— Правда? — наконец, собрал мозги в кучу. — А что же тогда пафосное Артёмкино кольцо пошло нахер вместе с ним самим?

Да, я все эти годы следил за её жизнью.

Ну не то, чтобы следил.

Детективов не нанимал. Так, узнавал у знакомых, соцсети проверял. Её и двух её парней.

Ну да, получается следил.

— Откуда ты.., - ошарашенно произнесла Анюта, не сумев договорить.

— Этот дебил в интернет кольцо выложил раньше, чем до тебя доехал. А вечером снёс все ваши фотки совместные. Дважды два — четыре, Нютик.

— Это не из-за тебя, — гордо вскинулась она. — Просто он мне не подходил.

— Пикник у реки, картины по номерам, концерт симфонического оркестра при свечах. Не подходил? — иронично выгнул бровь. Да, не в моих интересах выпендриваться. Но невозможно удержаться.

— Да я на тебя в суд подам за преследование!

— Пф, — закатил глаза, — удачи, Анна Валерьевна. Просмотр соцсетей долбонавта, который каждый чих свой выкладывает, ни один суд не квалифицирует как преследование.

Аня устало вздохнула и закрыла лицо ладонями.

— Чего ты хочешь, Власов?

— Тебя, — на этот вопрос ответ был твердым. — До конца жизни.

— Одну ты уже брал до конца жизни, — намекнула на Кристину.

— Я женился на этой.., только потому, что она ни секунды не напоминала тебя. Я женился одним днем в психах, думая, что вы с чёртовым Тёмой пьете шампанское в честь помолвки. Этот нелепый брак просуществовал год только лишь потому, что я мотался по миру, и мне просто было некогда развестись. А когда, дела устаканились, я сразу же подал на развод.

— Стройненько. А что же ты полгода назад не пришел с этой историей? Когда в Россию вернулся.

— И что сказал бы? «Я развожусь с меркантильной истеричкой, не знаю, сколько это продлится, не знаю, как она будет мотать нам нервы, давай мириться»? — вспылил я. — После того, что я натворил, это было бы совсем за гранью.

— Зачем сейчас тогда всё это? — настороженно проговорила Аня. — Насколько я помню, ты всегда считал себя выше объяснений.

— Потому что ты заслужила правду. Такую как есть. Без прикрас. Потому что я долгие пять лет мечтал сказать тебе, как сожалею. Потому что не могу без тебя, Нютик. И потому что должен предупредить: с этого момента я больше не буду играть честно…

Что?!

Кто-нибудь, объясните этому мужчине, что извинение не должно выглядеть как угроза.

Хотя, чему я удивляюсь, Власов вечно все делал через одно место.

Правда раньше я называла это «он особенный». Дура была.

Ладно, пора это заканчивать.

— Что ж, Артур, — деловито заявила, — я свою часть уговора выполнила — дала тебе выговориться. Через два часа пришлю новое Соглашение. И надеюсь получить подписанный экземпляр уже завтра утром.

— Как скажешь, Аня, — покорно согласился он.

Покорно? Власов? Да быть того не может.

Он задумал что-то? Но что? Решил прогибаться в надежде, что я растаю?

Этого не будет.

Во-первых, потому что больше Артура я к себе не подпущу. А во-вторых, я признаю это один раз, а потом буду отрицать до последнего, что такая мысль вообще существовала: мне всегда нравилась его властность. Коленки подгибались от уверенного тона и стальной воли. Споры с Власовым давались с трудом, потому что головой я понимала, что должна отстаивать свою позицию, а инстинкты… Инстинкты велели заткнуться и слушать своего мужчину.

Так что нет, уступчивостью меня он точно не проймет.

Надо уходить, пока окончательно паранойя не развилась.

— Хорошего дня, — дежурно пожелала и поднялась со стула.

— Провожу до двери, — тут же откликнулся Артур, оказавшись рядом.

Ну проводи, если полегчает. Не хочу спорить. Меньше разговоров — больше бегства.

Надо всё же было поспорить.

Потому что как только Власов оказался рядом, путь к выходу стал казаться бесконечным. Мы шли не переговариваясь, глядя перед собой. Но рука Артура невзначай все время задевала мою, электризуя пространство между нами.

