— Артур, мне нужно появиться на работе, иначе босс меня придушит, — произнесла я и поднялась со стула.

Артур мгновенно оказался рядом, кутая меня в объятьях.

— Каждую секунду, что ты рядом, я счастлив, — проговорил он, заглядывая мне в душу и оставляя там частицу своего тепла. — Поехали, отвезу.

Я растерялась настолько, что по дороге снова молчала. И даже, когда Власов заявил, что заберет меня через пару часов, не нашла сил возмутиться.

Потому что сегодня я не могла притворяться. Потому что, впервые за долгое время, я тоже была счастлива.

Через пару дней Артур повел меня на пикник в парк, где ОМОН задерживал известного на всю страну мошенника. Оказывается, у Власова даже там связи есть.

Так что я сидела, поджав под себя ноги, уплетала божественный стейк, который Артур только снял с огня, и смотрела самый реалистичный боевик из возможных.

Краем глаза видела, что Власова вообще не интересует задержание. Он, не отрываясь, скользил по мне взглядом, оставляя на открытых участках кожи ощущение фантомных прикосновений. К моменту отъезда ОМОНа я пожалела, что выбрала такое открытое платье, потому что оно не только Артуру сносило крышу, но и меня заставляло трепетать от мысли, с какой легкостью Власов избавится от него.

Голод в глубине глаз любимого был отражением моей собственной жажды. Пять лет разлуки давали о себе знать. Мы не могли насытиться друг другом, и каждая секунда вместе была наполнена звенящим напряжением, требовавшим немедленно раздеться.

Наскоро загрузив вещи в багажник, мы мчались домой, потому что чувствовали, что оба дошли до грани. Я невольно сводила ноги, чтобы унять пожар, который лишь усиливался. Власов добела сжимал руки на руле.

— Нет, не доедем, — низким голосом произнес он, резко сворачивая с основной дороги в рощу неподалеку.

— Власов, ты что творишь? — попыталась возмутиться, но мой срывающийся голос выдавал с потрохами.

Артур не стал тратить время на объяснения. Наклонившись ко мне, набросился диким поцелуем на мои губы, заставляя немедленно подчиниться любой его воле. Наощупь отстегнув ремень безопасности, Власов перетянул меня к себе на колени и заставил сразу же вжаться в красноречиво выпирающий бугор.

— А-а-а, — застонала, когда его член случайно задел клитор через ткань.

Артур нетерпеливо скользил губами по моей шее. Добравшись до груди, спустил платье вниз и сразу же стал дразнить языком набухшие соски, одновременно, забираясь ладонями под платье.

Я чувствовала себя в эпицентре урагана. Сила, которую не остановить. Не предугадать. Только покориться.

И я покорялась. В каждом поцелуе. В каждом стоне удовольствия.

Добравшись до промокших трусиков, Власов удовлетворенно зарычал и, не церемонясь, рванул ткань в разные стороны, открывая меня для себя.

Не знаю, в какой момент этого безумия он успел освободить налитый член из брюк. Но я и задуматься не успела, как оказалась насаженной на него до упора.

— Двигайся, родная, — хрипло велел Артур, — сегодня ты главная.

Эти слова окончательно добили мою связь с реальностью. Мысли полностью испарились, оставив лишь чувства. И я двигалась. Двигалась в сумасшедшем темпе, доставляя удовольствие себе и ему.

Двигалась, чувствуя, что здесь и сейчас Артур только мой. А я его.

В этой страсти растворялись все обиды, и слетали маски. Мы были настоящими. Мы были единым целым.

Почувствовав приближение оргазма, Артур сжал мои бедра и несколько раз мощно насадил на себя, заставив нас кончить одновременно.

Отдышавшись, мы все-таки продолжили путь домой, весело обсуждая какие-то глупости.

Так прошло около месяца. Этот наглец перевез ко мне все свои вещи, уверяя, что, чем быстрее мы начнем ремонт в нашем доме, тем быстрее отпадет необходимость ютиться в однушке.

Он придумывал для меня сумасшедшие свидания, от которых я была в восторге.

Заваливал цветами, среди которых никогда не было роз.

И любил ночами так, что у меня сердце замирало. Каждый вечер ложился на край постели в попытке не набрасываться, и каждый вечер срывался, заставляя меня внутренне ликовать.

