я повернулся к нему, чувствуя, как ярость пульсирует в висках.

Очевидно, что рабство в любых его проявлениях было, мягко говоря, негуманным. Но, например, королевство Зейс, откуда я сбежал, не успев толком побывать в гостях у старпома Армала, где рабство было узаконено, тем не менее все равно относилось к рабам как к полноценным людям, они не считались буквальной собственностью покупателей, их нельзя было калечить, истязать и убивать.

И хотя Коалиция и не запрещала рабство, в принципе не вмешиваясь в такие тонкости внутренней политики, издевательства и подобное обращение с людьми, и не важно, были они рабами или нет, по законам Коалиции карались даже строже убийств.

— Выбираю тебя, Зарог.

Его улыбка замерла.

— Простите, я не…

Стальные татуировки на моих руках начали напитываться маной.

— Я выбираю тебя, ублюдок.

Воздух затрепетал от грохота — Хамрон с группой начали бой с подчиненными Зарога, которых, как я успел заметить, на базе было неожиданно много. Пожалуй, без этих полутора месяцев и прорывов на следующие ранги и стадии, мы бы тут просто полегли, задавленные количеством противников.

— Предательство! — завопил Зарог, его черты исказились животной яростью.

Из кольца на его пальце ударил поток раскаленной маны. Я кувыркнулся в сторону, чувствуя, как обжигающий ветер взрыва обжигает лицо.

Я не взял с собой «Грюнера», так как аристократ с пистолетом смотрелся бы странно. Однако сабля или меч на поясе в некоторых странах были и вовсе неотъемлемой частью образа дворянина, так что «Энго» была со мной, как и замаскированнованная тканью перевязь «Лисфаля», как и спрятанные под широкими штанинами поножи «Прилара».

Об артефактных татуировках и говорить не стоило. Сейчас у меня в общем счете их уже было под двадцать штук и, если бы не «Ольва», я бы, наверное, походил бы на манекен в тату-салоне.

— Бьянка, освобождай пленников! — рявкнул я. — Остальные — блокируйте выходы! Никто не должен уйти!

Узкие коридоры склада, казалось, ожили, превратившись в лабиринт смерти. Охранники Зарога имели преимущество местности: база была им знакома, они знали все повороты и комнаты, тогда как мы могли ориентироваться только по ситуации.

С другой стороны, после полутора месяцев тренировок сработанность команды достигла впечатляющего уровня и ребята мастерски прикрывали друг друга от всех атак, не давая врагу и шанса застать их врасплох.

К тому же, пока шел по базе, я успел примерно оценить силы людей Зарога. Нашел четверых на ранге Сказания, остальные были Историями разных стадий. Даже если учесть, что скорее всего людей тут было больше, чем я насчитал, мы явно выигрывали по количеству сильных Артефакторов.

Так что, хотя это оказалось явно не так просто, как могло бы быть, преимущество моих ребят в конце концов должно было возобладать над преимуществами защитников базы. Однако у меня не было времени следить за ходом событий.

Зарог атаковал. Его кулак, обернутый мерцающей синим пламенем маной, порожденной тяжелым, похожим на еще один накладной кулак, кастетом, пробил воздух со свистом, оставляя за собой искрящийся шлейф.

Я едва успел поднять клинок, чтобы атака не достала мою грудь, но удар отбросил меня через всю комнату, как щепку. Его стадией была Развязка, что означало примерно вчетверо больший, чем у меня, объем маны. И силы в удары он мог вкладывать также заметно больше.

Он взмахнул рукой, и из его ладони, вернее, из артефактных колец, вырвался сгусток сконцентрированной энергии. Я перекатился в сторону, но взрывная волна все равно ошпарила мне лицо, опаляя брови. Горячий воздух обжег легкие, когда я попытался вдохнуть.

В ответ я использовал татуировки пистолетов, но без самого оружия для Зарога это явно было как слону дробина. Только раззадорило.

Его атаки сыпались одна за другой — молниеносные удары руками и ногами, на которых, вместо «Прогулок», были надеты артефактные сапоги того же свойства, что и кастеты, всплески маны, летящие обломки мебели.

Я парировал, но каждый блок отдавался жгучей болью в костях. Развязка Сказания против моего Развития — разница ощущалась каждой клеткой тела, как взрослый мужчина против подростка.

Можно было, конечно, использовать ману золотой татуировки. Но, во-первых, после последнего прорыва этой маны осталось не так много, и мне нужно было сохранить часть для собственного выживания. А во-вторых, я не мог вечно сражаться, полагаясь на Маску.

Нет, понятно, что способность поглощения артефактов я игнорировать не собирался. Это было настолько глобальное преимущество в любой ситуации, что не пользоваться им было банально глупо. Но не было похоже, что Маска могла в какой-то момент лишить меня черных и стальных татуировок.

А невосполнимая мана Маски была совершенно иным делом. Если бы я привык обращаться к ней в бою, то в момент, когда она оказалась бы полностью исчерпана, я с большой долей вероятности оказался бы мертв.

Тем более что, хотя бой и был, мягко говоря, непростым, у меня пока что не было ощущения, что я как-то с треском проигрываю.

Я активировал дублирующую татуировку «Грюнера» (после того, как тату у меня стало больше полутора дюжин и большинство с наложением двух или даже трех, я решил начать про себя называть их по сильнейшей тату в наборе, чтобы не путаться самому) на левой руке, выстрелив в упор прямо Зарогу в живот. Пуля, не огненная, но с эффектом пробития брони, ударила с глухим хлопком, заставив Зарога отступить на шаг.

Затем еще выстрел, и еще, и еще. С физическим пистолетом выстрелы получались куда мощнее, но, используя тату, я мог не волноваться о таких вещах как перезарядка или курок. Фактически, если бы это не привело к почти моментальному перегреву и взрыву тату вместе с моей ладонью, я мог бы использовать тату «Грюнера» для создания самого настоящего лазерного мана-луча.

Такого эффекта, невозможного при обычном непосредственном использовании маны, Зарог явно не ожидал, так что мне удалось перехватить инициативу и уже самому пойти в атаку, начав осыпать его ударами усиленной дублирующими татуировками «Энго».

Параллельно я вливал ману в поножи «Прилара» для ускорения движений, а еще в новые татуировки наручей «Сказание о Радагаре», повышавшие физическую силу. Мана улетала в трубу, но если бы я сумел одолеть Зарога за оставшиеся до истощения ядра полторы-две минуты, это бы того определенно стоило бы.

Однако, как оказалось, не у одного меня в рукаве были скрыты козыри.

Зарог, только что отступавший, с трудом отражая мои атаки своими кулаками-кастетами, вдруг одним движением откинул меня прочь, продемонстрировав мощь, невозможную без артефактов-усилителей, которых я у него не видел.

Тем не менее, причина его резкого усиления стала ясна почти сразу. Через окуляр я увидел, как медальон на его шее ярко вспыхнул маной, сначала поглотив энергию хозяина, а затем начав стремительно возвращать ее обратно в тело Зарога.

И почти сразу же его тело начало меняться. Его мышцы вздулись, разрывая остатки камзола, а кожа покрылась чешуйчатым панцирем с металлическим отливом. Артефакт трансформации.

Я мысленно выругался.

Само по себе то, что Маска Золотого Демона интегрировалась в мое тело и изменила его, не было чем-то небывалым. Подобные артефакты существовали, просто были крайне редки, дороги и рискованы в использовании.

Точно также существовали и артефакты, напрямую влияющие на тела хозяев и делавшие с ними примерно то же самое, что с моим телом делали артефактные татуировки — перестраивали в соответствии с «сюжетом» артефакта.