Просто нужно подумать о чем-то кроме его возмутительной близости.

О рассаде может?

Аня, ты нормальная? Какая рассада, у тебя даже огорода нет.

Главное, не дать дыханию сбиться. Артур не должен понять, как я реагирую на него.

Наконец, заветная дверь оказалась передо мной. Нервно потянула ее на себя, но ничего не произошло.

Наверное, сторону перепутала.

Подтолкнула дверь вперед. Навалилась плечом. Бесполезно.

Подлец запер её.

— Открой, — возмущенно прошипела, не оборачиваясь. Ох, зря.

Власов снова оказался за спиной, прижимаясь.

— Обязательно, — хрипло произнес и уткнулся носом в мои волосы, делая глубокий вдох. — Ежевика. Всё так же ежевика.

Несмотря на то, что я изо всех сил пыталась отстраниться и возмущаться, чёртово тело, которому нет больше доверия, тут же мурашками отозвалось на его слова.

— Выпусти меня, — севшим голосом потребовала, потому что чувствовала, что теряю контроль.

Ну да, до этого же ты, капец как, всё контролировала!

— Сейчас поищу ключ, — в противовес словам, Артур развернул меня к себе, заставив вжаться в эту самую дверь-предательницу.

— Я буду кричать, — может угрозы подействуют? Всё же Власов — известный адвокат, репутация для него не пустой звук.

— Конечно будешь, родная, — хитро усмехнулся он, явно имея в виду не то же самое, что я.

— Не приближайся, — получилось умоляюще.

Решив бороться до последнего, я дернулась в сторону, чтобы выиграть немного расстояния. Но то ли я слишком медленная, то ли Артур Власов — дьявол во плоти, но он молниеносно впечатал ладони в дверь по двум сторонам от меня, пресекая попытку бегства.

Артур наклонился с явным намерением поцеловать. Горячая волна предвкушения пронеслась по всему телу.

Он был здесь. Спустя пять лет он был не плодом моего воображения. Не образом из сна.

Артур был реальностью. Каждую клеточку напитал его запах. Рецепторы сходили с ума и тянули меня за собой. Я ощущала Власова. Так, что каждую мышцу сводило.

Несмотря на все эти годы. Несмотря на обиду и разбитое сердце.

И я понимала, что, если не сделаю сейчас что-нибудь, то не смогу устоять. Потому что это он.

С огромным усилием отвернулась, уворачиваясь от поцелуя.

Но это Власова ни капли не смутило. Он коснулся губами открытой ключицы и начал покрывать мою шею неспешными, горячими, влажными поцелуями.

Мамочки, я сейчас просто умру.

Едва сдерживала стон и рваное дыхание. Вот только сердце, которое колотилось беспощадно, выдавало меня с головой.

И Власов понял. Задержался там, где пульсировала венка и победно усмехнулся прямо в шею.

— Знаешь, Аня, — Артур невесомо провел языком вверх до уха, а затем прошептал в него:

— Ты можешь притвориться, что всё кончено. Что выкинула меня из головы и из сердца. Можешь вырываться и требовать отпустить…

Власов опустил руку на мое бедро, заскользил вверх, комкая подол платья. А затем нащупал резинку чулка и в отчаянии прорычал ругательство.

Я же изо всех сил старалась не растерять остатки разума и остервенело сводила ноги, потому что уже давно была предательски мокрая.

— … Что бы ни говорила ты, — продолжил свою пытку Артур, пробираясь ладонью всё выше, — твое тело всё еще помнит меня.

С этими словами он совершенно бесстыдно и невероятно сладко надавил сквозь ткань трусиков на мой чувствительный бугорок.

— Ааах, — все же вырвалось.

— Да моя сладкая, — порочно прошептал Власов и начал кружить вокруг клитора, доводя до безумия, — ты течёшь. Для меня. Только для меня. Твое тело чувствует. И ты почувствуешь снова.

Я уже слабо воспринимала слова Артура. Последний раз до точки доходила, уже и не помню когда. А чтобы так. Словно мир по швам трещит от потребности в мужчине… Такое было. Пять лет назад.

Когда я ощутила приближение оргазма, Власов вдруг остановился.