Я же все меньше отталкивала Артура и все больше понимала, что не могу найти себе места, пока он не переступит порог.

Мы были счастливы снова.

А потом, в один из вечеров, он не пришел.

Некоторое время мне даже удавалось держать себя в руках. Я изо всех сил цеплялась за здравый смысл, рассуждая о том, что Артур руководит огромной юридической махиной, так что его вполне могут задержать какие-то неотложные вопросы.

Но минуты шли, складываясь в часы, а Власов так и не дал о себе знать. Телефон в руках издевательски молчал, а в голове вдруг щелкнуло осознание: ждать бессмысленно.

И тут вся цепочка из уговоров и аргументов полетела к чертям, уступая место чистейшей истерике. Щеки жгло дорожками слёз. Тело знобило и трясло. В агонии я оттягивала ворот футболки так, что ткань трещала. Но мне было плевать. Казалось, что она душила меня. А еще хотелось выцарапать из груди пульсирующую боль, которая отдавалась в каждой мышце, в каждом движении, в каждом вдохе.

Не в силах пошевелиться, я свернулась калачиком на полу, пытаясь выкричать ад, что был в моей душе.

Погребенная эмоциями, не сразу услышала, как разрывался телефон.

Незнакомый номер.

— Да? — бесцветно ответила, всхлипывая.

— Ну и какое дерьмо ты там себе надумала? — прозвучал строгий вопрос на том конце.

— Власов? — произнесла еле слышно, словно боялась спугнуть наваждение.

— А ты думала, что я свалил опять?

— Ты! — коктейль из боли, растерянности и облегчения тут же вспыхнул, обращаясь дикой яростью. — Да я вообще о тебе не думала! Я спать ложилась! Хватит мне названивать!

Гордая, сильная и независимая я сбросила вызов.

И тут же поняла, что натворила.

Всё, теперь он точно не вернется.

— Ду-у-у-ура-а-а, — завыла, сотрясаясь в рыданиях.

Телефон снова ожил, и я мгновенно ответила.

— Прости, родная, что нервничать заставил, — раздалось из динамика. — В Новгородском филиале проблема. Большая. Мы долго висели на видеосвязи, так что я потерял счет времени. А потом срочно выехал в аэропорт, и в такси уже увидел, что мобильный разрядился. Спасибо водителю, что поделился телефоном.

От пережитого стресса, я медленно соображала, но кое-что поняла с кристальной ясностью: я — полная идиотка.

Стало вдруг очень стыдно за истерику, а еще так жалко себя бедовую, что по щекам опять потекли слезы.

— Прекращай сырость разводить, — услышав всхлипы произнес Артур.

— Погоди, — до меня вдруг дошло. — Ты едешь в аэропорт?

— Да, Нютик. Дистанционно не получается. Мне нужно в Новгород и быстро. Надеюсь, что это не займет больше пары дней. Но наверняка не знаю. Сможешь выбраться ко мне? — кажется в его голосе прозвучала надежда.

— Я бы хотела. Но у меня же заседание на днях.

— Точно. По делу Макарова, — извиняющимся тоном проговорил Артур. — Я помню, ты рассказывала. Просто из головы вылетело из-за всего.

— Я понимаю. Не переживай, Артур. Решай спокойно свои дела, а я пока ударюсь в работу. И буду ждать тебя. Очень.

Я говорила тихо. Но внутренне орала во все горло.

Я дождусь тебя. Ты только возвращайся.

— Нютик, я люблю тебя.

— И я тебя. Кажется, я буду мучаться с этой любовью всю жизнь.

— Ну почему так пессимистично?

— Потому что ты, Власов, непредсказуемый, наглый, несносный мужлан.

— И ты любишь этого мужлана.

— Каюсь, затупила.

— По заднице получишь, когда вернусь, — искушающе пообещал Артур. — Все, родная, я на месте. Прилечу — отпишусь. Спокойной ночи.

Никакого спокойствия, конечно, и в помине не было. Я обдумывала свою неадекватную реакцию на случившееся, а еще события последних недель. Что ж, пора признать: Артур Власов пробрался мне под кожу, и вырвать его из сердца теперь получится только с мясом. Всё гораздо хуже, чем было пять лет назад. В тысячу раз мощнее. За гранью.