«Маги отвергли Небесного Отца, уверенные в своем могуществе. Для них магия, сила природных стихий была источником власти и огромной мощи. Экхалор проповедовал против магов в землях эндорийцев, смог переубедить и многих чародеев. Но совет архимагов видел в нем угрозу. Во время Великой проповеди архимаги направили в Небесного Отца молнию. На глазах многих тысяч людей молния не смогла причинить вреда Господу, но вызвала гигантский столб света с небес, что вновь вознес Бога на небеса. Охваченные праведным гневом люди веры уничтожили архимагов, и всесилию магов был положен конец.

Но бедствия эндорийцев не закончатся, пока не окрепнет вера в их душах. Многобожники-артарийцы поклонялись огню. Их магия открыла портал в мир демонов, они возродили ордена магов. С тех пор зло царит в нашем мире. Отголоски тех событий до сих пор бродят по земле в виде нечисти и демонов, изредка прорывавшихся в этот мир. Ты, взявший книгу в руки, уверуй в Экхалора или Эпангелиас ждет забвение». – Корнелио прочитал вступление на первой странице.

Охотник закрыл книгу и убрал в заплечный мешок. Это книга была не той, что должно носить благочестивому охотнику на еретиков. Ее написали еще до Раскола, в ней не было глав про исключительную благодать Экхалорианской Церкви, про необходимость борьбы с другими государствами, про Святой отдел по борьбе с магией… Корнелио слышал, что её написал древний историк, уверовавший совсем недавно, и поставивший своей целью изменить устройство самой религии. Кощунство! Ересь! Как иронично, что именно Корнелио, живший по заветам этой книги истреблял еретиков.

Корнелио бросил взгляд на зеркало и в очередной раз увидел свое обезображенное лицо. Обругав себя за то, что снял комнату с зеркалом, он вышел из комнаты.

Старый придорожный трактир. Грязные деревянные столы, низкий закопченный потолок, вечный табачный дым. Ранним утром еще не встал ни один постоялец. Хозяин спал, положив голову на стойку. Корнелио подошел и требовательно постучал пальцами около его уха. Трактирщик вскочил, ошалело хлопая глазами, хрипло спросил:

– Чего-то надобно, мастер?

– Скажи, неподалеку есть лес или роща?

– В двадцати пяти лигах, мастер, Медвежий лес, – трактирщик часто закивал головой.

– Значит, без коня не обойтись, – Корнелио прикинул оставшееся время. – Ты продашь мне коня, – с этими словами Корнелио положил перед ним грамоту Экхалорианской церкви. – Запишешь сюда сумму, отдашь в ближайшее отделение Святого отдела борьбы с магией.

– Но, господин охотник, ближайшее в сотни лиг отсюда.

– Предлагаешь отнять? – Корнелио наклонился к его лицу, кривя лицо в страшной ухмылке.

– Пожалуй, возьму бумагу, – сглотнул трактирщик.

– Верное решение. Так где мой транспорт?

– Что? А, лошадь. За трактиром конюшня. В третьем стойле мой конь, стало быть.

– Молодец, – кивнул Корнелио, – да поможет Экхалор в твоих бедах.

Трактирщик проводил его кислой улыбкой.

На улице хмуро. Небо заволокло низкими серыми тучами, а на поля черной шляпы упало несколько капель дождя. Корнелио подошел к низкой, потемневшей от времени калитке и начал не спеша натягивать перчатки. Темная тень отделилась от стены и скользнула в сторону охотника. Он не сдвинулся с места, лишь невзначай положил руку на рукоять меча. Тень несколько секунд стояла, покачиваясь из стороны в сторону, а затем резко бросилась вперед. Корнелио мгновенно развернулся и отбросил тварь ударом меча плашмя.

Нечисть тут же вскочила на ноги и низко наклонилась вперед. Корнелио ушел от атаки и ловко прыгнул за её спину, нанес рубящий удар по спине. Тварь захрипела и упала. Корнелио рывком перевернул её, наступил ногой на грудь и приставил кончик меча к горлу нечисти. Темное ссохшееся лицо, серые спутанные космы грязных волос, нижней губы нет, видны игольчатые зубы. Корнелио вглядывался в выпученные красные глаза.

– Ты что, тварь, спутала день с ночью?

