— Миша, ты тратишь моё время, — прокомментировал мою заминку Император.

Приложив палец к сосредоточению магии, я почувствовал, как кровь будто вскипела. С трудом удержавшись на месте, вцепился свободной рукой в столешницу, чувствуя, как пульсирующая боль распространяется по телу. Кровь стала кислотой, и я ощущал каждую жилу, каждую вену. Сквозь зубы само по себе вырвалось сдавленно сипение. На лбу выступила испарина, ноги стали ватными, но через миг дурнота ушла, словно её и не было. Медленно распрямившись, я преклонил колено перед сидящим Императором.

— Мой Государь.

— Встань и служи России, Миша с Урала. Я буду наблюдать за тобой. Надеюсь, что ты порадуешь меня своими новыми идеями.

Я подчинился.

— А теперь иди. Всё, что я хотел увидеть и сделать — я увидел и сделал. Павел Губарев тебе поможет со сложными вопросами, не стесняйся к нему обращаться.

Он убрал со стола все выложенные перед этим папки, кроме грамоты о наследуемом дворянстве, и снова взял ручку. Потом посмотрел в окно, на читающую барышню, и добавил:

— Не заставляй меня пожалеть о случившемся. Не позволь своей голове закружиться от успеха. Я легко забираю то, что дал, если разочаровываюсь.

Когда я вернулся в Томашовку, был уже глубокий вечер. В домах горел свет, на часах у Конструкта стоял Макар и одарённый наёмник из гвардии. Оба вытянулись при моём приближении. Я не стал заворачивать к ним и отправился к себе домой спать. Там залез в душ, перед этим заказав из «Логова» доставку еды. После полуночи ко мне в дверь постучали, из-под дома раздалось ворчливое и глухое «ням!» от Нямко. Я же, в одном халате, открыл дверь и увидел на пороге Паулину. Хозяйка трактира сверкнула белозубой улыбкой и впорхнула в дом. В одной руке бутылка вина, в другой пакет с контейнером для еды.

— У сильного мужчины найдётся минутка для слабой женщины? — промурлыкала она, обдав меня запахом духов. — Какой вид, Миша-Мишенька-Мишаня! М-м-м-м. Ты очень голоден? Может, сначала утолим другой голод?

Последнее она произнесла со страстным придыханием.

— Очень, — улыбнулся я, забрал у Паулины пакет и прошёл с ним на кухню, после чего разложил его по тарелкам. Затем открыл бутылку вина и налил девушке в бокал.

— Миша? Ты хочешь заставить прекрасную даму пить в одиночестве? Это же так не благородно! Ты же дворянин, Миша!

— Могу предложить чай, — я сел за стол и демонстративно открыл бутылку с морсом, положенную в пакет.

— Ты такой очаровательный и такой скучный, — сказала Паулина и пригубила из бокала. Глаза её сверкали.

— Хозяин. Спешу сообщить, что Паулина Князева очень волнуется! — проявился из пустоты Черномор. Он повис прямо напротив ничего не подозревающей девушки. — Исходя из отобранных мной данных, период овуляции миновал неделю назад и это волнение другого толка. Я хотел бы отметить, что мои датчики регистрируют овуляцию у…

— Я ем! — мысленно фыркнул я ИскИну, прервав его, а затем с удовольствием принялся за ужин. Паулина поглаживала ножку бокала, закинув ногу на ногу.

— Ты такой правильный, — вздохнула она. — Чай, это несерьёзно. Ведь сегодня ты летал на персональном вертолёте Его Императорского Величества. Ничего не хочешь мне рассказать?

Я пожал плечами и продолжая работать ложкой и поглощая вкуснейшее жаркое. Отломил кусок свежего хлеба и едва не закатил глаза от удовольствия, когда на зубах захрустела корочка.

— Ты видел… его? — подалась вперёд Паулина, и взгляд её изменился.

— Видел.

— Он был с охраной? Тебя туда так просто пустили? — выпалила хозяйка трактира.

— Очень странный вопрос, — улыбнулся я.

— Ну… — она смутилась. — Просто Император это как… Как божество ведь. Он вообще похож на человека?

— Харизмы у него не отнять, — заметил я. Глотнул морса. — Не просто так сидит на троне.

— Он сидит там, потому что его отец на нём сидел, а до этого дед сидел, а до этого прадед. Это напускное, Миша, — неожиданно резко сказала Паулина. — Это ведь страшно несправедливо, Миша, когда кто-то имеет больше прав просто потому, что у него другая кровь. Они же не становятся лучше нас.