Его расчет оказался верен. Еще с вечера, заприметив надвигающиеся тучи, Корнелио укрылся на ночь в трактире, так как эта тварь не способна зайти в населенный дом. Днем же она теряет большую часть силы. Нет, конечно, будь на месте охотника обычный человек, нечисть легко разобралась бы с ним и днем, а ночью даже Корнелио не рискнул бы тягаться с «вестником».

– Ну, что молчишь? – Корнелио свободной рукой промокнул платком лоб.

– Отпусссс-тиии, меня-кгх-сс, – дернулась нечисть всем телом.

– Отпущу. В преисподнюю. Когда узнаю, кто послал тебя!

– Меня никто не посссылал.

– Не верю. Вестник не появляется просто так, он не крадет коров, не воруют младенцев. Он исполняет чужую волю. Что за черный ритуал навел тебя, – Корнелио слегка проткнул горло нечисти.

– Тебе-ссс, никогдаааа, не узнать-ссс.

– Да неужели, – Корнелио резко наклонился. – Смотри, тварь, смотри, – он шире распахнул веки, облил нечисть серебристым сиянием. Тварь громко захрипела. Корнелио быстро осмотрелся, и вновь наклонился над вестником.

– Нет-ссс, нет-ссс, не надо, убери-ссс, – тварь орала, пыталась закрыть веки, но они сгорели, и лицо твари начало обугливаться. От такого запаха, что пошел от нечисти вывернуло бы любого, кто не провел лет десять в монастыре охотников.

– Ну, я жду!

– Аххх-грксс, госпожа, лесная госпожа! – тварь издала еще один горловой вопль.

– Так я и знал, что ведьма в лесу. Какой это лес, Медвежий?

– Не знать-ссс, не знать-ссс, как его называть-ссс людишки-сс.

– Ну и ладно, – пробормотал Корнелио и одним движением отрубил твари голову. – Найдем.

Вырезав на теле твари две скрещивающиеся молнии, охотник пошел в конюшню. Лошадь испуганно отпрянула от него, чуя запах вестника. Корнелио вздохнул и принялся осторожно подходить к лошади, стараясь подхватить поводья. Со второй попытки ему это удалось.

Ведя лошадь за собой, Корнелио вышел на улицу. Труп твари лежал там, распространяя зловоние.

«Это еще солнца нет, под ним нечисть разлагается очень быстро», – мелькнуло в голове у Корнелио. Он привязал один конец веревки к ноге мертвой твари, второй конец к луке седла. Затем отворил калитку, вскочил в седло и поехал в направлении леса. Тварь бросил на тракте примерно через поллиги.

Места начинались дикие, на весь путь всего одно поселение и нужно было до ночи прибыть туда. У Корнелио была задача поймать лесную колдунью. Неделю назад в орден Святой Охоты пришла информация о появлениях на северных границах нежити. Поползли слухи о демонах. Люди в той самой деревеньке, куда Корнелио ехал, начали болеть, случился большой падеж скота. На лицо все признаки ведьмы. Корнелио тогда только вернулся с охоты на оборотня.

Охотник даже не догадывался, как ведьма узнала, что он ищет ее. Но нечисть стала лезть отовсюду, да и вестник увязался три дня назад, даже задрал прежнюю лошадь. Корнелио считал вестников одними из самых неприятных тварей. Их обычно у ведьмы не много. Чтобы получить такую тварь нужно долго напитывать энергией зомби. Причем не всякий зомби сможет принять в свое ветхое тело такое количество энергии. При этом во время накачки энергией зомби имеют обыкновение становиться неконтролируемыми, и если ведьма не имеет сильных способностей некроманта, то все её эксперименты с вестником заканчивались неприятным для колдуньи событием. Он пожирал её.

Вокруг проносились безлюдные места. Поросшие густой травой луга, редкие деревца. Приближалась осень, часто шли мелкие моросящие дожди, а по утрам на северные земли опускались холода. Этот холод, забирающийся под плащ, напомнил Корнелио дорогу в горный монастырь.

Та дорого была узкой тропкой среди замшелых серых камней. Мальчик испуганно жался к ослу инквизитора. Здесь дул холодный пронизывающий ветер и одетого по-летнему Корнелио пробирало насквозь. Далеко в облаках угадывались строгие узкие шпили монастыря.

Здесь готовили верных слуг Экхалорианской церкви. Не паладинов, годных, по мнению Корнелио, только блистать освященной броней на парадах и не инквизиторов, годных только смеяться над мальчиком, что боролся за свою жизнь в яме с нечистью.