Я покачал головой:

— Сила Рода, Паулин. Это не пустой звук.

— Миша, ты ведь такой же, как я. Обычный безродный. Мы никогда не станем им ровней. Даже если разобьёмся в кровь!

Я поднялся, сходил в спальню и вернулся оттуда с грамотой. Положил на стол. Паулина отставила бокал, подняла документ.

— Он… Он купил тебя, да? — горько спросила девушка. Я встал рядом с ней, коснулся острого подбородка.

— Меня невозможно купить, — сказал я ей, потянул к себе, и Паулина подчинилась, поднимаясь. — Но можно соблазнить.

— Миша, не становись такими, как они, — тихонько попросила Князева, перед тем как мои губы коснулись её.

Стук в дверь раздался, едва я закрыл глаза. «Ням! Ням! Ням!» заволновался Нямко. Прекрасно понимаю его эмоции. Ночь на дворе! Дайте поспать уже! Выбравшись из кровати, я покосился на проснувшуюся Паулину, а затем затопал к двери.

— Кто там? — спросил Черномора.

— Александра Панова, Хозяин, в сопровождении Светланы Скоробогатовой, — тут же отрапортовал искусственный интеллект. Я сразу проснулся.

Когда отворил дверь, то Панова почти втолкнула меня внутрь.

— Миша… Миша! Мы ждали тебя полдня! Где ты был?

Светлана, застенчиво улыбаясь, прошла следом и притворила за собой дверь.

— Что происходит? — тихо поинтересовался я. — Светлана Павловна, как вы здесь оказались?

— Нам нужно спуститься, Миша! В тоннели! Ты знал, что госпожа Скоробогатова одна из крупнейших специалистов именно по культу Аль Абаса? — рыженькая оперуполномоченная была возбуждена и, уверен, готова была действовать прямо сейчас. — Мы должны показать ей подземелья, которые вы нашли!

— Простите, что так поздно, Миша, — вздохнула графиня. — Но Сашенька заразила меня своим энтузиазмом. Мне на самом деле хотелось бы посмотреть на обнаруженные вами подземелья. Если Сашенька не ошибается, это может оказаться крупнейшей находкой связанной с этим культом.

— Дамы, честное слово, разве это не терпит до утра?

— Терпит, Михаил Иванович! — вскинулась Панова. — Терпит! Да только вас поймать сложнее, чем скрывающегося преступника! Вы же утром опять исчезнете!

— Справедливо, — с улыбкой согласился я, настороженно глядя на Александру. Не сболтнула ли она лишнего, про Люция?

— Тайна пропавшего культа тревожит многих, Миша. Быть может, мы разгадаем эту загадку! — со значением проговорила та. — Светлана Павловна, уверяю, вы будете в восторге! Огромные залы, длинные коридоры, загадочные строения и никаких следов человека. Ровным счётом ни-ка-ких!

Последнее адресовалось мне. Ну, слава богу.

— Миша, а мы вам не помешали? — вдруг нахмурилась Светлана, глядя куда-то вниз. Я опустил глаза и увидел туфли Паулины.

— Я спал, сударыни, — не перестал улыбаться я. — Разумеется, помешали.

Панова тоже увидела туфли.

— Ой, — сказала она, нахмурившись. Голос стал чуть рассеянным:

— Михаил Иванович, умоляю, не убегайте завтра никуда. Во сколько мы должны быть у вас, чтобы вы смогли открыть нам проход в лабиринты?

Александра ощутимо расстроилась, но ещё бодрилась.

— В восемь утра, — посмотрел я на часы. — Буду рад проводить вас обеих.

— Договорились… — Панова торопливо двинулась к двери, дёрнула её на себя. Потом ещё раз, а потом с тяжёлым вздохом толкнула от себя и вышла.

— Простите за беспокойство, Миша, — улыбнулась мне на прощание Светлана, бросила хитрый взгляд на туфли и последовала за оперуполномоченной. Я вышел на крыльцо, провожая девушек взглядом. Панова, не оборачиваясь, шла так быстро, что графиня никак не могла догнать новую знакомую. Неловко получилось, конечно.

— Скверна становится сильнее, — раздался голос слева от меня. Я медленно повернулся. Из тьмы на свет вышла монахиня из подворья Святой Варвары. Кажется, её звали Ирина. Чёрт… Да вы что, сговорились, женщины⁈ — Ты тянешь время, Носитель Обетования. Ты прячешься за суетой. Ты бежишь от правды. Но она настигнет тебя. Прими это и сделай, что должно.